Прежде чем Катя успела что-либо сказать, Владимир потянул ее за руку за собой и стал водить по пустым комнатам.

— Все это недавно отремонтировано. Нам просто нужно позаботиться об обстановке, — пояснил он. — Обрати внимание, Катюша. Здесь достаточно места не только для нас двоих, но и троих, и даже четверых или пятерых.

Игриво защищусь, Катя подняла руки.

— Эй, эй! Не так быстро, помедленнее! Что-то ты разошёлся, милый. Двое или трое детей — это, конечно, замечательно…

— Ты правда так думаешь? — с улыбкой перебил её Владимир.

— … Но не стоит спешить с этим. Я думаю, нам стоит сначала насладиться этим, — улыбнулась она и нежно погладила свой живот. Потом она снова прошлась по комнатам, внимательно всё осматривая. Затем подошла к мужу и сказала:

— Что ж, теперь, когда ты, кажется, уже всё решил, мне, наверное, ничего не остается, кроме как сказать «да».

Владимир серьезно посмотрел на супругу.

— Катя, я этот дом пока не покупал. И если он тебе не нравится, то мы его не возьмём. Но я не могу быть рядом с тобой каждую минуту и не хочу, чтобы ты оставалась в особняке моих родителей одна. По крайней мере, до тех пор, пока не прояснится вся эта история с анонимными письмами. Мне нужно, чтобы с тобой и нашим малышом всё было в полном порядке. Поэтому, если ты хочешь, то можешь остаться здесь, а насчёт мебели и бытовой техники я позабочусь.

Глядя на мужа, Катя вспомнила о том, как много значит для него дом его родителей. И тот факт, что он был готов оставить его и переехать сюда ради неё, вызвал в ней чувство благодарности.

— Ты же знаешь, как сильно я тебя люблю? — прошептала она, прижимаясь к Владимиру.

Он притянул её к себе, обнял и начал целовать, сначала нежно, потом все более требовательно.

— Володя, что ты делаешь? — спросила она, затаив дыхание между двумя поцелуями.

— Теперь мы собираемся открыть наш новый дом, — пробормотал он, нежно потянув её за собой на пол.

В тот же вечер Владимир за ужином, когда вся семья Зимних по обыкновению собралась в столовой, объявил:

— Мы с Катей собираемся переехать

Когда старший сын озвучил эту новость, дворецкий Борис как раз подавал суп. С тихим звоном Евгений Петрович уронил ложку на стол и удивлённо воззрился на Владимира.

— Сын, о чем это ты говоришь? Что за ерунда такая?

— Прости, папа, но так будет лучше, — ответил тот, не поддавшись на гневное слово отца.

— Владимир, я понимаю, что у вас есть большое желание быть всегда рядом. Но сейчас, когда Катя беременна, считаю, она должна оставаться здесь. И после рождения малыша тоже. Он должен расти в нашем семейном доме, — неодобрительно сказал Евгений Петрович.

— У вас будет ребёнок? — натянуто спросила Елена Васильевна, удивленно подняв брови. — Катя беременна? Почему я раньше не знала об этом? Евгений, ты не посчитал нужным мне сообщить?

— Потому что мы хотели оставить эту информацию на некоторое время при себе, — пренебрежительно объяснил Владимир, бросив на отца укоризненный взгляд.

— Ну что ж, тогда тебе это удалось. Поздравляю, братец, — с улыбкой прокомментировал новость Анатолий, но по его лицу было ясно, что он отнюдь не в восторге. Потому и улыбка получилась какой-то ядовитой. Так же неприятно смотрела на пасынка Елена Васильевна. Она поджала губы и сидела прямо, словно палку проглотила и смотрела прямо перед собой.

Владимир молчал, сжав губы и стараясь сдерживаться. Катя успокаивающе положила руку ему на плечо.

— Подумайте еще раз спокойно, — попросил Евгений Петрович. — Здесь так много места, и вы можете занять ещё несколько комнат, если потребуется. И я настаиваю на том, что ребёнок, как будущий наследник бизнеса Зимних, должен оставаться здесь.

— Неужели ты и в самом деле не можешь думать о чем-то другом, кроме этого дурацкого наследства? — не выдержал Владимир и встал. — Наверное, нам не пришлось бы уезжать, если бы ты наконец перестал думать только об этом чертовом завещании! И да, тут больше не о чем рассуждать. Мы приняли решение. — он посмотрел на Катю. — Пойдем наверх, я больше не могу этого выносить.

С сожалением пожав плечами в сторону его отца, жена тоже встала и последовала за мужем к двери.

— И еще кое-что, отец, — сказал Владимир, снова ненадолго обернувшись. — Если ты не прекратишь на нас давить, этот переезд будет не единственным расставанием с семейством Зимних, которое я предприму в самое ближайшее время!

С этими словами старший сын вышел, и Катя последовала за ним. Ей было очень неприятно присутствовать при очередной внутрисемейной разборке, но она полностью приняла сторону своего мужа.

Следующие несколько дней Катя была в основном занята подбором и заказом мебели для их нового дома. Владимир предоставил ей полную свободу действий.

— Выбирай то, что тебе нравится, чтобы тебе было комфортно, — сказал он, поцеловав жену.

— Но, в конце концов, тебе ведь тоже здесь жить, — хотела возразить она.

— Мне достаточно того, что ты рядом. Мне больше ничего не нужно, — объяснил Владимир, улыбаясь. — Кроме того, я уверен, что ты продемонстрируешь хороший вкус.

Постепенно новый дом обретал форму, и с каждым днём становилось всё более понятно, как он будет выглядеть, когда всё будет завершено. Катя с большим энтузиазмом взялась за дело. Наняла рабочих, чтобы те клеили обои, укладывали паркет, монтировали мебель и бытовую технику, клали плитку. На работу теперь она ездила всего несколько раз в неделю, поскольку большую часть времени занимало их жилище. Глядя на то, как оно преображается, девушка чувствовала себя счастливой.

— Дорогой, я сегодня приеду на работу чуть позже, — заявила Катя однажды утром за завтраком. — Утром привезут мебель для детской. Мне нужно будет поехать в наш дом и встретить доставку, всё проконтролировать. Не хочу, чтобы нам с тобой потом пришлось самим мебель двигать.

— Хорошо. Может быть, ты успеешь до обеда, тогда мы сможем поесть вместе, — кивнул Владимир. Он нежно поцеловал Катю. — И не переусердствуй, береги себя.

— Не волнуйся, Таня хотела прийти и помочь мне, — успокаивающе улыбнулась ему Катя.

Владимир попрощался со всеми и вышел. Его жена осталась за столом завтракать вместе с остальной семьей Зимних. Как всегда, воцарилось гнетущее молчание, которое заметно усилилось с тех пор, как было объявлено об их скором переезде. Елена Васильевна и прежде была чрезвычайно скупа на слова, Анатолий — и это Кате показалось довольно странным — тоже ничего не говорил и был какой-то задумчивый, а Евгений Петрович с того разговора о переезде также стал молчалив и теперь тоже почти не произносил ни слова.

— К разговору о детской комнате, — неожиданно нарушила молчание Елена Васильевна. — На чердаке всё ещё стоит колыбель, в которой побывали дети семьи Зимних из нескольких поколений. Ещё есть игрушки Владимира. Возможно, вы захотите их забрать.

Удивленная, Катя посмотрела на нее, потом кивнула.

— Да, с удовольствием. Я думаю, Владимир был бы рад.

— Тогда посмотри и возьми с собой то, что тебе нужно, а Борис поможет спустить вниз.

— Я мог бы помочь прямо сейчас, — предложил Анатолий. — У меня есть еще немного времени, прежде чем мне нужно будет ехать на работу. Мы можем загрузить всё это в мою машину, и я отвезу в ваш новый дом.

Катя на мгновение заколебалась. Ей было не совсем комфортно при мысли о том, чтобы возиться на чердаке наедине с Анатолием. Но потом, решив, что в этом доме ничего страшного произойти не сможет, она кивнула в знак согласия. Обстоятельства их отъезда были достаточно нервными, и, конечно, лучше было не навлекать на себя еще больше неприятностей.

Она встала и последовала за Анатолием в холл. Вместе они поднялись на второй этаж, а оттуда по другой, очень узкой лестнице с крутыми ступенями взошли на чердак.