— Извини, что так долго. Я думал, это никогда не кончится, — вздохнул Владимир, входя в дверь. Потом взгляд его упал на Катю, которая тем временем оделась и неподвижно сидела на диване, и он улыбнулся. — Но хватит о делах и компании.

Он подошел к ней и нежно поцеловал, затем глубоко вздохнул.

— Катя, милая, мне нужно с тобой поговорить, — осторожно начал он.

— Не хочешь ли ты поговорить со мной об этом? — спросила она ровным голосом, бросив письмо к его ногам.

Нахмурившись, он наклонился, чтобы взять конверт, быстро развернул его и взглянул на содержимое. Его лицо стало белым, как стена.

— Откуда ты это взяла? — спросил он в ужасе.

— Это все ещё имеет значение? Беда в том, что я узнала это не от тебя. Я доверяла тебе, а ты меня просто использовал, — тихо сказала Катя, и боль в ее голосе пронзила мужчину до глубины души.

— Катя, пожалуйста, послушай меня. Я знаю, что всё это тебе сейчас кажется очень несправедливым и ужасно обидным. Но на самом деле всё совершенно иначе.

Она не ответила, просто уставилась на него. Владимир сел рядом и взял жену за руки.

— Признаюсь, сначала я действительно собирался жениться на тебе, чтобы выполнить условия глупого завещания. Мне казалось это таким удобным: у тебя были финансовые проблемы, мне нужны была жена и наследник. Так почему бы не заключить сделку, которая была бы выгодна нам обоим? Но спустя короткое время я заметил, что всё не так просто, как мне представлялось в самом начале. Я начал испытывать к тебе чувства и всё больше и больше угрызений совести. Затем, в последнюю ночь нашего медового месяца, я, наконец, понял, что так сильно люблю тебя, что не имею морального права спать с тобой только ради ребенка. В этот момент я также осознал, что на самом деле влюбился в тебя задолго до этого. В ту ночь, когда мы встретились в ночном клубе. Я бы никогда не поцеловал тебя так на пороге твоего дома, это не мой стиль. Я теперь знаю, что не женился бы на тебе, если бы у меня не было к тебе уже тогда чувств. Я не такой расчетливый и холодный, как ты можете сейчас подумать.

Он остановился и посмотрел на нее, нежно поглаживая ледяные пальцы.

— И ты ждешь, что я тебе поверю? — спросила Катя, качая головой и резко выдёргивая свои ладони из его рук. — Ты правда пытаешься сказать мне, что чувствуешь ко мне что-то? Если это действительно так, почему ты не сказал мне правду раньше? Ты мог признаться, когда мы вместе ехали в машине несколько недель назад, но предпочел держать это при себе и потребовал, чтобы я тебе доверяла, — её тон стал циничным. — И я должна сказать, Владимир Зимний: поздравляю! Ты сумел укутать меня облаками красивых слов так, что я доверилась тебе. Легла в твою постель и спала с тобой несколько раз в день в течение последних нескольких недель.

Катя встала с постели.

— Вы можете собой гордиться, Владимир Евгеньевич! Ваша деловая хватка, видимо, распространяется не только на компанию.

Она вскочила, вытащила сумку из шкафа и открыла комод.

— Катя, пожалуйста, что ты собираешься делать? — недовольно спросил Владимир.

— А вы как думаете? Или вы серьёзно считаете, что после случившегося я задержусь здесь ещё хотя бы на минуту? — резко сказала она и начала наугад бросать в сумку свои вещи.

Владимир встал, желая обнять жену, но она отстранилась и холодно посмотрела на него.

— Не смейте больше прикасаться ко мне, — ледяным тоном сказала Катя. — Я сейчас уйду, а оставшиеся вещи заберу позже. И если вы решите попросить свои деньги обратно, пожалуйста — смело делайте это. Я не позволю тебе снова шантажировать меня! Я лучше буду спать под мостом.

Она пошла в ванную, там тоже кое-что собрала. Когда снова обернулась, Владимир стоял в дверях, смотрел на нее, поджав губы.

— Ладно, я отпущу тебя, — тихо сказал он. — Думаю, я это заслужил. И не волнуйтесь Екатерина Анатольевна, я не буду просить денег обратно. И не собирался. Я не бесхарактерная свинья, как вы думаете.

Когда же она проходила мимо, Владимир снова схватил её за руку и крепко сжал, глядя в глаза.

— Катя, я люблю тебя, и мне очень жаль, что причинил тебе боль, я никогда не хотел этого. Езжай домой и оставайся там, сколько тебе нужно. Но, пожалуйста, обещай мне, что ты обо всем спокойно подумаешь и решишь, не хочешь ли дать нам еще один шанс.

Катя посмотрела на него, увидела его серьезный и влюбленный взгляд, увидела боль на ставшем таком родном лице, и слезы навернулись на её глаза.

— Посмотрим, — прошептала она сдавленным голосом, затем протиснулась мимо него, и через несколько секунд дверь за ней захлопнулась.

К счастью, у Кати остался ключ от дома, и она тихонько пробралась внутрь. С одной стороны, стояла глубокая ночь, и ей не хотелось будить маму и Таню. С другой стороны, она была не в настроении сейчас отвечать на какие-либо вопросы. А уж если бы они её увидели в столь поздний час, да ещё с полной вещей сумкой, их восклицания, комментарии вперемешку с вопросами посыпались бы, как рисовые зёрна.

Катя незаметно прошла в свою комнату. Совершенно обессиленная, она легла на кровать и позволила слезам, которые до сих пор сдерживала, течь свободно. Она изгнала из головы всякую мысль о Владимире. Не хотела думать ни о нем, ни об этом завещании, хотела только плакать, надеясь, что душевная боль скоро утихнет, и она сможет уснуть. В конце концов, когда уже на улице начало смеркаться, девушка заснула беспокойным сном без сновидений.

Катя проснулась от яркого дневного света, падающего на ее кровать. Поскольку в комнате давно уже никто не жил, то шторы здесь не закрывали, а вчера ночью девушке было не до них. Зато теперь новый день вступил в свои права, и не заметить это казалось невозможно даже с плотно закрытыми глазами.

Сонная, Катя повернулась на бок и протянула руку, ощупав кровать рядом с собой в надежде найти там Владимира и притянуться к нему. Эта нежная привычка появилась у неё почти с первой ночи, проведённой вместе. Но нежного прикосновения не случилось. Ладонь проскользнула по простыне и нащупала лишь пустоту.

Сбитая с толку, Катя села, поморгала, чтобы понять, что находится не в постели Владимира, а в своей комнате дома, и воспоминание о минувшем вечере мгновенно поразило ее. Снова захотелось натянуть одеяло на голову, заползти в постель, словно рак-отшельник в свою раковину, и ни о чём не думать. Но мимолётный взгляд на часы, висящие на стене, подсказал девушке, что пора собираться на работу.

Катя быстро встала, набросила домашний костюм и спустилась вниз. Она взяла стационарный телефон и набрала номер секретаря.

— Евгения? Это Екатерина Анатольевна. Пожалуйста, передайте моему мужу, что я сегодня не приду на работу, у меня назначена срочная встреча вне офиса.

Прежде чем секретарь успела задать какие-либо вопросы, Катя повесила трубку. Она не чувствовала себя в состоянии идти в компанию, не могла работать и не хотела встречаться с Владимиром. Она решила сегодня остаться дома и подумать, что делать дальше.

Пока девушка ещё стояла в смятении у телефона, из кухни вышла Карина Матвеевна.

— Катя, что ты здесь делаешь? — спросила она удивлённо, глядя то на домашнюю одежду дочери, то на её бледное измученное лицо, на котором отчётливо выделялись тёмные круги под глазами. — О, я вижу — беда в раю, — добавила она, нахмурившись.

Катя уже готовилась к допросу, но в этот момент по лестнице спустилась Таня.

— Катюша! — радостно воскликнула она и обняла сестру за шею. — Что ты здесь делаешь в такую рань? — повторила она вопрос матери.

— Таня, как насчет того, чтобы сегодня сделать себе несколько бутербродов и позавтракать вне дома? — быстро сказала мать, бросив на младшую дочь проницательный взгляд.

— Что? — Таня тупо уставилась на Карину Матвеевну, потом посмотрела на Катю, догадалась, что старшая сестра, видимо, провела здесь всю ночь, и тут до неё дошло. — Ах, да! Я и так уже опоздала, я побегу, пожалуй и куплю на завтрак что-нибудь по дороге.