Внешние изменения при дворе особенно заметны в связи с новыми «царскими потехами». Вместо охоты при дворе увлеклись театром, а кроме церковного пения царя стала интересовать игра на «аргане». И это тоже произошло не без влияния Матвеева. Именно на него пала организационная работа по подбору автора и постановщика первой пьесы — пастора Иоганна Готфрида Грегори, а также актеров из «немцев» и дворовых людей самого боярина, организации театральной «храмины» с местами для царя и его семьи. Долгое время считалось, что начало придворного театра связано с представлением первой русской пьесы «Артаксерксово действо», иллюстрировавшей одну из библейских историй из «Книги Есфирь». Впервые «Артаксерксово действо» смотрели в «комедийной хоромине» в Преображенском 17 октября 1672 года. Содержание пьесы, в которой рядом с древним персидским царем действовали «хороший» и «плохой» советники, а Эсфирь получала корону вопреки козням врагов, публика в придворном театре легко могла «примерить» к современным обстоятельствам царской свадьбы с царицей Натальей Кирилловной. Перед самим представлением «оратор царев» по имени Мамурза прямо обращался к царю Алексею Михайловичу, прославляя его: «О великий царю, пред ним же християнство припадает… Ты, самодержец, государь и облаадатель всех россов, еликих солнце весть, великих, малых и белых, повелитель и государь АЛЕКСИЙ МИХАИЛОВИЧЕ, монарха един достойный корене престолу и власти от отца, деда и древних предков восприятии и оным наследъствовати, его де великое имя ни в кои времена не помрачится». Конечно, содержание «Артаксерксова действа» воспринималось без далеко идущих аллюзий. Не так еще искушена была придворная публика, только познакомившаяся с театром, чтобы следить за подтекстом реплик доморощенных актеров. Хотя театральные представления всё равно понравились своей красочностью, специально сшитыми богатыми костюмами и другими внешними эффектами. «Артаксерксово действо» еще не раз ставили в дворцовом театре, отдельные представления шли целых десять часов подряд! Репертуар пьес со временем расширился, были сочинены и другие «комедии»{720}.
Однако вопреки устоявшимся представлениям начальная история придворного театра оказалась связана не с «Артаксерксовым действом»! Как недавно установили Клаудия Дженсен и Ингрид Майер, начальной датой русского театра следует считать 16 февраля 1672 года. Исследовательницы проанализировали сообщения современных европейских газет и донесения разных лиц из России, включая хорошо информированного торгового представителя Швеции. Оказалось, что впервые царь Алексей Михайлович увидел не пьесу «Артаксерксово действо», а балет об Орфее, да еще в сопровождении целого представления. В спектакле одновременно участвовали музыканты, а также известный по народному театру в Германии и Голландии комический персонаж по имени Пикельгеринг (дословно: Pickelhering — маринованная сельдь). Естественно, что «немцы», привлеченные Артамоном Матвеевым к театральным делам, брали за образец знакомые им представления. Такой герой — шут, или немецкий «дурак», — вполне пришелся к русскому двору.
Следующее представление состоялось уже после окончания Великого поста и праздника Вознесения, 18 мая 1672 года, меньше чем за две недели до рождения Питра I. Царица Наталья Кирилловна присутствовала и на февральском, и на майском представлениях. Трудно сказать, могли ли ее видеть присутствующие, так как она сидела в каком-то «отдельном месте», устроенном на чердаке в бывшем доме боярина Ильи Даниловича Милославского (известном впоследствии как «Потешный дворец»). Царское окружение, конечно, знало, как царь Алексей Михайлович стремился развлечь свою молодую супругу. Уже первый спектакль так понравился, что 15 мая был издан указ о посылке в Европу царского комиссионера полковника Стадена для набора иностранных специалистов (ранее никогда не приезжавших к русскому двору): сразу двух постановщиков представлений и профессиональной актерской труппы. Стаден даже вел переговоры с известной примой Анной Паульсен, которую не отпускали от двора датского короля. 4 июня состоялось распоряжение пастору Грегори готовить «Артаксерксово действо» и одновременно устроить театр в Преображенском, где осенью 1672 года возобновились представления придворного театра{721}.
С именем Артамона Матвеева связано появление нескольких примечательных книг, представляющих прекрасные образцы парадно-дворцовой культуры. В первую очередь это хранящиеся в Государственном древлехранилище в Российском государственном архиве древних актов «Титулярник» 1672 года и «Книга об избрании на царство Михаила Федоровича» 1673 года. Насколько велико было значение составления этих книг для Артамона Матвеева, можно судить по тому, что они были включены им в перечень своих заслуг в челобитных, поданных во времена опалы: «А служа вам, великим государям, и желая вашея государския к себе милости, сделал книги с товарищи своими, и с приказными людьми, и с переводчики, в Посольском приказе, какия не бывали и ныне на свидетельство мое, холопа твоего, и их работы в Посольском приказе. Первая книга: всех великих князей Московских и всея России самодержцев персоны и титла и печати, как великие государи сами себя описывали, а также и всех государей християнских и бусурманских, кои имеют ссылки с вами, великим государем, персоны их и титла и печати. Другая книга в лицах же с речением: Избрание и посылка на Кострому, и о прошении, и о приходе к Москве, и о венчании на царство Московское деда твоего государева, блаженныя памяти великаго государя, царя и великаго князя Михаила Феодоровича, всея России самодержца»{722}.
Матвеев упоминает еще и другие сделанные при его участии и представленные царю Алексею Михайловичу «лицевые», то есть иллюстрированные рукописи по русской истории. Их перечень можно дополнить книгами, в составлении которых принимал участие переводчик «еллино-греческаго языку» Николай Спафарий, написавший трактат под названием «Книга избранная вкратце о девятих мусах и о седмих свободных художествах». Спафарий пользовался особым доверием Артамона Матвеева, разрешившего ему жить и охранять имущество, оставшееся на дворе, где раньше жил Паисий Лигарид. Учеба «латинскому языку» у Спафария была поставлена в вину московскому боярину, а самого Спафария спасла от преследований только отправка в посольстве в Китай в 1675 году (в этом направлении действий русской внешней политики Матвеев тоже оказался новатором){723}. В 1673–1674 годах был составлен подносной экземпляр перевода труда имперского геральдиста Леонтия Хурелича о генеалогии русских князей и царей, где доказывалось родство московской династии со всеми главными европейскими монархиями{724}.
Матвеев — прекрасный исполнитель, хорошо изучивший мысли царя, знающий о его желаниях. Видимо, и здесь он по собственной воле исполнил то, что не могло не понравиться Алексею Михайловичу. И сделал это не с прямолинейной лестью, а с размахом и определенным вкусом к постановке новых задач. К работе в Посольском приказе были привлечены лучшие мастера, а чтобы успеть изготовить рукописи к сроку, иногда мастеров буквально закрывали в приказе на ключ. В своих челобитных золотописец Григорий Благушин с товарищами так говорили о создании «Всех окрестных государств Государственной книги»: «А у той работишки были отлучась домишков своих, денно и нощно». В «Титулярнике» представлены портреты всех правителей России от Рюрика до царя Алексея Михайловича, а также портреты монархов других государств, с которыми были установлены дипломатические отношения и велась переписка в Посольском приказе. Подобной работой Артамон Матвеев, по сути, заложил традицию создания прижизненных портретов царей. Новое направление было придано и внешнеполитической деятельности: царь Алексей Михайлович получал представление о внешнем облике тех монархов, с которыми обменивался посольствами{725}.
