— Обязательно найдет, не переживай, выберемся из этой передряги. Грызмук кажется простоватым, но это не так, есть в нем стержень и доля везенья присутствует. Мы с ним не в одной неприятной истории побывали, как видишь, живы, — ответил Арнету эльф.

— Скучно тут, — подала голос Лирия, — может, расскажешь о ваших приключениях? Хоть малюсенькую историю и время быстрее пролетит, пока Грызмука ждать будем.

Эльф задумался, просьба девушки понятна, ей страшно, она устала, а интересная история отвлечет от неприятных мыслей. Трабиэль решил, что не откажет, осталось только выбрать, что-то годное для рассказа.

— Хорошо, — после некоторого раздумья заговорил эльф, — слушайте, как мы с Грызмуком попали на болота к гоблинам…

***

Посчастливилось нам с Грызмуком раздобыть несколько кусочков мифрила. Металл редкий, дорогой. Продавать купцам дело неприбыльное, они не дали бы и половины цены, а мы испытывали небольшие финансовые затруднения.

— Дорогой друг, — сказал гном, — я не горю желанием снова оказаться возле родных гор, но придется.

— Думаешь, стоит? — спросил я, — если соклановцы заметят, хлопот не оберемся.

— Постараюсь не попадаться, — развел руками Грызмук, — зато я знаю пару дельцов, с них получим полную стоимость.

На том и порешили. Пошли на родину нашего друга. Дорогу описывать не буду, сами не раз по имперскому тракту хаживали. А вот когда горы загородили небо, случилось нам повстречать разбойников.

Вечерело. Грызмук предложил свернуть на ночлег в небольшую рощу.

— Отдохнем, выспимся как следует, очистимся. Не пристало мне к сородичам оборванцем являться, — предложил друг.

Я не отказался, пропылились и поистерлись мы прилично. Свернули к деревьям, собрались расположиться, как услышали шум: голоса, ругань, крики о помощи.

— Не нравиться мне такое соседство, пошли, посмотрим, что там твориться. Если караванщики гуляют, уйдем, мешать не станем, места всем хватит. А если кто зло учинить задумал, не дадим свершиться несправедливости.

— Пошли, чего ждать, — ответил Грызмук, снял с пояса тяжелый меч, не было тогда секиры, раздобыли мы ее позже. Но это другая история.

Подкрались, скрываясь за деревьями и кустами, устроились на краю широкой поляны. Посмотрели, что за народ на ночлег устроился. Не простой народец оказался — лесные братья, что-то праздновали, и как не побоялись недалеко от тракта расположиться, одни боги знают.

Мы бы оставили их в покое, да только пленники связанные и избитые в кустах орешника сидели, тряслись от страха. А разбойники вино пили и песни горланили. Десяток их, не больше. Костер горел ярко, дров супостаты не жалели, мы все видели, а они нас в темноте заметить не могли.

Подождали немного, сразу спасать пленников не стали. Разбойники постепенно набирались, уползали спать. Остался один караульный с кувшином в руке и двое крепких громил, все успокоиться не могли, мы решились напасть.

— Ты, караульного вали, — прошептал Грызмук, — я детинами займусь, подмогни, если трудно станет.

— Не переживай, без поддержки не оставлю, — ответил я.

Грызмук, по высокой траве пробрался на другую сторону поляны, к костру. Приготовился. Я по знаку выпустил стрелу, она пробила горло стража, тот, не издав ни звука, повалился у костра. Тут и гном вступил в дело, подскочил к здоровякам, замахнулся мечом. С одним вышло прекрасно, голова так и покатилась. Второй проворный оказался. Ушел перекатом из- под удара, вскочил, успев достать неизвестно откуда, кривую саблю. Как понимаете, шуметь резона не было, пришлось братка стрелой угостить.

Дальше пошло как по маслу. Я достал кинжал, бросился к разбойникам. Троим перерезал горло, четверых оприходовал Грызмук.

Занялись пленниками, те сидели, не живы, не мертвы от страха. А, когда развязывать начали, до них дошло, что получили свободу. Пленников насчитали шестерых, два юных отрока, три молодых крестьянки и девочка. Не разобрались сначала, потом поняли не простая девочка, соплеменница Грызмука, молоденькая гнома.

На колени попадали, руки целовать начали, что с них взять народ темный.

— Не бросайте нас, — взмолилась одна молодайка, — оркам нас в рабство продать хотели. Уходить нужно, утром придут клыкастые за товаром, а тут такое.

— Не бойся не оставим, — заверил ее гном.

Тут девочка увидела, кто стал ее спасителем. Заревела в голос, приклеилась к Грызмуку, что оторвать стало невозможно. Но гном остался доволен, не гнал от себя, успокоил, как мог.

Собрали все, что у костра лежало, по карманам у разбойников пошарить не забыли. Десяток золотых, столько же серебрушек, стали нашими трофеями.

По темной роще вышли на тракт. Куда идти? Решили в сторону гор, все равно нам туда нужно, а пленникам без разницы, лишь бы от разбойников подальше. Лиги через три набрели на покосившийся от старости трактир. Долбились долго, пока древний старик не открыл двери.

— Кого ночами носит? — спросил старец скрипучим голосом, — добрые люди давно по домам сидят, сны седьмые смотрят.

— Не ругайся старче, — ответил я хозяину, — пусти на постой, мы хорошо заплатим.

Дед как про оплату услышал так, словно его подменили. И комнаты нашлись и ужин холодный с вечера припрятанный. Так разбойнички наш ночлег оплатили.

Утром с крестьянами расстались, пристроились они к каравану, что из Подгорного королевства, после торговли возвращался. Каждому по серебрушке выдали на бедность, простились осыпаемые благодарностью за сохраненную жизнь и непоруганную честь. Гнома с нами осталась, не на шаг от Грызмука не отходила.

У трактирщика узнали, что девочку ищут, посыльный заезжал тремя днями раньше, листок розыскной оставил. Знатного рода девчонка оказалась, за ее поиск и доставку домой давали кучу золота.

От трактира дошли до ближайшего поселка, оттуда на дилижансе до границы королевства доехали. Стражники передали семейству гномы, что она нашлась.

Что тут началось: охи вздохи, причитания. Нас привезли в летнюю резиденцию. Глава семейства оказался главой большого клана, хорошо, что тот к Грызмуку отношения не имел. Девчонка, запамятовал ее имя, Белиз вроде, да точно Белиз, принялась нашего друга на все лады расхваливать: смелый, честный, благородный, благодаря его смелости несчастная девочка рабства избежала или еще хуже, самой смерти. Ее родичи под впечатлением от такого бескорыстия, начали уговаривать нас погостить. Под это дело мифрил у нас папенька Белиз выкупил за двойную цену, от того, что мы выручить рассчитывали. Награду, причитающуюся, тоже выдали, не забыли.

Все бы хорошо, да только весть об удачливом герое докатилась до клана «Большая кирка». Тут нам стало не до веселья. Распрощались с гостеприимными хозяевами, посетили «Горный банк», положили золото на счет, не таскать же с собой столько монет, получив на руки вексель, покинули семейство Белиз, пообещав заглянуть со следующей оказией.

Грызмук не преступник, не подумайте, но у глав клана Большой кирки к нему осталась масса вопросов, после того как он внезапно покинул Железный кряж. Выходить на тракт для нас стало небезопасно, в пограничье кланы имеют большое влияние.

— Как в империю пробираться будем? — спросил Грызмук стоя за углом почтовой станции.

— Не думаю, что это хорошая идея — ответил я, — твои соклановцы все дилижансы станут проверять и караваны не обделят вниманием. Нужно выждать время, все утихнет, тогда и проскочим.

— Нужно где-то схорониться, — сказал Грызмук, — только они и тут все перероют.

— Есть у меня мысль, — немного подумав, решил озвучить одну идею, — мы пойдем в болота к гоблинам.

— Ты рехнулся? — взвился Грызмук, — тут, если поймают всю душу вытянут, но хотя бы живой останусь, а там сгинем не за медный грош.

— Совсем нет, есть у меня там знакомый травник, давно звал посетить деревню. Встретят, через трясину проведут. В болотах искать не станут.

Грызмук задумался, поначалу дулся, пыхтел, потом признал, что идея разумная, согласился.