Лирия встала, подошла к стоящим у входа мужчинам, оперлась на плечо друга, выглянула, силясь рассмотреть происходящие. Послышался звук шагов, из-за кучи породы вывалился гном. На этот раз Грызмук выглядел не так прилично, как в первое посещение. Рукав куртки болтается, почти оторванный, пожёванная борода торчит в разные стороны, половина лица посинела, начала опухать. В одной руке рыжебородый держит потемневшую от крови секиру в другой лук с пучком стрел. Грызмук прошел в пещеру, облегченно выдохнул.

— Я собрал все что мог, — гном передал лук и стрелы эльфу, — теперь точно выйти не получиться, гарпии обезумели, кидаются друг на друга, рвут трупы сородичей, совсем от крови последние мозги растеряли.

Гном подошел к накиданным кучей мешкам, вытащил из торбы большую тыкву с водой. Сделал пару глотков, вода потекла по лицу, теряясь в бороде. Придерживая флягу рукой, прижимая к себе, смыл капли крови с лица, сполоснул липкие ладони. Закончив приводить себя в порядок, внимательно осмотрелся. Огромная выработка терялась в темноте, копры занимали большую её часть. Вентиляционные стволы переплетались, расходились в стороны, некоторые тянулись под небольшим углом, врубаясь в отвесные стены. Решетки сортировки и места хранения добытого, расположились рядами, уходя вдаль от входа. Широкий наклонный ствол опускался вниз, в нем остались глубокие колеи от вагонеток, поднимающих на-гора добытую породу. Типичная шахта по добычи самоцветов, таких в Подгородном королевстве десятки.

— Что дальше Трабиэль? — спросила эльфа Лирия, она пришла в себя после свалившихся неприятностей, нервно теребила в руках вернувшийся кинжал, вопросительно смотрела на высокородного.

Эльф пожал плечами, повернулся к гному, тот расхаживал среди опор, поддерживающих свод пещеры. Рыжебородый что-то прикидывал, тихо бормоча себе под нос. Подошел к стволу, ведущему в глубину пещеры, постоял, покачал головой, что-то решив, вернулся к ожидающим вердикта друзьям.

— Шахта очень стара, — начал гном, при этом его рука непроизвольно трогала распухший глаз, которому за последнюю неделю досталось во второй раз, — с тех пор как ее покинули рудокопы в деле добычи ископаемых мало, что изменилось. Я не знаю, насколько глубоко залегают жилы с самоцветами, но думаю лиги две в глубину, не меньше. Если так, то по старым выработкам есть шанс добраться по ранних разработок и выйти на поверхность.

— Там же темно, как мы будем пробираться по этому лабиринту? — подал голос Арнет.

— Это не большая проблема, — ответил Грызмук, — во многих местах растет светящийся мох, стволы вентиляционных колодцев выходят на поверхность. Жаль только подниматься по ним не имеет смысла. Их выводили в самые труднодоступные места. Мало того, каждый уважающий себя гном всегда имеет при себе моток крепкой бечевки и фонарь.

Гном подошел к лежащим в беспорядке мешкам, порылся в одном из них. На свет явилась крохотная масляная лампа с блестящим отражателем и медный бочонок с горючей жидкостью.

— Она не велика, но светит ярко и горит долго. Запаса масла при экономном использовании, хватит на две седмицы, — Грызмук передал Арнету фонарь предупредив, чтобы не дай боги не выронил бесценную вещь.

Арнет покрутил лампу, круглый резервуар желтоватого сплава меди, хрустальное стекло, обрамленное сеткой и надраенный до зеркального блеска овальный серебристый отражатель. Вернул фонарь обратно.

— Если свет не проблема тогда должны быть иные трудности? — продолжал допытывать Грызмука юноша.

— Всегда есть трудности, даже сидя в трактире за кружкой пива можно найти неприятности, а под горой их хоть отбавляй. Неизвестно, что там с водой, возможно, придется идти по затопленным штрекам, может, наоборот, не встретим по дороге ни капли. Часто попадаются места, где стоит лютый холод, стены покрываются инеем. Но и наоборот случается, из самых глубин горы прорывается демонический жар, тогда хоть шкуру снимай, настолько знойно. И костра там не разжечь, мы привыкли себя баловать агой по утрам, а деревьев там нет, дров найти не выйдет, — гном начал перечислять возможные неудобства, загибая пальцы на руке.

Грызмук специально не стал говорить, что в заброшенных разработках частенько селятся не самые приятные существа, порожденные извращенной аурой Пустоши. Не хотел он тревожить друзей только, что избегших близкого знакомства с гарпиями.

— Что нам делать? — подала голос Лирия внимательно прислушиваясь к разговору.

— Сделать короткую вылазку, набрать воды во все, что найдется. Только нужно дождаться ночи, гарпии плохо видят в темноте. Приготовить дрова, разделить поровну, — ответил Лирии гном.

— До темноты немного осталось, — сказала девушка, бросив взгляд на вход, там постепенно наступали сумерки, — а где нам взять дерево для костра?

— В углу лежат подпорки, раньше их готовили из железного дерева, оно почти не гниет и стоит веками в воде. Их бросили за ненадобностью, когда начали устанавливать крепеж из армированного щебенчатого раствора. Пролежали они долго, сопрели, но не полностью. Наломаем сколько получиться, выберем целые части, возьмем с собой. Горит древесина не очень, но выбирать не приходится, согреться и приготовить еду хватит, — гном заправил лампу, поджег. Сумерки снаружи, превратились в мрак.

Когда окончательно стемнело, эльф и гном выскользнули из пещеры, нагруженные пустой посудой, какая только нашлась. Идти им предстояло к реке, шум которой достигал шахты в тишине ночи. Арнету с Лирией досталась задача проще. При свете лампы, с помощью охотничьего ножа и кинжала начали расщеплять куски железного дерева. Работенка оказалась нудной и тяжелой. Куски дерева в местах, где прель смогла пробиться через твердую кору, отходили легко, а дальше начинались трудности. Древесина оставалась твердой, неподатливой. Друзьям пришлось выбирать небольшие куски, безжалостно откидывая крупные, такие невозможно взять в дорогу. Уже вернулись эльф с гномом, нагруженные полными флягами воды, а молодые люди продолжали ломать и сортировать куски дерева.

— Бросайте это неблагодарное занятие, того, что нащипали хватить на седмицу пути. Будем надеяться, к тому времени окажемся на поверхности, — сказал взмыленным от тяжелой работы молодым членам отряда, подошедший эльф, — нужно разжечь костер, приготовить еду, поужинать и собраться в дорогу. Утром Грызмук поведет нас вниз.

Легли далеко за полночь, гном заставил снова разложить все снаряжение, чтобы сделать его по возможности более компактным. Ко всему прочему укладывали и связывали заготовленные дрова. Грызмук, по своей натуре, частенько с прохладцей относившийся ко многим обязанностям, в этот раз проявил необычную жесткость. Он по несколько раз проверял, как друзья уложили вещи, заставлял переделывать, если ему, что-то не нравилось. Досталось даже эльфу, его Грызмук заставил перевязывать связку с дровами, неплотно сложенную, по его мнению. Когда рыжебородый решил, что все готово, отпустил уставших друзей спать. Сам остался в первую смену караула.

Едва рассветный луч Светила проник в пещеру, у скал раздались злобные, истеричные крики проснувшихся гарпий. К тому времени эльф, коротавший у костра вторую половину ночи, вскипятил воду, заварил бодрящий настой. Крики летающей нежити вызвали головною боль у молодых людей. Чтобы не допустить повторения вчерашних последствий, наскоро позавтракали, разобрав загодя приготовленную экипировку, ступили на пыльный пол ствола, ведущего в глубь горы.

Спускались долго. В неярком свете фонарика, стены вспыхивали крохотными искрами, отраженными от кристаллов кварца. Иногда попадались части непонятных механизмов, перевернутые, разбитые вагонетки, все покрывал толстый слой пыли. Пыль лежала повсюду, на полу, на бортиках ограждений, на колее для вагонеток. Ноги путников поднимали ее в больших количествах, она долго висела, медленно опускаясь. Лирия начала чихать, Арнет решил не отставать.