— Ах, молодой человек! Внешне вы более красивы, чем внутри. Надеюсь, вас это смущает.

В ее голосе не было смеха или даже намека на шутку. Похоже, Гаула говорила абсолютно серьезно, но самым пугающим было то, что с этими словами она поспешила удалиться. Айвен осталась с рядом с Кайрином, со всех сторон окруженная дымом. Кроме них и уже ушедшей Гаулы, на улице никого не было — наверное, из-за запаха дыма, заполонившего все в деревне.

— Кто она такая? — После долгого молчания спросил Кайрин.

— Сказительница. Что-то вроде ведьмы, способной очаровывать историями и песнями.

— Откуда вы с ней знакомы?

— Ох, я уже и не вспомню. — Девушка взяла коня под уздцы, — Это было давно. Еще в детстве. Она, как и все сказители, скиталась по улицам, привлекая к себе народ, а потом рассказывала им свои сказки. Ничего такого, и я сдружилась с ней, не видя в этом ничего плохого. Дружба рухнула, когда о ней узнал мой отец. Примерно тогда же во мне проявилась магия.

— А что плохого в том, что ты дружила с ней? — Кайрин медленно шел рядом с Айвен, пока она вела лошадь в конюшню.

— Отец подумал, что это она пробудила во мне магию. Он считает, что магия — это проклятье, понимаешь?

— Но она же помогает тебе лечить людей! — Воскликнул Кайрин, — Ты делаешь добрые дела с помощью своей силы. Неужели он этого не понимал?

— Я скажу больше, — Добавила Айвен, — до сих пор не понимает. Поэтому-то он и скрывает мою силу ото всех, чтобы меня не считали проклятой и без вопросов взяли замуж. А когда я забеременею, магия исчезнет сама, и он забудет обо всем этом, как о страшном сне.

— Ты ведь этого не хочешь, правда?

— Потерять магию…? — Протянула Айвен, — Ни за что на свете. Она слишком дорога мне, она — единственное, что у меня есть.

— И ты пойдешь против воли отца, когда он прикажет тебе выйти замуж?

Они зашли в конюшню, где Айвен завела лошадь в стойло и принялась снимать с нее седло. Кайрин прислонился спиной к дверному косяку, сложив руки на груди. Он ждал ее ответа, а Айвен никак не могла подобрать слова, чтобы описать все то, что она думает.

— Я… не знаю. — Промямлила она, — Мой отец… в общем, лучше не говорить ему «нет».

Закончив с лошадью, Айвен повернулась и заметила, что Кайрин смотрит на нее, не отводя глаз. Почему он так смотрит? Вряд ли любуется на нее.

Мало того, что за время пути Айвен превратилась в испачканную дикарку, она и изначально не была красавицей. Не таким, как она, мечтать о красавце-женихе, который вдобавок ко всему будет ее любить. Таким уродинам вроде нее следовало бы радоваться любой партии — даже наполовину мертвым старикам — лишь бы не умереть старой девой.

Девушка стремительно покинула конюшню, чтобы Кайрин не заметил, каким стыдливым румянцем залились ее щеки. К ее сожалению, парень быстро догнал ее уже возле первого костра, в котором тлели поленья дров, оставшихся после зимы. Айвен не сказала Кайрину ни слова, и шла дальше, даже не сбавляя скорость, а он тенью следовал за ней, ища в тумане дыма лазарет, куда она снова собиралась его поселить.

Заметив вдалеке до боли знакомый силуэт, Айвен судорожно остановилась, и Кайрин едва не врезался ей в спину. Девушка не могла поверить своим глазам. Она отдала бы многое, чтобы увиденное оказалось галлюцинацией.

— Айвен, что такое? — Буркнул Кайрин.

Айвен прерывисто выдохнула. Внезапно в памяти всплыла фраза Гаулы: «но он ведь сам все увидит». Она пыталась предупредить Айвен, а девушка даже не придала значения этим словам!

— Это мой отец. — Прошептала она.

Кирис Зетт шел прямо к ним, и, похоже, целенаправленно. Айвен захотелось провалиться сквозь землю, лишь бы избежать разговора с отцом. Тем более, что разговор явно будет не самым дружелюбным — кто знал, сколько дней отец ждал ее здесь? И вот, теперь она изволила явиться, да еще и с врагом!

Айвен собрала всю свою смелость в кулак и решила двинуться ему навстречу, приказав Кайрину стоять на месте. Сквозь дым фигура отца становилась все отчетливее, и девушка нацепила на лицо удивленную улыбку, пытаясь играть роль примерной дочери.

— Отец! Когда ты успел приехать? — С излишней веселостью спросила она.

— Неделю назад. — Прорычал он, — А где все это время носило тебя!?

Айвен сразу же не понравился его властный, недовольный тон. Похоже, отцу рассказали все — и о том, как она спасла Кайрина, когда охранники деревни ранили его стрелой, и о том, как она лечила его, а уж о том, что потом Айвен решила проследить за ним и бросилась спасать, прихватив с собой Мада, и подавно. Раз уж отец обо всем этом знал, девушка решила ничего не отрицать.

— Помогала… одному человеку. — Она бесстрастно встретила яростный взгляд отца, — Это преступление?

— Если ты помогала ему, — Кирис указал на Кайрина, стоящего вдалеке, — то да.

— Почему же это, изволь объяснить? — Айвен насупилась и вздернула подбородок.

— Потому что он — враг. — Отчеканил отец.

— Что он сделал тебе!? — Воскликнула девушка, всплеснув руками, — Убил твоих людей? Предал тебя? Объявил войну? Нет. Он даже не знаком с тобой. И не желает тебе зла.

Девушка не слышала шагов позади себя, но голос Кайрина, когда он заговорил, оказался совсем рядом:

— Извините, что прерываю ваш разговор, но… ваша дочь действительно помогла мне, и я ей за это безмерно благодарен.

Кайрин вежливо поклонился отцу, в то время как Айвен послала ему свой пылающий гневом взгляд. Ну зачем он решил вмешаться? Отвесив поклон, Кайрин одарил отца ослепительной дружелюбной улыбкой. Знал ли он, что в Алаге не принято так себя вести?

— Позвольте представиться, — Продолжил он, — Кайрин Эфресс, Многоликий. А как ваше имя, позвольте узнать?

Отец прожигал парня взглядом, от которого могло стать дурно. Обычно, когда отец смотрел на нее так, Айвен поспешно скрывалась с его глаз долой. Но Кайрин продолжал приветливо улыбаться и не мигая смотреть Кирису в глаза. Айвен не терпелось отвести парня в сторонку и высказать ему все, что она думает о его глупом решении вступиться за нее.

И все же ей было приятно, что Кайрин не стал ждать, сложа руки.

— Что ты сделал с моей дочерью? — Прорычал отец.

Кайрин чуть попятился назад, выставляя поднятые руки вперед в знак примирения.

— Ничего. — Заверил он, — Ничего.

— Если ты мне врешь, ублюдок…! — Пригрозил отец.

— Он говорит правду! — Перебила Айвен.

Отец перевел на нее взгляд:

— Что вас связывает?

— Ничего. — Повторила за Кайрином девушка, — Я спасла его от смерти. Как и десятки других людей.

Отец еще раз оглядел Кайрина с ног до головы, а потом повернулся к дочери. Его лицо немного смягчилось, но тяжелая рука легла ей на плечо:

— Я надеюсь на твой разум, Айвен. И пока что верю тебе — вряд ли что-то связывает тебя с этим скелетом — но если ты потеряешь мое доверие, ты никогда больше не сможешь его вернуть.

— Я знаю, отец. — Кивнула девушка, — И я никогда тебя не подведу.

Эта ложь сорвалась с ее языка слишком легко, хоть девушка и знала, что врать родному отцу — плохо. Но разве она могла открыть ему правду? Нет и никогда. Никогда он не узнает, сколько для нее значил этот «скелет», как отец соизволил его назвать.

Развернувшись, отец зашагал прочь, оставив Айвен с Кайрином посреди задымленной улицы. Дождавшись, когда силуэт Кириса станет лишь размытым очертанием, девушка ударила парня локтем и налетела на него с невиданным прежде гневом:

— Зачем ты полез!? Я же просила тебя стоять на месте!

— Чтобы он пришел к выводу, что тебя пора приструнить!? Ну уж нет! — Вся наивность вмиг исчезла с лица Кайрина, он вышел из роли наивного дурачка так же легко, как и вошел в нее.

— Я бы сама разобралась с ним!

— Сомневаюсь. — Кайрин поспешил в сторону лазарета.

Айвен обогнала его, когда они уже подходили к дому. Точнее, к этому подобию дома, которые из себя представляли все здешние постройки.

— Я не останусь здесь надолго. — Сказал Кайрин, швырнув свою рубашку на скамейку в углу.