— Не поверю, что тебе не спится. — Сказал подошедший мужчина в доспехах.

Он был намного выше того человека, глазами которого Тарварра видела происходящее.

— Так и есть. — Ответил голос этой самой невысокой девушки.

Он был таким знакомым!

Это Данга, сомнений и быть не могло. Тарварра ни за что бы не забыла ее голос, тем более за такой непродолжительный срок, что прошел с того дня, как бывшая королева «пропала». Девушка не сомневалась, что эта мерзавка сбежала, замыслив что-то, чтобы пробраться к трону, и теперь она своими глазами видела доказательство своей правоты. Данга была на свободе и, уж точно — по своей воле.

— Не помню времен, чтобы тебе не спалось. — Мужчина остановился по правую руку от Данги и тоже устремил взгляд вдаль.

— А я не помню, когда в последний раз оказывалась в такой заднице! — Гневно передернула Данга.

Тарварра мысленно обрадовалась. Она и не сомневалась, что что бы не задумала эта пустышка, ее затея с треском провалится. Но Данга была из тех мелких собачонок, кто тявкает до последнего и пытается когтями выцарапать победу уже в давно проигранном бою. Уважать ли ее за это — вопрос, на который Тарварра не собиралась отвечать.

— Эта никчемная Многоликая облапошила меня, как глупую девчонку! — Продолжила Данга, — Хотя, похоже, я ей и являюсь, раз решила спрятать камень в сундук! И почему я такая дура!?

«Хороший вопрос» — усмехнулась Тарварра.

— Даже если камень у них, они до сих пор прокляты тобой. — Заверил мужчина. Возможно, он просто пытался успокоить Дангу, — Они не выберутся из Башни, если ты им этого не позволишь.

Данга сложила руки на груди и посмотрела на него:

— Это они. А эта сучка — выберется. Она не колдунья Башни.

В темноте не было видно лица мужчины, но Тарварре почему-то показалось, что он улыбается.

— Нет человека, на которого нельзя воздействовать.

— Похоже, есть. — Хмыкнула Данга, — И это она. Что с того, что она шлюха Ван Илара? Мы ему ничего не сделаем — он же чертов бессмертный!

— Забываешь о главном. — Мягко сказал мужчина. И как ему удавалось сохранять такое каменное спокойствие рядом с таким вулканом, как Данга? — Она не из Башни, а это значит, что где-то там у нее может быть еще кто-то, кроме Ван Илара.

— Давай-ка по делу, Эндин. — Данга полностью развернулась к нему, — Что ты пронюхал?

Как только бывшая королева назвала его, Тарварра сразу же вспомнила, что это за человек. Генерал Эндин — важная шишка при дворе, занимающая свою должность очень и очень давно. Дельный мужик. Говорят, его шпионские сети растянуты по всему королевству, поэтому этот человек знает все. Как он может удерживать такое количество информации в голове — загадка, но эта способность явно заслуживает уважения.

И как он связался с такой дурой, как Данга?

Мужчина усмехнулся:

— Эту девчонку звать Сеиттой Эваинес и все свое детство она провела в Грери, в бедном квартале. В общем, голодранка наподобие нашего любимого Вайна. То, как она попала к Ван Илару — долгая история, но нас с тобой она не интересует. Интересно вот что: родители ее мертвы, а вот младший брат, Крам…

— Предлагаешь шантажировать ее мальчишкой? — Предположила Данга.

— Почему бы и нет!? Тем более, что он до сих пор живет в замке. Вряд ли он будет ждать нас.

— Ты безумец, Эндин. — Протянула Данга, — Но мне нравится эта идея. Эта Сеитта настолько ангел, что за братишку она отдаст все. А камень — тем более.

Они засмеялись в один голос, и Тарварре от этого почему-то стало противно. Она попыталась зажмуриться, чтобы не видеть их счастливых лиц, и внезапно на девушку нахлынула тишина. Она не потеряла сознание, нет, просто… она вернулась. Тарварре не надо было даже открывать глаза, чтобы понять это. Она просто захотела, и у нее получилось.

Она действительно увидела перед собой свою комнату, укутанную ночной темнотой. Девушка все так же сидела на диване, только теперь магическое пламя не прожигало ее изнутри — она дала ему свободу, а в ответ оно показало, на какие чудеса способно.

Этот дар был едва ли не лучше силы Мыслителя.

Воскресив Дангу, Тарварра связала ее и себя какими-то магическими нитями, но она никогда бы не подумала, что они могут так сработать. Оставалось только надеяться, что Данга не заподозрит, что за ней кто-то наблюдает через ее же собственное зрение.

Чем дольше Тарварра лежала, уставившись в потолок и прокручивая в голове произошедшее, тем дольше она убеждалась в том, что все это не случайно. Не случайно она подслушала именно этот разговор и именно сейчас. Камень, который был у Сеитты, мог прорубить Тарварре прямой путь к трону, пусть и через немалое количество смертей. Но на то, чтобы работать чисто у девушки уже давно не было сил. Ей уже было плевать, какой дорогой идти к своей цели.

Камень — самый верный и короткий путь, который не только уберет с дороги Вайна, но еще и покажет Данге ее место. И для того, чтобы получить его, Тарварре всего-навсего надо было пробраться в замок и выкрасть там какого-то мальчика. Ладно, звучит не так уж и просто, зато просто будет потом.

Тарварра лежала так до самого рассвета, ни на минуту не смыкая глаз, и все это время в ее голове звучала только одна настойчивая и соблазнительная мысль:

«Игра стоит свеч».

Он не верил, что человек может привыкнуть ко всему, а зря. Теперь Кайрин по собственному опыту узнал, что это правда. Поначалу ему были настолько неприятны подозрительные и недоверчивые, пропитанные ненавистью и презрением, взгляды местных, что юноша старался как можно реже покидать свое жилище — тесный лазарет, куда Айвен заглядывала довольно редко из-за Рейвы.

Отец заставил девушку не отходить от принцессы ни на шаг, и Кайрин даже догадывался, что послужило причиной такого приказа. И это было отнюдь не волнение за безопасность сестры короля. Кирис намеревался сделать так, чтобы его дочь и Кайрин пересекались как можно реже, а в идеале и вовсе не виделись.

Но ему этого не достичь, потому что он не знал одной важной детали — с недавнего времени каждый день Кайрин сбегал из своего лазарета и пробирался в небольшой домик, где Айвен жила и "охраняла" Рейву.

Теперь он не боялся ходить по улицам деревни и показываться на глаза жителям, хоть их отношение к нему ничуть не улучшилось. Кайрин просто привык. За его спиной все так же шептались о них с Айвен, о том, что его стоило бы убить, или хотя бы прогнать прочь из деревни, но юноша, кажется, научился их игнорировать.

После того, как он уедет, Айвен придется сложно. Кайрин боялся даже представить, сколько грязи выльют на нее собственные же соседи. Он не мог понять, как бы не пытался, мышления этих людей — зачем все эти сплетни? Зачем придумывать всякую несуществующую ерунду ради развлечения?

И защитить ее от этих взглядов и разговоров за спиной он никак не мог. Ему было жалко Айвен — что ее ждет? Едва он уедет, как на нее поставят клеймо распутницы, если не кого-то похуже.

А еще, возможно, все узнают, что Айвен — ведьма. Тогда ей точно не жить здесь спокойно.

Кайрин настолько глубоко зарылся в собственные мысли, что даже не заметил, как прошагал полдеревни, уставившись в землю и запихав руки в карманы. Обычно он старался смотреть прохожим в глаза и ждать, пока взгляд отведут они, а не он сам, но сегодня парень выглядел так, будто в страхе бежал куда-то. Будь они прокляты, эти его мысли!

Сегодня в Алаге было удивительно тепло, даже жарко. Солнце сияло в небе с самого утра, и не виднелось ни единого облачка, способного закрыть его даже на минуту.

Местные спокойно воспринимали холод, а вот с жарой у них были особые отношения. Кайрин заметил, что все жители стали напоминать сонных мух в насквозь мокрых одеждах — они специально мочили свои платья и рубахи, чтобы хоть немного охладиться. Пот ручьями тек с их лиц, и единственной темой для разговора местных баб-сплетниц сегодня стала эта невероятная изматывающая жара.