Но снова их взгляд прилип к нему. Похоже, сегодня Кайрин раздражал их тем, что не сгорал заживо на солнце и выглядел, как обычно. Ему было не настолько жарко, чтобы мочить одежду и постоянно утирать пот со лба.

Поселение Многоликих, где он вырос, считалось диким краем со свирепым непредсказуемым климатом, но все же там было гораздо теплее, чем здесь — снег сходил раньше, дожди были короче, а солнце сияло на небе почти все лето. Наверное, поэтому Кайрин не чувствовал жары.

— Эй, остановись! — Раздался голос где-то позади него.

Поначалу Кайрин подумал, что кричали не ему — кому может прийти в голову звать чужака прямо посреди улицы? Но потом он осознал, что голос казался ему знакомым. Парень обернулся и увидел фигуру с рыжей шевелюрой, семенящую к нему.

Естественно, это она. Кроме Гаулы некому больше поступать так опрометчиво. Хотя вряд ли эта женщина боится предрассудков — за ней давно закрепился статус безумной, и юноше казалось, что она не так уж и разочарована этим.

— Что такое? — Стараясь сохранять спокойствие, спросил Кайрин.

Хотя рядом с этой ведьмой он едва ли мог оставаться покойным. Гаула говорила какие-то бессвязные вещи, но так казалось лишь на первый взгляд. На самом же деле ее слова имели смысл. Кайрин понял это даже после одной-единственной ее фразы, адресованной ему.

— Ты сказала, что я красив внешне и ужасен внутри. — Повторил он слова женщины, — Так почему ты хочешь иметь дело с моим гнилым нутром?

Гаула просияла в улыбке. Так улыбаются несмышленому ребенку, когда он сморозил какую-то глупость. Кайрин сделал неосознанный шаг назад, но Гаула подошла еще ближе. Не то чтобы ее близость пугала парня, просто он хотел… держаться на расстоянии.

— Э-э-э, нет! — Она покачала головой, — Я совсем не то сказала. Ты красивее снаружи, чем внутри, а это другое. Я просила тебя подумать об этом и ты, кажется, подумал.

Кайрин искренне не понимал, о чем говорит эта сумасшедшая ведьма.

— Ты помогаешь Айвен, — Гаула посмотрела на него снизу вверх, — и правильно делаешь. Эта девушка… сделает тебя лучше.

Юноша не хотел говорить на эту тему. Какой бы безумной не была Гаула, что-то в ее словах творило с Кайрином немыслимое — он начинал чувствовать что-то настолько непривычное, что ему самому становилось не по себе. Желая сменить тему, парень сложил руки на груди:

— Так чего ты хотела?

— Поговорить с тобой, — Гаула качнула рыжими кудрями, — о кое-чем важном. Лучше, конечно же, было бы с Айвен, но она ни за что…

— Давай к делу, ведьма.

Кайрин сразу же пожалел о последнем случайно выроненном слове, потому что лицо женщины перекосилось от какой-то сдерживаемой злости. Выждав несколько мгновений тишины, Гаула с вызовом спросила:

— Зачем ты пытаешься оскорбить меня? Что я тебе сделала?

— Просто… ты безумна. Ты несешь какой-то бред и делаешь вид, что видишь что-то, чего не видят другие!

Кайрин обманывал самого себя. Гаула не была ни шарлатанкой, ни сумасшедшей. Она и в самом деле владела какой-то силой, но, какой, он так и не мог понять.

Сейчас он с такой серьезностью пытался доказать ей то, во что и сам не верил. Парень думал, что обидит Гаулу, но женщина лишь заливисто рассмеялась:

— Можешь и не верить мне! Ты глупый мальчишка, если думаешь, что я — обыкновенная сумасшедшая. Да, я безумна. Но совсем не так, как тебе кажется.

Ее смех, похожий на кашель какой-то старухи, быстро начал раздражать юношу. Он захотел вернуть серьезность ее лицу и решил использовать для этого самый верный способ:

— Говорят, это ты сделала Айвен ведьмой?

Глаза Гаулы стали похожи на два блюдца. Женщина выглядела так, будто раздумывала, дать ли Кайрину пощечину или унизить его любым другим способом? Но, похоже, у нее все же получилось совладать с собой. Глубоко вздохнув, ведьма подняла на юношу остывший взгляд:

— Она родилась ей. Как ты родился наполовину птицей. И ты глупец, если думаешь иначе. Глупец, как они все!

Она указала на деревенских, что уже разглядывали их двоих как нечто диковинное, оперевшись на шаткие деревянные заборы.

— Я никогда не думал иначе. — Кайрин не мог удержать в себе эти слова, потому что они были чистейшей правдой.

— Ты не дурак, мальчик, далеко не дурак. — Протянула Гаула, — Твой ум служит тебе неплохую службу, сердце только подводит.

— И как же оно меня подводит? — Усмехнулся парень, видя серьезное лицо ведьмы.

— Оно никого не любит. Вот что плохо. В нем так пусто, что ветер воет.

Улыбка сползла с лица Кайрина, хоть он и не поверил в эти бредни. Но чем дольше он вдумывался в смысл сказанного женщиной, тем яснее понимал — она права.

Последний человек, которого парень любил, это его мать, но ее уже давно не было рядом, и за эти годы он просто… разучился любить. Возможно, если бы Сайзанг действительно стал ему отцом, а не проводил опыты и не пытался забрать его магию силой, то Кайрин, может быть, и не утратил это чувство где-то в глубинах своей почерневшей души.

— Я о девчонке хотела сказать. — Сверкнула глазами Гаула, — Принцессе этой. Мне нужно с ней…

— Не смей приближаться к ней! — Сухо процедил Кайрин, — Она и так боится всех вас.

— Но не боится тебя.

— Не понимаю, — Тряхнул головой юноша, не дав ей договорить, — на кой черт тебе сдалась еще и Рейва!?

— Я чувствую…

— Нет! — Отрезал Кайрин, — Нет! Айвен ни за что не позволит тебе познакомиться с Рейвой, и в этом я ее полностью поддерживаю!

— Как же ты не видишь? — Не унималась Гаула, — Эта девочка не так проста…

— Она будет лишь бояться тебя. Это ничего не даст. — Подытожил Кайрин, отворачиваясь от ведьмы.

Она говорила что-то еще, но юноша уже несся прочь, не желая больше слушать ее бредни. Какой бы безумной не считали Гаулу, в ней действительно было что-то необычное. Эта женщина несла всякую чушь, но ее хотелось слушать, а самое страшное — ей хотелось верить. Когда Кайрин находился рядом с ней, ему сразу же начинало казаться, что его разум медленно забивается в угол, оставляя вместо себя лишь какие-то первобытные инстинкты. Это пугало парня и он пришел к выводу, что лучше по возможности избегать общения с этой женщиной.

Добравшись до палатки, Кайрин постарался забыть о разговоре с ведьмой, но, похоже, его лицо говорило за него.

— Кайрин, что-то случилось? — Айвен вытаращилась на него, перебирая пальцами засушенный стебелек какой-то травы.

Девушка сидела за небольшим столом, который сюда принесли по ее просьбе. Он был уже полностью заставлен склянками с подозрительного вида жидкостями, а на самом краю балансировала тяжелая раскрытая книга с пометками на полях.

— Встретил эту… сумасшедшую. — Выпалил парень, решившись быть честным хотя бы с Айвен — единственным человеком, доверяющим ему, как самой себе.

— Сумасшедшую? — Подхватила Рейва, но в ее голосе был лишь слабый намек на любопытство.

Глаза Кайрина и Айвен синхронно обратились к девочке, устроившейся на скамейке, накрытой шкурами для удобства. На коленях у принцессы лежал неизвестный Кайрину спящий кот, и она периодически поглаживала его кончиками пальцев.

— Не стоит ее бояться. — Заверил Кайрин, заставив свой голос звучать максимально мягко, — Она безобидна.

Парень даже не заметил, что до сих пор стоит на пороге, пока что-то не уткнулось ему в спину. Он неловко шагнул вперед, оборачиваясь.

Перед ним застыла невысокая светловолосая девушка. Она ошарашенно оглядывала лицо юноши, и когда осознание, что перед ней чужак, достигло разума незнакомки, ее брови недовольно сдвинулись к переносице.

— Далли, что ты здесь…?

— Вижу, тут и без меня гостей хватает. — Презрительно зыркнув на Кайрина, девушка осторожно обошла его и подошла к столу, не обратив ни малейшего внимания на Рейву.

— Чего тебе? — Выдохнула Айвен, запустив руку в волосы. Она выглядела усталой и ничуть не обрадованной приходом Далли.

Девушка оглядела небольшое помещение, на мгновение вернувшись взглядом к Кайрину, и поморщилась. Если презрение могло быть осязаемым, то оно представляло из себя именно это.