«Выживаемость нелучших…» Выживаемость нелучших (Пусть живут) — обычный фон. Жаль отпевших, жаль певучих, В золотой ушедших фонд. Называть имен не стану, Труден перечень такой. Невзначай перо достану. Лист увижу под рукой. Засвечу свечи огарок, Брошу тень на тополя. И услышу шорох галок Там, где спит сыра земля. Но и утром, в клики птичьи Вслушиваясь в вешней мгле, Не узнаю, в чьем обличье Ходит небо по земле. Не узнаю, кто вздыхает И по ком в последний час, Кто так рано забирает Этих странников у нас. 1989 «Какая осенью младая…» Какая осенью младая В душе тоска! Как колокольчик, дар Валдая, Издалека… Окно от дома до сарая Бросало луч. Какая терпкая, сырая Стояла ночь! И ветер в соснах, беспокоясь: А где вокзал? — Все время наезжал, как поезд, И исчезал. И наступала тут такая Вдруг тишина, Что только бабочка ночная Была слышна. И снова поездом, сосновый, Гул налетал. И юный стих о жизни новой В душе витал. Но громом в воздухе осеннем Вставала тишь. Как перед светопреставленьем, Провалом крыш. И только стих, пока молчала Ночь у крыльца, Все жаждал жизни без начала И без конца. 1989 «Когда цепенел я и маялись кости…» Когда цепенел я и маялись кости, Желая отмаяться хоть на погосте, Взглянул я глазами в пустые глазницы: Сквозь ночь проходили там звезд вереницы — И встретился взглядом я с тою звездою, Что медленней всех говорила со мною. Я сразу узнал ее между другими, И страшно мне было назвать ее имя. Сказал я: пора уже, Господи-Боже! Пусти меня выше, чем тесное ложе. Уже я сказать ничего не умею. Пусти меня выше, чем то, что имею. Я там еще молод! И небо, и сушу Просил я домой отпустить мою душу. И Бог даровал мне продление жизни, И стих как моленье, и грусть по отчизне. 1989 Лермонтовские дни в Тарханах. 1986 Владимир Соколов Переделкино. 1980-е Владимир Соколов, Марианна и Нина Петровна Роговские Переделкино. 1988 Новый год в Лаврушенском переулке. 1989 ДЕВЯНОСТЫЕ
«Прекрасно стать забытой книгой…» Прекрасно стать забытой книгой И промерцать, когда найдут, Давно прошедшего веригой, Цепочками его минут. И ржавое великолепье, Свидетельство былых оков, Окажется златою цепью И украшением веков. 1990 «Сегодня день под Рождество…» Сегодня день под Рождество. Чтоб тишь не возмутить, Не надо делать ничего, Не надо в сад входить. Не скрипни дверцей, рукавом Снежинки не задень. Сегодня день под Рождество, Слепящий Божий день. И если ангела в тени Увидишь невзначай, Своим восторгом не спугни, Светись, не замечай. Сегодня день под Рождество, Настолько Божий день, Что не боятся никого Ни лань и ни олень. Сегодня ветви так висят, Что просто нет беды, И всюду — Гефсиманский сад, Где только есть сады. Сегодня день под Рождество. И, страшное на вид, Сегодня все мертвым-мертво, Что бытию грозит. И если Бог шепнет звезде Неслышно о тебе, То, значит, в божеском труде Сиять твоей звезде. Сегодня день под Рождество, Тишайший Божий день. Не тронь пылинки рукавом, Снежинки не задень. И Белоснежного в тени С поникшей головой — Лишь краем ока сохрани, То охранитель твой. Он отдыхает невдали И шепчет между тем: О, не спеши, дитя Земли, В обещанный Эдем… 1990 |
