«Я должен говорить дождями…» Я должен говорить дождями, Деревьями и площадями. Я должен признаваться веткой, И птицей, не знакомой с клеткой, И клеткой, что повисла вроде Вещественной любви к природе. Я должен говорить ручьями, Сугробами и соловьями, Умеющими сознаваться В том, в чем боятся признаваться, Одним выщелкивая духом Все, что земля таит, по слухам. Я должен не молчать страницей, Зарнице отвечать зарницей, Я должен говорить стеною И всем путем передо мною, Чтоб наконец услышать слово, Все начинающее снова. 1977 «По какой-нибудь малой вещице…» По какой-нибудь малой вещице, Что напомнит тебе обо мне, Позапрошлое время потщится Стать с сегодняшним днем наравне. Ты заплачешь. Глубокая ива, Окуная себя в серебро, Сообщит тебе неторопливо, Что былое не зло, а добро. Что ее настоящая участь — Утешительная красота, А не выдуманная плакучесть, Чем пустая душа занята. Улыбнись сквозь сырые ресницы Колыхающихся камышей, Где последняя встреча приснится Нам у зарослей и блиндажей. Это время опять воплотится, Хоть на миг, по звезде, по весне, По какой-нибудь малой вещице, Что напомнит тебе обо мне. 1977 Космос, позывные Твои одинокие ночи, Твои одинокие ночи, Твои одинокие очи, Созвездья ночные мои. Тебе, ничего не рисуя, И снег и росу принесу я. Твои одинокие ночи, Созвездья земные мои. А хочешь, и вовсе не буду. А хочешь, совсем позабуду. Но я позабыть не смогу. Зачем ты большими ночами Меня умоляешь лучами, Чтоб я одинокие ночи Провел на твоем берегу. Мои одинокие ночи Твоих, очевидно, короче, Поскольку ни ночи, ни дня. А знаешь, какие тропинки, А знаешь, какие травинки, А знаешь, какие созвездья В России, у нас, у меня? Твои одинокие очи, Твои одинокие ночи, Что вечно, вглядясь, исчезают, Не думаю, что наугад… Летящие в вечную вечность, В блистательную бесконечность, Зачем же они ускользают, Мой чистый по разуму брат? 1977 «Как хочется что-нибудь спеть…»
Как хочется что-нибудь спеть, Но я разучился уметь; Но я научился внимать Тому, чему жить-поживать. Скрепит этот серенький дом О том, что бывали и в нем, О том, что он сделал свое, Но вечно его бытие. Почти одинаковый скрип У этих ступенек и лип, Скворечников, кранов и льда В день, солнечный как никогда. Как хочется что-нибудь спеть Под эту листвяную медь О том, как он людям служил, Но мало им кто дорожил. Придумать себе самому, Как снится ему одному, Что молод он был и красив. Не меньше, чем этот массив. Что был он большим и резным, Что каждому марту вослед Скворцы будут реять над ним, Которого более нет. 1977 «О, расскажи о том, что происходит…» О, расскажи о том, что происходит, Когда не происходит ничего. Перелетела бабочка дорогу. Мужчина с женщиной переглянулись. Дом рухнул. В этот дом вбежали шумно дети… О, расскажи о том, что происходит, Когда не происходит ничего. Ведь это ты сквозь землю провалился. Ведь это ты возник из-под земли С горящими от новостей глазами. Часы отстали. Площадь опоздала. Застрял вперед ушедший переулок В ближайшем будущем. Найди его. О, расскажи о том, что происходит, Когда не происходит ничего. 1977 «Мне кажется, что этот год…» Мне кажется, что этот год Все от меня скрывает. Певец скрывает, что поет, А птица — что летает. Как будто выключили звук: Одно изображенье, Но и оно живет вокруг Без самовыраженья. Мне кажется, что, как родня, Деревья в дождь осенний Скрывают слезы от меня Из добрых побуждений. 1977 «Как много зонтиков…» Как много зонтиков… Но где же твой? Смотрю с балкона. День такой сырой, Так моросит незримо. Словно крыши Влажнеют просто сами по себе. Кружатся зонтики. Я вижу свыше Живой цветник. Но мне не по себе. Так много зонтиков… Но где же твой? И пуст балкон. И день такой сырой, Но так красив их разноцветный танец. Закат на тротуар наводит глянец… Ну вот и все. На темной мостовой Поисчезали зонтики… Но твой? 1977 |
