«Слушай, Тесей, расскажу я сейчас по порядку:
Был я в пещере кентавров в горе Пелион.
Плач вдруг раздался, и сжал я меча рукоятку,
Выйдя из грота на горный желтеющий склон.
722
Недалеко от подножья, на скудной равнине,
Там, где ручьи собираются в бурный поток,
Плакали громко, навзрыд, две прекрасных богини,
Горем согнуты, как в сильную бурю росток.
Слёзы не льют, возвращаясь к любимому мужу,
Быстро озноб пробежал у меня по спине,
Похолодела душа, как в суровую стужу,
Перевернулось, поверь, всё сознанье во мне!»
723
Так говорил Пейрифой возбуждённо, и страстно,
Словно жених перед сотней красивых невест,
Речи лапифа звучали, как песни, прекрасно,
Каждое слово его дополнял яркий жест:
«К женщинам ты охладел, по моим наблюденьям,
Чувствами Федры покойной насытился, друг!
Я чуть моложе тебя, и женюсь с наслажденьем,
Сердце моё, властелин, не засохший урюк!»
724
«Не представляю, приятель, как быть с Персефоной,
Если она в подземелье ушла до весны!
Может, тебе повстречаться с Деметрой-матроной,
Что остаётся на дивных долинах страны?»
«С лёгкостью ты рассмешил неуместным вопросом!
Разве у женщин находит защиту герой?
Вспомни себя молодым и свидание с Кноссом[115],
И на великое дело высокий настрой!
725
Мог ли забыть, властелин, как ты с хваткою жадной
Миноса дочь уносил к кораблю в темноте,
Целую ночь неусыпно провёл с Ариадной,
Пылкое сердце и жизнь посвятив красоте?»
«Ты у кого собираешься выкрасть супругу?
Царство подземное – это не солнечный Крит!
Я откровенно скажу, как ближайшему другу —
Даже не думай – тебе не по силам Аид!»
726
«Я не боюсь, проникаясь великою целью —
И Персефона войдёт в мой прекрасный дворец!
Сдастся Аид, лишь пройду по его подземелью,
Сам всё увидишь – ты клялся помочь мне, вдовец!»
Вспыхнул Тесей, лик его стал краснее граната:
«Ты от вина опьянел?» Но ответил лапиф:
«Славный Геракл победил у Адмета Таната,
Бога Ареса надолго пленил царь Сизиф!
727
Слушай Тесей, эта мысль не является дикой —
Вспомни, вернулся на свет сладкозвучный Орфей,
Что в подземелье ходил за женой Эвридикой!»
Молвил Тесей: «Он ходил за супругой СВОЕЙ!»
Смолкли герои. Наполнился зал тишиною,
В окна вплывал незаметно холодный рассвет.
Горестно думал Тесей: «Что ж, пойдём за женою,
Видно, иду по тропе нескончаемых бед!»
В Аид!
728
Эос пронзила перстами восток небосклона,
А властелины-друзья засиделись вдвоём.
В думах хмельного лапифа была Персефона,
А победитель Тесей размышлял о своём:
«Как красота неземная рождает влеченье,
Голову может вскружить посильнее вина…
Скоро пойдём – надо слугам раздать порученья,
Следует мать навестить – ожидает она!»
729
Ход размышлений нарушил лапиф неуёмный:
«Молвят, Тесей, что ты знаешь местечко Колон,
Где в подземелье имеется вход очень тёмный —
Именно там царь Эдип взят в «последний полон.»
«Необходимо оставить для слуг указанья,
Мать свою Эфру хочу навестить, Пейрифой…»
«Не беспокойся, Тесей, будет быстрым свиданье,
Ты из Аида придёшь непременно живой!»
730
Вышли друзья из Афин в боевом снаряженье,
Молча они прошагали до рощи святой:
«Вон от того валуна начинаем движенье —
Молвил Тесей. – Прямо вглубь этой чащи густой!»
Шёл в эйфории лапиф, а Тесей – безучастно,
Мысль о грядущей беде тяготила царя:
«В голову вбил Пейрифой, что богиня несчастна,
Скоро поймёт, что затеял поход этот зря!
731
Даже Эдип обречённый так не был доволен,
Что покидал эту грешную землю навек!
Женщин на свете немало, но друг обездолен —
В царство Аида спешит, ускоряя свой бег!»
Долго по чаще кружили друзья-властелины,
Но, обнаружив под толстой сосною провал,
Поняли сразу: «Вход в бездну – в расщелине глины!»
Первым туда устремился влюблённый бахвал.
732
Мысленно грустный Тесей попрощался с Элладой:
«Великодушно прости за грехи, белый свет!
Клятва меня заставляет идти за «наградой»,
Здесь оборвётся история славных побед…»
Прыгнув в расщелину, он пролетел без помехи
В тёмном пространстве не больше десятка локтей,
Звякнули громко ударившись в стенку доспехи,
И покатился правитель по дну полостей.
733
Долго скользил по камням он и падал в потоки
Грязной, пахучей и дух леденящей воды.
«О, как безумцы тщеславные к людям жестоки,
Умные мысли друзей и родни им чужды!
Эта дорога к Аиду – в одном направленье,
Сколько уже пролетел, и не видно конца,
Слава богам, что спасает от ран снаряженье,
Я не желаю, чтоб встретил Харон мертвеца!»
734
Вспомнил трезенец и детство, и деда Питфея,
Эфру – любимую мать, Антиопу-жену,
Свежий рассказ о походе к Аиду Орфея,
Бой с Минотавром, нырянье к отцу в глубину…
Долго носило царя по невидимым гротам,
Тело болело от сильных ударов о твердь,
Он потерял при падениях счёт поворотам,
Ждал, как спасенья от бед, неминучую смерть.
735
Напрочь забыл Победитель, за что эти муки,
О Пейрифое ни разу не вспомнил тиран,
Копьями в душу вонзались оружия стуки,
Шлем при ударах гремел, словно медный тимпан.
Свет ощутил властелин сквозь закрытые веки,
Следом почувствовал чем-то смягчённый удар,
Будто на ветки упал, чем полны лесосеки,
Ветер принёс на лицо ему пепел и жар…
736
На Пейрифоя упал измождённый властитель,
Сильно кружилась под шлемом его голова,
Встретила грустно героев Аида обитель:
Жаркий поток, тусклый свет, асфоделы, трава.
Оба себя ощущали рассохшейся глиной,
Что при падении вниз, разлеталась в куски,
Тихо шептал Пейрифой: «Где-то там за долиной
Должен стоять властелина дворец у реки!»
737
Медленно царь афинян возвращался в сознанье,
Не понимал до конца, где находится он:
«Коль притащил ты к Аиду меня на закланье,
То, Пейрифой, поднимайся, нам нужен Харон!»
И побратимы пошли по пологому склону,
Издалека разглядели мужчину с веслом:
«Это же он! Направляемся прямо к Харону,
Знаю, Тесей, ко дворцу не пройти напролом!»
738
На перевозчика душ устремились их взоры.
«Телом могучим Харон на Геракла похож,
Этот свернёт, если надо, высокие горы —
Молвил спокойно Тесей. – Как же он темнокож!»
Не испугался хвастливый лапиф великана:
«Перевези нас на берег другой поскорей!»
«Кто ты такой, что шумишь погрознее вулкана,
Иль не имел никогда от весла волдырей?»
739
«Разве не знаешь меня ты, Владеющий лодкой?
Я – Пейрифой, и возможно, твой будущий царь!
Перевози, я спешу на свиданье с красоткой,
Там, у дворца усмиришь трёхголовую тварь!»
И усмехнулся могучий потомок титана,
Поторопился исполнить приказ чужака —
Знал, что за дерзость заплатит тот поздно иль рано,
Сжал он весло, успокоилась сразу река.
740
Взглядом суровым Харон указал им на место,
Весело впрыгнули в чёлн побратимы-цари.
«Скоро увидишь, приятель, какая невеста
Будет женою моей – ярче светлой зари!»
Лодка качнулась, Харон оказался пред ними,
И, обернувшись, взглянул на пришедших тела,
Не оценил мощь в хвастливом царе-побратиме:
«Этот падёт, как дитя, при подъёме весла!»
741
Но с восхищеньем смотрел на Харона трезенец:
