«Дальше пойдем мы с великим Тесеем одни.
Место душе моей в царстве Аида готово,
Здесь завершаю страдания полные дни!
335
Я поведу тебя, царь, как прозревший слепого
К месту, где встретит меня чернокрылый Танат,
В путь мой последний проводишь страдальца седого
И совершишь надо мной погребальный обряд!»
Старец уверенно шёл в глубь чудесного леса,
Ловко минуя стволы кипарисов и лип.
«Я, повелитель, иду за спиною Гермеса!» —
Чувствуя мысли Тесея, ответил Эдип.
336
«Юноша, здесь я открою великую тайну,
И до кончины своей сохрани мой секрет:
Даже в тяжёлые дни не обмолвись случайно,
Только наследнику дашь к этой истине след.
Знай, что могила моя будет царству защитой!
Там, где я в землю уйду, ты не ставь алтаря!
Пусть она станет навеки народом забытой,
Буду спокоен, что в рощу пришёл я не зря.
337
Более строгую тайну открою, трезенец:
Не посвящай свои годы с богами борьбе —
Грешным для них может быть и невинный младенец,
Главное слово скажу: не противься судьбе!»
Остановился внезапно слепой провожатый:
Голос раздался из тверди, почти из-под ног:
«К нам поспеши, царь Эдип, за грядущей расплатой,
Жизни неправедной вышел томительный срок!»
338
Лес заскрипел, и открылась вдруг бездна земная,
Тело страдальца упало в темнеющий зев,
Мигом закрылась за ним западня травяная,
И прекратился стон павших на землю дерев.
Гром прозвучал над Колоном средь ясного неба,
Рощу Эринний залил ослепительный свет,
Так завершилась Эдипа последняя треба[48],
Здесь же исполнил Тесей данный старцу обет.
339
Вышел из рощи Тесей, словно был он в полоне,
И подавил не присущий воителю всхлип —
С царским величием с жизнью простился в Колоне
Самый великий страдалец Эллады – Эдип!
По зову Геракла
340
Горечь в душе оставалась от встречи с Эдипом,
Долго Тесей размышлял о несчастном слепце,
Был отвлечён вдруг от дум голосами и скрипом —
Кто-то чужой оказался в столичном дворце!
«Вестник пришёл из Тиринфа по просьбе Алкида!
Встречи желает с тобою!» – промолвил слуга.
Выскочил царь, чтоб увидеть гонца от зевсида —
Каждая весть о Геракле была дорога!
341
«Дюжину лет я не видел Геракла, посланец!
Где же сейчас мой кумир, расскажи дорогой!»
Из головы улетели Колон и фиванец
От принесённой глашатаем вести благой.
«Слуги, доставьте вино к небывалому пиру —
Гостем высоким здесь будет Тиринфский гонец!»
Вестник прервал: «Царь, согласен ли плыть в Фемискиру
Вместе с Гераклом, надолго оставив дворец?»
342
«Я с Богоравным готов, хоть на край Ойкумены,
Он – настоящий герой и, как боги, велик!
Не устоят перед ним высочайшие стены,
Жаль, пред Микенским царём без вины он должник!
Как твоё имя?» – «Зовусь Иолаем с рожденья,
Старший племянник Великого я по отцу!
С ним много лет совершаю по странам хожденья!» —
Гордо ответил посланец царю-храбрецу.
343
«Мне расскажи о Геракле и новой победе,
Что совершил для царя Эврисфея атлет!»
«Сам он поведает правду о злом Диомеде —
Путников скармливал тот лошадям много лет!»
«Завтра же еду в Тиринф я во всём снаряженье!
Можешь ему передать, я к походу готов!
С ним нанесём мы любому врагу пораженье,
И для поверженных нами не хватит щитов!»
344
Солнце спешило укрыться за горным массивом,
К дальним брегам улетел беспокойный Зефир,
Гость ускакал на своём иноходце красивом,
Смелый Тесей собирался в неведомый мир:
«Завтра увижу в Тиринфе бойца-великана,
Мощью и славой Геракла я с детства пленён…»
Воспоминанья вернули царя в сень каштана[49],
Ими, как мальчик, Тесей был сейчас опьянён.
345
Спит, защищённая смертью Эдипа столица,
Воздух прохладный разлился по дивным долам,
Мчит торопливо на запад царя колесница,
Славный Тесей едет к другу по важным делам…
Слева над морем спокойным – холмы Саламина,
Справа – Мегара, что стала владеньем Афин,
Там же, в зелёных лесах – Киферон и равнина,
Где умирать был оставлен младенец один…
346
Вскоре проехал Коринф и Златые Микены,
Далее – край серебристо-зелёных олив
И циклопической кладки высокие стены,
В город ворота и тихий Тиринфа залив.
На берегу царь увидел Геракла, как «глыбу»,
Что возвышалась над всеми высокой горой,
Юный рыбак там показывал крупную рыбу,
С доброй улыбкой смотрел на трофеи Герой.
347
Амфоры с влагою люди грузили на судно,
Въедливо снасти на нём проверял Иолай,
Старцы твердили, как будет в походе всем трудно —
Каждый вещал, как знаток, про неведомый край.
Сняв снаряженье, Тесей отпустил колесницу,
Издалека громко крикнул герою баллад:
«Славный Алкид, испытать я желаю десницу,
Не попрошу за победу в походе наград!»
348
«Кто это в царских одеждах идёт на подмогу?» —
Воин великий спросил Иолая шутя.
«Это Тесей, он отправится с нами в дорогу!»
«Помню, как львиную шкуру рубило дитя!»
Взрослого мужа увидев в афинском герое,
С лёгкостью хлопнул Тесея Алкид по плечу —
Но устоял властелин, хоть и легче был втрое,
И возгордился, что другом он стал силачу.
349
«Пира не будет, Тесей, коль не сделано дело,
Нас угостят амазонки в чудесном дворце!
Надо спешить, если дремлет богиня Нефела[50]!» —
Молвил Геракл, видя радость на царском лице.
Груз и отряд на галере, а море спокойно,
Чайки корабль провожают к чужим берегам,
Вёсла ныряют в пучину и дружно, и стройно,
Пот у гребцов ручейками стекает к ногам…
В пути
350
Вышел на вёслах тиринфский корабль из залива,
В море открытом бежала попутно волна —
Весело пенилась, билась по борту игриво,
Небо над судном сияло равниною льна.
Слева по борту галеры виднелись Киклады,
Парус надутый нёс судно вдали островов,
Юный слуга исполнял на кифаре баллады,
Как покидают герои родительский кров…
351
Юный Тесей, отдыхая, смотрел на кумира:
«Что повелел совершить для себя Эврисфей?
Чем помешала Микенам Златым Фемискира,
Если с отрядом собрался в поход «корифей»[51]?
Лет тридцать шесть, но Алкид – образец для атлета:
Сильные руки и ноги, движенья точны,
Длинные волосы так же густы, без просвета,
Пышут здоровьем они и, как прежде, темны.
352
Немногословен, задумчив и честен безмерно,
Праздною жизнью не жил, говорят, никогда,
Не было женщины рядом надёжной и верной —
Быть полубогом – награда, вина иль беда?
Старый Питфей говорил: «Он не ведает страха,
Ринется смело Алкид на любого врага,
Свалит обитые медью ворота с размаха!»
Дружба с таким великаном для всех дорога!»
353
Спали гребцы, задремал и афинский властитель…
Деву прекрасную видел женою во сне.
«Парос пред нами!» – воскликнул Геракл-предводитель,
Остров явился отряду во всей белизне…
Но красота островная скрывала коварство —
Были убиты Геракла послы у ворот.
Впало в немилость Великому всё государство,
В ярость пришёл корифей от паросских «щедрот».
354
Ге’рой гонимый подверг город долгой осаде —
