Некто деревья к земле гнул верёвкой суровой,
Ярко белели на чёрных камнях черепа…
40
Кровью облитые скалы стояли средь сосен,
Словно бросались с высот на вершины тела,
Понял Тесей, почему этот путь смертоносен:
«Явно убийца устал – пот стекает с чела!»
С горки шагал он к мучителю с сильной охотой
Вылечить эту потливость ему навсегда:
«Вижу, Синид, увлечён ты тяжёлой работой,
Но я избавлю тебя от такого труда!»
41
Страшный разбойник опешил от дерзости этой,
Медленно стал подниматься Синид с валуна:
«Жизнь свою можешь считать, мальчик, песнею спетой…»
Только дубина юнца оказалась грозна…
Рухнул на землю разбойник, теряя сознанье.
Тело его привязав к наклонённым стволам,
Дал этим соснам Тесей довершить наказанье —
Был деревами разорван Синид пополам!
42
Та же погибель пришла по заслугам к убийце,
Кровью его обагрилась седая скала.
Так отплатил за убитых врагу-кровопийце
Смелый Тесей, вспоминая Геракла дела.
Жители Истма встречали с восторгом героя,
В честь победителя ими устроен был пир —
В Аргос теперь можно ездить купцам без конвоя —
Морем туда добираться мешает Зефир.
43
Позже, Тесей, став тираном Афинского царства,
Провозгласил здесь Истмийские игры свои,
Чтоб навсегда уничтожить обычай дикарства,
И не вести на дорогах Эллады бои.
В путь отправляясь, услышал Тесей наставленья,
Чтобы внимательней был – впереди Кроммион.
«Жители города в страхе – вершит преступленья
Чудище, что породили с Эхидной Тифон.
44
Эта свинья топчет грубо поля на равнине
И вырывает клыками из почвы лозу,
Много селян погубила она в котловине,
След их убийств ты узришь за холмами внизу!
Чудище дало потомство, но где, неизвестно.
Будь осторожнее, юноша царских кровей!»
Слышать такое юнцу было искренне лестно,
Смело шагнул за ворота могучий Тесей.
45
Солнце светило герою в широкую спину,
Давняя пыль поднималась от быстрой ходьбы,
Смело сошёл он по узкой дороге в долину,
Где и увидел упавшие наземь дубы:
«Долго Эхидны свинья занималась разбоем,
Здесь древесины хватило б на семь кораблей!»
Злость на чудовище вдруг овладела героем:
«Сколько убитых лежит средь разрытых полей!
46
«Свежих следов на размытой дороге не видно,
Где отыскать мне удастся убийцу людей?
Страшных чудовищ рождают Тифон и Эхидна:
Мёртвые Гидра и лев, и живущий злодей!»
Дерева треск вдруг донёсся от дальнего склона,
Быстро трезенец сандалии снял на ходу:
«Мне бы сейчас золотую стрелу Аполлона,
Но не пойдёт тогда туша свиньи на еду!»
47
Без промедленья рванулся он к шумному месту,
Смертного страх перед зверем огромным презрев,
Словно Гераклна Таната, спасая Алкесту,
Бросился юноша к монстру в сплетенье дерев.
Грозное чудище землю взрывало клыками,
Тихо от боли стонал закачавшийся дуб,
Нервно размахивал «старец» столетний суками,
Вздрагивал он, если корни пронизывал зуб.
48
Юноша сходу мечом сделал алую метку,
Кровь потекла у свиньи по передней ноге,
Бросился зверь на атлета, тот прыгнул на ветку,
Сверху пантерой слетел по короткой дуге.
Словом недобрым Тесей помянул тихо Гею,
Что выпускает из недр столь ужасных зверей,
С силой огромной вонзил меч Эгея он в шею:
«Больше не будет рождать эта тварь дочерей!»
49
Пала свинья наземь телом большим краснобоким,
Гордо взирая, стоял победитель над ней:
«Вот и пришёл здесь конец всем бесчинствам жестоким,
В город её отнесу, где боятся свиней!»
Ношу кровавую в крепость доставил к закату,
Бросил торжественно тушу на ровный гранит,
Принял он пир во дворце, как достойную «плату» —
На перешейке Истмийском он стал знаменит!
50
Вышел из крепости юноша солнцу навстречу,
В город Мегары направил дальнейший свой путь,
Напоминали о звереусталые плечи,
Гордость его распирала широкую грудь.
«Славно разбойников страшных отправил к Аиду,
Души преступные встретит суровый Харон[9]!
Вовремя я поразил и принёс титаниду
В изголодавший за многие дни Кроммион!
51
«Встретиться мне бы с Гераклом великим в Афинах,
То рассказал бы ему про большую свинью,
Поговорили бы с ним об огромных дубинах,
Жаль, что воюет герой у земли на краю!»
Вверх поднималась дорога по берегу моря,
Слева отвесные скалы вздымались над ней,
Справа внизу бились волны, с каменьями споря,
И становилась природа на зелень бедней.
52
Хижину возле дороги заметил трезенец:
«Выбрано странное место у скал для жилья!
Кажется, здесь проживает простой поселенец —
Выгнали прочь из столицы его сыновья?»
Вышел навстречу Тесею старик с сединою,
Рослый, сутулый, косматый, как дикий баран,
Остановился неспешно в тени под сосною,
Просьбу свою молодому изрёк ветеран:
53
«Долгие сутки провёл на скалистой дороге,
Слаб я здоровьем давно, и не гнётся спина.
Вымой, воитель, мои измождённые ноги,
А до Мегар доберёшься ещё до темна!»
«Просьбе твоей отказать я не смею, почтенный!
Жизнь у тебя, полагаю, была нелегка!
В чём будем мыть?» – вопрошал полубог вдохновенный.
«В чаше гранитной, в воде моего родника!»
54
Юный склонился пред камнем с водой ключевою,
В сторону шумного моря широкой спиной,
Старый уселся, качая пред ним головою,
Предполагая финал у событья иной…
«Жаль мне тебя, ты такой молодой и красивый,
Кровь в твоих жилах кипит, и душа – океан,
Только, я вижу, юнец, ты совсем несчастливый,
Стопы твои не узнают о множестве стран!
55
Скоро почувствуешь радость полёта над морем,
Многим помог я взлететь над высокой волной,
Но обернулось паренье над водами горем —
Пали несчастные камнем под скальной стеной!»
Поднял над чашей старик волосатую ногу,
Пяткой желая ударить в лицо храбреца,
Но не проникся вниманьем Тесей к монологу,
Ногу схватил и забросил в залив подлеца!
56
Старый убийца в «полёте» лишь вскрикнул от страха,
Рухнул на острые камни, как в бурю волна,
С пастью открытой к нему подплыла черепаха,
Тело кровавое грызть стала с хрустом она.
Юноша лёг над обрывом, следя за процессом,
Как пожирает Скирона такой же злодей.
«Вот о «полётах» каких молвил он с интересом!» —
Видел трезенец внизу кости многих людей…
57
«Эта победа не даст оглушительной славы,
Но оградит от разбойника в скалах тропу!
Скольких убил негодяй ради подлой забавы?
Судя по виденным мною останкам – толпу!»
Шёл победитель в Мегары с огромным желаньем —
Всех подлецов отправлять по дороге в Аид,
Их там Незримый принудит к тяжёлым страданьям,
Будут катать, как Сизиф в гору тяжкий гранит!
58
Он на пиру у царя слушал песню рапсода,
Тот рассказал о разбоях в ближайших горах:
«Страшный, могучий тиран Керкион больше года
Сеет на тропах прибрежных панический страх.
Путникам он предлагает померяться силой,
Их убивает приёмами новой борьбы.
И безопасней идти меж Харибдой и Скиллой,
Если идущие духом и телом слабы!»
59
Раннее утро настало, на море – волненье,
Ветер доносит до берега птиц голоса,
Катятся волны с утёса обратно с шипеньем,
На горизонте белеют галер паруса.
«Кто-то плывёт, избегая дороги по суше,
Зная о том, как опасна вдоль моря тропа,
