Кто-то угнал всех быков из окрестных долин.

Быстро Тесей облачился в доспехи из меди

И устремился в погоню по бычьим следам:

«Будут наказаны мною за кражу соседи,

Всем похитителям «славу» воздам по «трудам»!

447

Ближе к закату увидел он облако пыли,

Что поднималось вдали у подножия гор:

«Прежде кентавры с великим Хироном там жили,

Кажется, был у Геракла с их племенем спор».

Гордая кровь забурлила по жилам Тесея,

Яростным бегом сменилась простая ходьба,

Стадо догнав, закричал властелин, свирепея:

«Стой, похититель, тебя настигает судьба!»

448

Крепкий мужчина, погонщик афинского стада,

Вмиг повернулся с улыбкой на оклик царя —

Перед Тесеем предстала из бронзы «громада» —

Латы сверкали огнём, словно в море заря.

«Смотрит хитро, словно Тучегонителя вестник,

Статной фигурой похож на Геракла храбрец,

Мне по годам похититель, похоже, ровесник,

И не боится меня вороватый наглец!

449

Жаль отправлять мне красавца-атлета к Аиду —

Сразу подумал о воре могучий Тесей. —

Выгодней взять мне такого бойца под «эгиду»,

Может быть, станет он первым из верных друзей?»

«Правду о нём говорят старики и старухи! —

Так размышлял о царе похититель коров. —

Сила видна в мощном теле и воина духе,

Этот властитель Афин – не любитель пиров!»

450

«Кто ты такой, что шалишь воровством, как ребёнок[76],

Разве не знаешь о горе моём из баллад,

Как разорил меня крупный отряд амазонок?

Нет до сих пор у Афин многочисленных стад!»

«Я – Пейрифой, повелитель лапифов могучих,

Мне рассказал о тебе сладкозвучный рапсод.

Сам я придумал такой замечательный случай —

Встретить в долине тебя, реформатор свобод!

451

Силой с тобою помериться было желанье,

В тайне глубокой итог этой схватки храня.

За воровство я готов понести наказанье —

Смерть от геройской руки – это честь для меня!»

«Глупых смертей, Пейрифой, повидал я немало,

Славы герою твоя не добавит, лапиф[77]!

Друга ищу с духом крепче любого кристалла,

Ты, похититель, и смел, и силён, и красив…»

452

Бросил доспехи на землю лапиф загорелый:

«Дружба с тобою, властитель, мне жизни ценней!

Знаю, надёжней скалы ты, и мощный, и смелый,

Братьями станем – не будет союза верней!»

Молча, они заключили друг друга в объятья

И просидели в долине всю ночь у костра,

Всё о себе рассказав, наречённые братья

Стадо обратно в Афины погнали с утра…

453

Много о друге узнал Пейрифой из беседы

В пыльной долине меж гор у ночного костра —

Шли по пятам за героем невзгоды и беды,

Жизнь у Тесея на горечь событий щедра!

«Надо отвлечь властелина от дум чернокрылых,

Подвиг вдали от столицы развеет тоску,

Схватка со злом разорвёт череду дней унылых,

Радость вернётся к нему, как успех к рыбаку!

454

С этим лапиф возвратился к горам Пелиона:

«Стадо угнав, получил побратима-царя…

Пир я устрою, чтоб доблестный сын Посейдона,

В скорби своей не растрачивал времени зря!»

Вскоре приехал печальный Тесей к Пейрифою,

Пир оказался богаче женитьбы иной,

Почестей много воздали лапифы герою,

Так как любили похвастаться горной страной.

455

Слушал Тесей на пиру все баллады рапсода:

Как усмирил бога смерти великий Алкид,

Чем аргонавты прославились после похода,

Как ослабляет на море влияние Крит.

Рад был застолью весёлому сын Посейдона,

Братские чувства его становились сильней,

Но неожиданно прибыл гонец Калидона:

«Вас на охоту зовёт мой правитель Ойней!

456

Вепрь разоряет дубравы, поля и долины,

Многих охотников зверь насадил на клыки,

Монстр вырывает с корнями дубы и маслины,

Из поселений бегут в Калидон старики!»

Вспомнил трезенец дубравы вокруг Кроммиона,

Где им убита огромных размеров свинья:

«Скоро не будет пугать зверь людей Калидона,

Этого вепря убьём, Пейрифой или я!»

457

«Бедный Ойней виноват! – потекла речь рапсода. —

Я расскажу, что услышал от умных людей.

Это случилось во время голодного года,

Лет за пятнадцать, как там появился злодей!

Сеять пшеницу учила ахейцев Деметра,

Ей помогал в этом деле младой Триптолем,

На колеснице летал он со скоростью ветра,

Ярко сверкал над Элладой божественный шлем.

458

Юношу видели часто во многих селеньях,

Людям показывал тот, как сажать семена,

Как в каменистой земле создавать углубленья,

Мягкое ложе стелить для златого зерна.

Аттику всю облетел Триптолем в колеснице,

Много семян привозил голодающим в ней,

Стали выращивать люди в долинах пшеницу,

Страстью к богатым колосьям проникся Ойней.

459

Видел властитель, какой урожай превосходный

Может давать без кустов и деревьев земля!

Вырублен ясень под корень и дуб благородный,

Даже на склонах исчезли шелка ковыля.

Были объявлены им все леса вне закона,

Он запретил поклоняться богине дубрав,

Быстро исчезли посадки вокруг Калидона,

Всё было выжжено, кроме пшеницы и трав!

460

В горы к соседям ушли кабаны и олени,

Редкостью стала привычная дичь на столах,

И без мясного ослабли у многих колени,

Спад наблюдается ныне в торговых делах.

Мудрые люди сказали: «Сама Артемида

Из Кроммиона послала туда кабана!»

Точно такой был в цепях у Геракла-Зевсида,

Значит и мать, говорят, у обоих одна!»

461

Песню о монстре закончил рапсод сладкозвучный,

Сразу с Тесем завел Пейрифой разговор:

«Кажется, будет поход за трофеем нескучный,

Ты уже мысленно начал охотничий сбор?»

«Вепря убийство, лапиф, не добавит мне славы,

Но на охоту пойду при погоде любой!

Только поверь, не поймать кабана без облавы,

И потому в Калидон мы поедем с тобой!»

462

Их разговор был продолжен в недолгой дороге:

«У кабана, Пейрифой, не простая семья —

Этих животных создали титаны и боги,

Как говорили, Тифон и Эхидна-змея.

Шкура у монстра прочнее додонского дуба,

Что не пронзит с наконечником медным стрела,

Бронзовый меч твой короче кабаньего зуба,

Ростом и тяжестью он покрупнее вола.

463

Вепря пугаются кони, быки и собаки,

Рёв издаёт, нагоняя панический страх,

Средь валунов выбирать нужно место для драки,

Чтобы он ноги сломал при охоте в горах».

Время прошло в разговорах почти незаметно,

Встретил друзей Мелеагр, сын царя, у ворот:

«Пробовал вепря убить на охоте, но тщетно —

Страшно напуган чудовищем мирный народ!

464

Я обратился к героям, ходившим в Колхиду,

И отозвались Лаэрт, Иолай, Теламон…

Вестник напрасно ходил с приглашеньем к Алкиду —

Лишь Эврисфею пока подчиняется он.

Девушка будет, – сказал Мелеагр, чуть краснея. —

Как Артемида-богиня в охоте сильна…»

Поняли правильно сразу друзья – сын Ойнея

В деву влюблён, и к нему благосклонна она.

465

«Братья» вошли во дворец, царский пир был в разгаре,

Смелый властитель Итаки[78], поведал свой план.

«Ты рассуждаешь о нём, как о горном архаре! —

Реплику бросила дева. – А это кабан!»

«Ты, Аталанта, не смыслишь в охотничьем деле,

Вепрь Калидонский – мужчинам достойная дичь!