Словно распорку поставил тот в пасти копьё:
«Можешь порадовать, зверь, океанов Владыку —
Добрый племянник в подарок пришлёт остриё!»
Крикнул поспешно с утёса властитель несчастный:
«Я за спасённую дочь дам бессмертных коней!
Деду прислал их в подарок Владыка Всевластный,
Нет в Ойкумене животных сильней и ценней!»
394
Дважды пронзил Богоравный звериное тело —
Толстую шкуру прорезал Гефеста клинок:
«Жаль, не зачтётся мой подвиг у сына Сфенела[60],
Я б из тебя свил Микенскому трусу венок!»
Чудище стало спускаться в морскую пучину,
Кровь растекалась по отмели, словно вино,
Воин великий негромко окликнул мужчину:
«Лаомедонт[61], где коней получить суждено?»
395
Царь афинян от цепей избавлял Гесиону
И с удивленьем услышал троянца ответ:
«Ты, раб Микенский, не смеешь тревожить корону,
Вон убирайся! Довольно нести этот бред!»
«Я не забуду, властитель, твоё вероломство,
И никому не прощаю, запомни, долгов!
Смерть не спасёт – я взыщу долг немалый с потомства
После того, как исполню я волю богов!»
396
Быстро команда покинула берег скалистый,
Дружно ударили вёсла по синей воде,
Вновь любовался невестой трезенец плечистый,
Вмиг позабыв о возникшей недавно вражде…
«Слушай, Тесей! – начал воин великий беседу. —
Я объяснить пожелал поведенье своё,
И расскажу, что не смел я вещать Кифареду —
В повествованье моём – и мечты, и житьё.
397
Я до сих пор без семьи по желанию Геры,
Связан царицей богов по рукам и ногам…
Стал не свободней несущейся в море галеры,
Но никогда не причалю к своим берегам!
Я у царя Эврисфея – и меч, и эгида,
Он не воюет ни с кем – все боятся его!
В Аттике нет богатея, крупней персеида,
Только страшится трусливый меня одного!
398
Дюжину подвигов должен свершить я по воле
Зевса-отца и его недостойной жены,
И никогда мне не быть, как тебе, на престоле —
Я виноват перед всеми навек без вины!
Царь не даёт мне исполнить все подвиги сразу,
Жизнь утекает, как в море бегущий Алфей[62],
Должен в Микены спешить по любому указу,
Держит меня на «короткой цепи» Эврисфей!
399
Подвиги я совершал не в погоне за славой,
Монстров жестоких убил ради жизни людей!
Пояс Ареса добыли мы в схватке неправой —
Я поступил с амазонками, как лиходей…»
«Но, Богоравный, с невестой я еду в Афины!
Разве любовь на Земле не превыше долгов?»
«Страсти любовные часто опасней трясины,
И не заменят, Тесей, волю сильных богов!»
400
«Лаомедонт безнаказанный правит Троадой,
Ты, Богоравный, обиду сглотнул, словно мёд.
Так поступить не посмел бы троянец с Палладой —
Вмиг на себе испытал бы он каменный гнёт[63]!»
«Сдерживать чувства умей, если даже не в силах —
Ум выше сердца находится в наших телах!
Чувство любви, словно ветер в огромных ветрилах,
Но не помощник оно в очень важных делах!
401
«Ты же любил, Богоравный, когда-то Мегару!
Разве забыто прекрасное чувство тобой?»
«Помню, но Гера меня подтолкнула к кошмару —
То испытанье назначено было судьбой!»
Плавно корабль обогнул берега Арголиды,
И величаво вкатился в знакомый залив.
«Встретятся скоро в Микенах враги-персеиды!» —
Глядя на друга, подумал Тесей, загрустив…
Свадьба в Афинах
402
Ехал Тесей с Антиопой в повозке богатой,
Думал о свадьбе и жаждал больших перемен,
Вскоре увидел властитель на горке покатой
Стен полукружье обильных и славных Микен:
«Может быть, прав был Геракл, рассуждая со мною,
Что разорительной часто бывает война,
Не разразится гроза над Микенской стеною —
Жизнь и деянья Геракла – за это цена!
403
Сколько терпенья, отваги и чести в Зевсиде!
Станет прославлен народом Герой на века!
Верю, не будет до тризны он жить в Арголиде —
Скинет когда-нибудь бремя слуги-должника!»
К вечеру пару влюблённых встречала столица,
Издали стража увидела дивных коней,
Прямо к дворцу подкатила царя колесница,
И афиняне узрели красавицу в ней.
404
Члены Совета старейшин всего государства
Тотчас спросили Тесея: «С тобою жена?
Не приведёт ли женитьба к попыткам бунтарства? —
Нам чужестранка-царица совсем не нужна!»
«Это невеста моя! – молвил громко властитель —
Из Каппадокии девушка, царских кровей.
По обновлённым законам и, как победитель,
Полное право имею жениться на ней!»
405
Жизнь у царя забурлила вулканом Гефеста:
Свадьбы скорейшей желал венценосный жених,
Много ахейских одежд примеряла невеста,
Спорилась ловко работа афинских портних.
Над украшеньями билась семья ювелира —
Лучшие камни в оправы вставляли они!
Тучных быков из долин пригоняли для пира,
В городе долго ночами горели огни!
406
Много посланцев покинуло вскоре столицу,
Письма соседним царям повезли из Афин:
«Замуж берёт из заморских земель чаровницу
Славой увенчанный юный Тесей-властелин!»
Не было вестника только в Тиринф крепкостенный —
Царь не хотел огорчать друга свадьбой своей,
Мрачный осадок привнёс разговор откровенный —
Знал, что Гераклу приехать не даст Эврисфей!
407
Гости съезжались с большим интересом в Афины —
Царь амазонку привёз из далёкой страны!
Прежде в роду находили невест властелины,
Чтоб не текли их богатства из царской казны…
Музыкой громкой разбужен был город богини,
Всюду слышны голоса, звонкий цокот подков,
Дым от костров поднимался к божественной сини,
Гордый жених приносил в жертву тучных быков.
408
В роще Эринний свершён был обряд омовенья —
Тело невесты облито водой родника,
Так проявляли служанки старанье и рвенье,
Что не коснулась посуды девицы рука.
После обряда пришла во дворец Антиопа,
В ярких нарядах себя не узнала она,
Благоухали одежды цветами иссопа —
Царским богатством невеста была смущена.
409
В зале звучали мелодии громкой кифары,
Гости язвили: «Афины бедны на невест!»
Но, поражаясь сиянию царственной пары,
Люди в восторге поднялись с назначенных мест.
Лик Антиопы прикрыт был фатой белоснежной,
Рядом с невестой блистал красотою жених,
Вид у правителя славного был безмятежный —
Время рожденья семьи наступало для них…
410
Свадебный стол во дворце поражал угощеньем,
Роскоши этой не видел лишь тот, кто был слеп,
Гости взирали на яства с немым восхищеньем:
Их аппетит вызывал дивно пахнущий хлеб.
Пифос с чудесным вином был доставлен рабами,
Чаши с оливками поданы важным гостям,
Мелкие блюда наполнили слуги грибами,
Резались туши быков на столах по частям.
411
Не были редкостью в Древней Элладе приправы,
Стол украшали укроп и пахучий шафран,
Часто гостям подавались заморские травы
И необычные фрукты загадочных стран…
Свадебный пир разгорался зарёй на рассвете:
Песню запел о героях бродячий рапсод,
Танцем опасным, показанным на парапете,
Смелый гимнаст побудил к эйфории народ!
412
Много хвалы воздавалось супружеской паре…
Гелиос бросил последний из ярких лучей,
И опустился за стены в прибрежной Мегаре,
Лучшая ночь наступала из многих ночей!
