702

«Выросла дочь у Деметры прекрасной богиней,

Мать берегла Персефону от взоров богов,

Только отец, пребывавший в «обители» синей,

Мог наблюдать их средь гор и зелёных лугов.

Слух о чудесной красе долетел до Аида,

Тот попросил Олимпийца без лишних тирад:

«Дочь Громовержца, Зевес – лучший выбор Кронида,

В жёны отдай Персефону, властительный брат!»

703

«Разве могу отказать богу тёмного царства,

Гостеприимство кого так пугает людей?

В жёны бери! В этом нет никакого коварства —

Ты – не убийца невинных, не страшный злодей!

Только, Аид, сделай так, чтоб не знала Деметра,

Да и другие об этом узнать не должны,

Чтоб без свидетелей было – без быстрого ветра,

Без зодиака небесного, грустной луны!»

704

Вёл за прекрасной невестой Аид наблюденье,

Для умыканья её выбирал нужный миг —

Чтобы без ветра, Селены, созвездий свеченья

Мог увести Персефону в подземный тайник.

День подходящий настал, чтоб свершить похищенье —

Ветер тяжёлые тучи угнал на восток,

С нимфами дева на миг прекратила общенье,

В поле увидела Геей взращённый цветок.

705

И устремилась поспешно к цветку Персефона,

С лёгкостью ветра летя над волной ковыля,

Но не успела свершить над растеньем поклона —

Перед богиней разверзлась мгновенно земля,

Вырвалась бурей из чрева земного квадрига,

Быстро схватил Персефону счастливый Аид,

В бездну вернуться хватило властителю мига,

Восстановился тотчас на лугу прежний вид.

706

С криками нимфы примчались на место хищенья,

Ровно и гладко всё было, как девы щека.

Сильно корили себя за своё упущенье —

Ни Персефоны прекрасной, ни чудо-цветка!

Трудно кронидам понять материнское горе,

Мать плодородия в ужас пришла от беды —

Дочь потерялась мгновенно на малом просторе,

Вскрикнув, исчезла она, не оставив следы.

707

Мать Персефоны надела простые одежды,

Чёрный их цвет нагонял на бессмертных тоску,

В поисках долгих она не теряла надежды,

Что приведут мать Деметру они к тайнику.

Там, где она проходила, увяли растенья —

Силой небесной питать их не стала она,

Всей Ойкумене грозило тогда запустенье,

Произрастать перестали в полях семена.

708

Неурожайные годы текли, как поток Ахелоя,

Зевс не жалел для растений небесной воды,

Но не осталось в полях плодородного слоя,

Боги не знали спасенья от этой беды.

Голод смертельный тогда наступил в Ойкумене,

Жертвовать нечего было великим богам,

Падали люди в мольбах на худые колени,

И относились к бессмертным, как к худшим врагам…

709

Мать расспросила о дочери бога Эола:

«Может быть, ветры твои знают тайну мою?»

«Были мы все в этот день во дворце, у престола,

Гелиос мог проезжать в благодатном краю…»

Так, не найдя облегченья тревожным страданьям,

Мать безуспешно бродила по множеству стран,

К солнцу тогда обратилась Деметра с посланьем:

«Дочь отыскать помоги, о, великий титан!

710

Я умереть не могу, но и жить так не в силах,

Душу мою разрывает на части беда,

Милую дочь бесполезно искать мне в могилах,

Где же бессмертная дева сокрыта тогда?

Юная дочь ярче роз и душистых камелий —

Ты не заметить такую не мог с высока!

Доброю вестью утешишь, Всевидящий Гелий,

Или напрасно придётся страдать мне века?»

711

«Зря так о ней безутешно страдаешь, дочь Крона,

Что погибают деревья и сохнет трава!

Выдана замуж за бога твоя Персефона,

Зевс её отдал Аиду по праву родства».

Вспыхнуло яростью сердце несчастной Деметры:

«Вот почему промолчала о краже Луна,

Тайну открыть не могли мне свободные ветры,

Что Персефона – подземного бога жена!

712

Гелий, спасибо! Утешил известием странным!

С братом коварным теперь разберусь я сама!»

Грозный призыв стал для Зевса ударом нежданным,

Словно на светлый Олимп опустилась зима.

Вспомнил Зевес про Деметру и с ней наслажденье

И перед нею предстал, как поверженный враг:

«Мать плодородья, прошу, прояви снисхожденье —

Я допустил, как отец, необдуманный шаг!»

713

«Ты повторяешь нелепости Эпиметея[112],

И проиграешь, как злой и безжалостный Крон!

Очень плохая твоя и Аида затея —

Вы нанесли Ойкумене огромный урон!

Ты посмотри на поля – сушь Ливийской пустыни,

Горы зелёные – тень неживых пирамид!

Если ты дочь не вернёшь, мир покину отныне:

И с Ойкуменой заплачешь, бесчестный Кронид!»

714

Но повинился Зевес перед ней торопливо:

«Щедрый Аид и умён, и красив, и богат!»

Тут же добавил к словам Громовержец хвастливо:

«Горы камней драгоценных подарит ей брат!

Честно скажу, что в могуществе богу нет равных,

Вызвать Аида на бой не нашлось храбреца!

И аргумент приведу самый главный из главных —

Дочь Персефона в Аиде – по воле отца!»

715

«Ты не услышал призыва Деметры несчастной!

Пусть же земля станет грудой камней и песка,

Больше не будет она ни живой, ни прекрасной —

Сгубит её одинокой богини тоска!»

«Я обещаю тебе разобраться с конфузом —

С дочерью встретишься скоро, Деметра-сестра!

Ты не должна быть преградой супружеским узам,

И умоляю, будь снова к растеньям добра!»

716

Зевс поспешил скрыться с глаз возмущённой Ахены[113],

Через мгновенье был к брату направлен Гермес…

С ранним рассветом под взором прелестной Селены,

Вышла на свет Персефона из сени древес».

«Ты объясни, Пейрифой, мне без всех демагогий —

Сам отпустил бы на месте Аида жену?»

«Друг, договор заключил с ним Гермес быстроногий,

Что царь к Деметре отпустит супругу одну!»

717

«Слышал я, друг Пейрифой, и про зёрна граната[114],

Знаю про то, что богиня вернуться должна,

Что Персефона не любит работу Таната

И покидает Аид, лишь приходит весна!»

«Знаешь ли ты, что гранатом Аид опозорен?

Тайна моя, друг Тесей, пострашнее смертей! —

Царь подземелья ошибся в количестве зёрен!

Вот почему у супругов совсем нет детей!

718

У Персефоны с Деметрой печаль неизбывна

В долгие хладные дни неизбежных разлук.

Слышал недавно, как плачут богини надрывно

В день расставания – это ужасно, мой друг!

Явно не хочет под землю идти Персефона,

Обе рыдают слезами холодных дождей!

Видел я эту картину в горах Пелиона,

Сразу я понял, что муж у богини – злодей!»

719

«Не понимаю тебя, Пейрифой, совершенно!

Ты для чего мне поведал одну из баллад?»

«Жить под землёй не сумеет жена полноценно,

И не поможет бездетным супругам гранат!

То, что ты выслушал эту балладу – отрадно,

Полностью значит, Тесей, согласишься со мной —

В жёны брать надо таких, как твоя Ариадна,

Ради любви не стоять за высокой ценой!»

720

Славный Тесей от речей пребывал в изумленье:

«Ты на кого намекаешь, хвастливый лапиф?»

И от догадки своей ощутил отрезвленье:

«Ты, Пейрифой, от вина стал излишне болтлив!»

«Разве плохое желанье у лучшего друга —

В жёны взять юную дочь властелина небес?

Стану бессмертным властителем, как и супруга,

Смелого зятя полюбит великий Зевес!»

721

«Друг Пейрифой, хмель хорош, чтоб поднять настроенье,

Но исключает надёжно работу ума!

Мне не по нраву, приятель, твоё упоенье —

Мысль о хищенье богини – для петли тесьма!»