- Балти… - присоединился к уговорам Люциус.
- Ну-у-у-у… - не унимался Северус.
Демон тяжело вздохнул, критически оглядел юношей и скомандовал:
- Одеваться. И не как-нибудь, а тепло. И ни шагу от меня! - прокричал он уже вслед бросившимся наперегонки принцам, поспешившим в спальню к большому шкафу, запримеченному ими с утра.
Через десять минут они уже стояли, упакованные по самые глаза в тяжелые теплые плащи, надетые поверх шерстяных костюмов с подкладкой из какого-то неизвестного материала. Балти, затянутый в привычную уже драконью кожу, лениво потягивая кофе, делал смотр обмундирования.
- Тхашш, повернись. Нет, придется надеть теплые сапоги. Марш переодеваться. Хссаш… ну, у тебя вроде все в порядке… погоди. Мантию возьми ту, что с капюшоном. На все – пять минут. К десяти нам нужно быть в Малфой-мэноре, если вы еще не забыли.
Наконец, Балтазар допил свой кофе, а молодые люди оделись достаточно тепло даже на взгляд их придирчивого возлюбленного. Перед загадочной дверью демон сделал несколько глубоких вдохов, успокаивая нервы и, подхватив под руки чуть ли не подпрыгивающих от нетерпения юношей, переступил порог загадочной комнаты. Портал в другой мир выглядел довольно прозаично – высокая витая арка в полстены, из которой свистал ветер и вырывался мелкий, злой снежок, больно секущий неприкрытую одеждой кожу.
Северус с Люциусом удивленно заглянули в арку, в проеме которой виднелась покрытая снегом белая равнина, кое-где всхолмленная большими сугробами.
- И почему у меня Иссинаваль подсознательно ассоциировался с весной? - озадаченно спросил Северус, взглянув на нахмурившегося Балтазара.
- Потому что это так и было, - глухо ответил тот. - Пока живы были мои Хранители, их дом был вечно цветущим садом. Зима была короткой и мягкой, пели птицы, журчали фонтаны и небольшие водопады, а Их Высочества… просто царили здесь. Бездна! - сквозь зубы выругался он, отворачиваясь от внимательно разглядывающих его юношей.
- Давай не пойдем, - напрягся Люциус. - Не надо, Сев, ты же видишь.
- Нельзя бояться, страх – это слабость, - возразил нахмурившийся Снейп. - Балти, мы же здесь. Не помним ничего, не являемся идеально воспитанными эльфийскими принцами, но мы – твои. Ты… веришь? Или ты пытался убедить в том, что я и Люц – это твои Мор и Эл, не только нас, но и себя? Балтазар? Ответь же!
На демона было страшно смотреть – всегда смуглое и нагло ухмыляющееся лицо его странно побледнело, глаза потухли, а желваки, казалось, останутся на нем навсегда. Судорожно сжатые пальцы вцепились в непонятно откуда взявшийся меч так, что побелели костяшки.
- Идем, - глухо обронил Балтазар, убрав оружие, он сгреб обоих юношей и буквально втащил их в арку.
Иссинаваль встретил их снежной бурей, которая забиралась за шиворот, секла по щекам, трепала одежду. Не выпуская из объятий притихших спутников, демон крутнулся на месте, исчезая в портале. Через мгновение они уже оказались в большом помещении, служившем, видимо, гостиной. Там жарко полыхал камин, у которого стояли три совершенно разных кресла. Одно, то, что посередине, скорее напоминало небольшой мягкий диван, обтянутый черным бархатом. Второе, слева, больше походило на трон с прямой жесткой спинкой и подставочкой для ног. Его резные подлокотники были выполнены в виде голов каких-то фантастических птиц, а сиденье и спинка - обтянуты алым шелком. Третье кресло было почти точной копией второго, за исключением того, что резьба, покрывавшая этот изящный шедевр мебельного искусства, была больше похожа на легкое кружево, древесина была очень светлой, а обивка небесно-голубой.
Над массивным камином висел большой портрет, выполненный в полный рост – беззаботно-счастливый Балтазар обнимал двух тонких, невероятно красивых юношей. Даже совершенно непосвященному человеку становилось понятно, что спутники демона - очень знатные и родовитые эльфы, такой надменностью и даже легким презрением к зрителю дышала каждая черта их совершенных лиц. Два змея-хранителя – Хссаш и Тхашш взвились над головами супругов, обнажая ядовитые клыки, а их хозяин прижимал к себе свои сокровища и как-то совершенно по-мальчишески ухмылялся. Его зеленые глаза сияли так, как будто все сокровища Упорядоченного принадлежали ему одному.
Люц и Сев с совершенно нечитаемыми выражениями на побледневших лицах во все глаза рассматривали обстановку этого чуднОго места, а в особенности – шедевр работы неизвестного портретиста. Сам же демон обессилено повалился в центральное кресло и закрыл руками лицо, стараясь не смотреть. Ни на что. Каждая вещь в Лунном дворце буквально дышала пропавшим счастьем. Книги, небрежно наваленные на чайный столик, забытая на камине расческа с запутавшимся в зубчиках темным волосом, пустой кубок, украшенный изумрудами, лента, которая так надежно собирала в хвост белоснежные локоны… Все эти вещи еще помнили прикосновения теплых ладоней, знали, каково это – служить двум столь совершенным существам. Боль потери голодным чудовищем заворочалась у демона в груди, выжигая, как кислота, всю радость последних месяцев.
- Балти, - сквозь нарастающий гул в ушах донесся до сознания родной голос Элеманила, - Балти, что с тобой?
Что за язык? Такой грубый, простой. Не сравнить с певучим эльфийским. Элли бы никогда… Бездна, как болят оба сердца. Почему демоны такие живучие?
- Сев, помоги же! - раздается откуда-то издалека, и сознание гаснет, как свеча на сквозняке.
***
Медленно, лениво всплывая из сладкой дремы, Балтазар нежился в объятиях самых желанных существ Упорядоченного. Их ласковая, родственная магия буквально пронизывала все тело, наполняя его блаженной истомой.
- Любимые мои, - прошептал он на эльфийском, - мои мальчики.
Гибкие тела прижались к нему с двух сторон, делясь теплом и силой. Шелковистые волосы пахнут травами – Эл. Нежные руки требовательно проводят по груди – Мор. Он всегда был нетерпелив.
Не открывая глаз, демон сгреб их обоих в объятия, покрывая страстными поцелуями все, до чего мог дотянуться: точеные высокие скулы, трепещущие длинные ресницы, нежные шейки и плечи, узкие ладошки, влажные виски.
- Хорошие мои, - магия Иссинаваля окутывала его теплым облаком, даря давно забытое ощущение целостности, слепящего счастья и гармонии с Упорядоченным. - Ваши Высочества, - певучие, длинные слова языка Высших эльфов сладко перекатывались на языке, лаская слух.
