Пульт, конечно, выглядит страшновато. Пломба на пульте выдрана, стёкла разбиты, вся безопасность отключена. Зато можно курить.

Вот кстати. Это же извечная пилотская мечта — закурить перед деритринитацией. Левин это, кстати, объяснял латентным риман-синдромом. Дескать, чувство скрутки есть у всех. Просто кого-то выворачивает наизнанку, а кому-то на душе тяжело становится. Он, по ходу, прав: на первых риманах бывает такое чувство. Смутной неустроенности, что-ли. И вот тут сигаретка была бы самое то. Сама в рот просится. А нельзя. Очень это раздражает. У меня даже сны были — как я стартую и закуриваю. Потом выяснилось, не у меня одного. Все пилоты курят и у всех такие фантазии. Ну а я сейчас это сделаю на самом деле. И будет у меня самый комфортный старт в этом столетии. Завидуйте, что-ли.

Я, кстати, для такого исторического случая заказал себе ящичек настоящих кубинских сигар. Прямо с Real Fábrica de Tabacos Partagás. Ну то есть как заказал. Выменял на янтарин. Удалённо, конечно. На Новой Риге. У меня там контакты остались со старых времён. Вот они и пригодились.

Саша звонила, попросила подождать ещё часик. Что-то там она не доделала. Ну да ладно, спешить некуда.

Да, вспомнил вот. В той истории осталось три вопросика. Про гипотезу Пильгуя, Максима Каммерера и про собак.

Про Пильгуя. Есть, оказывается, такой специалист по стратегическому планированию. Космофлотовец. Входил в Комиссию по Саракшу. Предложил гипотезу: все странности Саракша объясняются тем, что там действуют прогрессоры неизвестной нам гуманоидной цивилизации. Сравнимой с Землёй по развитию. Ну, такую гипотезу я и сам сочинить могу. Собственно, и сочинил, когда доклад писал  про монетку. Эх, знал бы я тогда, зачем она! Ну да ладно.

По Каммереру. Левин до приключений Максима так и не докопался. Выяснил только, что на Саракше он действительно был. Что он там делал на самом деле — пёс его знает. Левинская команда как раз за это взялась, когда начались все эти события. Теперь это узнать некому. А жаль.

Что мне известно. Система излучателей, придуманная Целмсом, и в самом деле прекратила работать. То ли Каммерер не фантазировал и действительно её уничтожил. То ли ещё что. Но факт — перестала. И восстановить её не смогли.  Зараза тут же и воспрянула. Население, зависимое от излучения, сначала накрыла тяжёлая депрессия. Потом начались случаи быстрого старения. Наверное, они стали бы массовыми, но тут началось вторжение соседей. Которых тоже понять можно. Трудно удержаться, когда враги ходят полудохлые и жить не хотят.

Тут они просчитались. То есть сначала-то они пёрли, не встречая сопротивления. Но потом выяснилось, что у сопротивляющихся исчезает депрессия и останавливается старение. Что и логично: они себя достойными людьми почувствовали.

Потом об этом узнали все и началось. Вся страна, что называется, поднялась в едином порыве. Деталей Левин не выяснил, но судя по отчётам, которые читала его команда, всё кончилось тем, что захватчиков погнали. И сами за ними погнались, так что остановились только на морском побережье. После чего снова начали вымирать. Что там сейчас делается — неизвестно, так как ДГБ объявил Саракш своей вотчиной. Но, видимо, что-нибудь делается.

Ну и собаки, наконец.

Я как-то совсем забыл, что эти сукины дети, голованы, обладают одним опасным свойством — умеют гипнотизировать. Хотя нет, это не гипноз, а что-то вроде ридерства, только наоборот. Умеют, то есть, внушать на расстоянии. Так вот, именно это со мной и проделали. То есть проделал это один-единственный пёс, Щекн-Итрч. Которому я, поганцу такому, корм подарил!

Додумался опять же не я. А Саша. Которая ментоскопом из меня вытащила. Очень глубоко заложенную программу. Смысл который был в том, чтобы я заинтересовался всей этой историей. И занялся ею, собирая любые факты, с ней связаные.

Почему им это надо. Левин выяснил, на Саракше была дегебешная лаборатория. Ну как дегебешная: кто там работал, точно неизвестно. ДГБ за ней вроде как присматривало, но точных данные нет. А кто там работал — земляне, бывшие аврорианцы или вообще местные, непонятно. Занималась она биологическими исследованиями, достаточно тонкими. В частности, званцевским вирусом.

В лаборатории были лабораторные животные. То есть собаки. Которые, в результате какого-то сочетания разных факторов, и дали начало великой и гордой цивилизации голованов.

Так вот. Голованы собирают информацию о своей истории. И главное, о том, кто их на самом деле сделал. Люди с Земли, люди с Авроры или местные саракшианцы. А также — откуда они сами, с какой планеты. И вообще — любые сведения о своём происхождении.

Зачем это им — понятия не имею. Но мне это было прописано в качестве финального пункта: найти именно эти сведения.

Интересно, знал ли Абалкин, что на меня психически воздействовал инопланетник? Да знал, конечно. И согласился помогать. Люди ему, видите ли, не нравятся, а зверюшек всяких обожает. А может быть, эту любовь ему тоже внушили? Не исключаю. Но в той ситуации с монеткой он Щекну явно подыграл.

Так что я ушёл с этим пёсьим подарочком и с программой в голове. Заняться монеткой, потом отмечать всякие связанные с ней несообразности, а как выйду на что-то интересное — встать на след и не сходить с него, пока не дойду до конца. А потом — подготовить отчёт. А они уж как-нибудь сами до него доберутся.

Ну да, всё логично. Стал бы я, нормальный человек, из-за этой дурацкой истории Левина похищать? Не стал бы. Я сам себе удивлялся. Пытался изобрести какие-то объяснения, на характер что-то свалить. Да при чём тут характер. Самое обычное внушение.

Поэтому мне и собаки снились. Это программа включалась. Дескать, давай-давай работай, пиши, не отвлекайся.

Почему на меня это повесили? Да понятно же. Абалкин подсказал. Что у меня есть возможности, которых у других нет.

Хотя, думаю, не один я под это дело попал. Если кто начнёт рыться в тех же вопросах — поинтересуйтесь, коллеги, что у него в мозгах. Только тут нужен хороший психокорректор. По-настоящему хороший. Вот Саша тут подсказывает: ищите закладку на третьем уровне общего поля долговременной памяти, по таламусу с привязкой к зрительному бугру и шлейфам сигналов коленчатых тел. Говорит, кому надо — поймут. Ну, может быть. Я в этом ни бум-бум.

Всё. Хватит. Кончил я свой рассказ. Если чего забыл — извините.

Ох, как-то я заторопился, сам чувствую. И спокойствие сбилось. Нехорошо.

Ну-ка мы коньячку. У меня для этого случая "Martell Medaillon V.S.O.P." приготовлен Не самый, может быть, крутой коньяк, но он всегда мне нравился. Его и употреблю.

А ведь минут через десять мы вынырнем в другом мире. Жуть вообще-то, если вдуматься. Но вдумываться мы будем уже там.

Хорошо пошёл коньячок. Теперь сигара. А движок корабельный, судя по цифиркам, уверенно выходит на критический режим.

Всё. Пора отсылать текстик. Вот сейчас мы его в омегу-то и отпра

Стоп! Забыл! Целеназначение рейса так и не сделал.

Напишу-ка я в этой графе "прогружур галахуп". Ну а чего? Целеназначение не хуже прочих.

Отправил. Система ведомость приняла и учла. Больше меня тут ничего не держит.

Разве что этот текст. Его сброшу перед самым уходом.

Саша звонит из камеры говорит скорее давай

две тысячи риманов

пять

восемь

режим закритический

корабль дрожит  легенные ускорения

впереди свет

жёлтый золотой

медовый

прощайте что-ли

извини, лена

Лена Завадская нажала кнопку на левом подлокотнике. Окно посветлело, и стал виден покатый склон холма, поросший курчавыми деревцами, выглядывающий из-под него язык залива и белые развалины на другом берегу. Очень высоко тянулись длинные полупрозрачные облака, похожие на следы от низколетящих глайдеров.