А н т о н. Это что ж, тот полк, откуда девушка была?
П а в е л. Катя Ермолаева?.. Тот самый… Слушай-ка, Антон. Если спрашивать тебя будут про тот случай, когда мы девушку, Катю Ермолаеву, домой приносили, ты давай помалкивай, ясно? Ты меня там не видел, вроде меня там и не было. Понял?
А н т о н. Понял. Значит, я один там был?
П а в е л. Да, да. Ты один был. Все на себя принимай, а потом разберемся.
А н т о н. Есть такое дело.
В кабинет входят М у ж ч и н а и Ж е н щ и н а. Муж и жена.
М у ж. Можно к вам, товарищ председатель?
П а в е л. Можно. Мебель?
М у ж. Точно так. Шкафчик наш…
Ж е н а. И фикус вот. До чего жаден был, на фикус польстился. А я его из маленького растила.
П а в е л. Берите свое добро, берите…
М у ж. Вот спасибо.
Они выносят вещи. В кабинет входит Х о х л о в. Он в полувоенном, с пистолетом на поясе. Вслед за Хохловым входят три женщины: А н н а И в а н о в н а, Г л а ш а и т р е т ь я — незнакомая.
Х о х л о в. Привет, товарищ Шарохин. Хохлов моя фамилия.
П а в е л. Здравствуйте, знаю. (Заметив Анну Ивановну, которая его не узнала, быстро и незаметно для нее снимает шарф и прячет его в карман.)
Х о х л о в. Знакомьтесь, товарищ Шарохин. Вот актив наш по линии хлебопекарни… товарищ Ермолаева, товарищ Грушко и товарищ Мигалина…
П а в е л. Здравствуйте… Что у вас, товарищ Хохлов?
Х о х л о в. Товарищ Шарохин. Мне поручено пустить хлебопекарню…
П а в е л. Знаю. Ну?..
Х о х л о в. Хлеб городу нужен?
П а в е л. Нужен. И как можно скорее.
Х о х л о в. Мне народу не хватает, товарищ Шарохин.
П а в е л. Ведь у вас женщины есть.
Х о х л о в. Это правильно. Мы, женщины, то есть они, женщины, — это большая сила. Это верно.
П а в е л. Так в чем же дело?
Х о х л о в. Дело вот в чем…
А н н а И в а н о в н а. Разрешите, я поясню, товарищ начальник.
Х о х л о в. Пожалуйста.
А н н а И в а н о в н а. Народ по работе стосковался, и вот мы, женщины, тоже… Нам бы уж скорей месить да хлебы печь, а ведь там подорвали все, до печей не доберешься. Нам завалы разбирать, кирпич таскать — народ нужен…
П а в е л. А что же женщины?..
Х о х л о в. Это дело неженское.
П а в е л. Почему неженское?.. Теперь женщины все делать умеют. Даже немцев бить и то отлично научились…
А н н а И в а н о в н а. Это мы знаем, товарищ председатель. У меня у самой дочь летчица.
Х о х л о в. Это правда, между прочим. Моя супруга, так сказать — моя жена, она тоже в авиации, гвардии старший лейтенант… боевой летчик.
П а в е л. Видите, как хорошо.
Х о х л о в. Это-то хорошо, но народу нам все-таки не хватает…
П а в е л. Ну вот что. К вам часам к трем пополнение придет. На тяжелые работы я вам людей выделю. А вы пока работайте. Что можно делать — делайте.
Х о х л о в. Понятно. Значит, люди будут.
П а в е л. Будут, товарищ Хохлов. Не теряйте времени. Вы ведь муж фронтовика — пример должны показывать…
Х о х л о в. Ладно, договорились. Пошли…
Женщины выходят. Хохлов задерживается.
Ведь у меня, товарищ Шарохин, особая трудность еще…
П а в е л. Какая же это особая трудность?
Х о х л о в. Понимаете, ведь в нашем женском деле нужна деликатность, знаете, вежливость. Не могу же я на женщин кричать и слова произносить… А вот когда у меня мужчины будут, там я развернусь…
П а в е л. В смысле слов?
Х о х л о в. Конечно. Мужчине я могу сказать: ты что же это… И так далее.
П а в е л (смеется). Ладно. Пришлю мужчин. Идите.
Х о х л о в. Договорились. (Уходит.)
А н т о н. Активный товарищ.
П а в е л. А как же? У него жена боевой летчик, а он вдруг с работой не справится. Мужское самолюбие — это не шутка…
Входит пожилой м у ж ч и н а в черном пальто с бархатным воротником и пенсне.
М у ж ч и н а. Простите, можно видеть товарища председателя городского Совета депутатов трудящихся?..
П а в е л. Я председатель.
М у ж ч и н а. Очень приятно. Моя фамилия Ланской. Я сам живописец. Сейчас я пишу лозунги и рисую плакаты. Я вам хочу показать один эскизик…
П а в е л. Давайте.
Л а н с к о й. Вот видите. Это одна восьмая натуральной величины. Это пока в карандаше. Видите? Вот наш боец ударяет прикладом немца, и внизу подпись. Это я сам сочинил… Я, конечно, не поэт…
П а в е л. Хорошо. А что за подпись?.. Я не разбираю.
Л а н с к о й. «Бей захватчика, бей немца, негодяя чужеземца!» Вот так. Я, конечно, не поэт, я понимаю…
П а в е л. Нет. Это неплохо. Только вот «негодяя» — это слабо.
Л а н с к о й. Можно «прохвоста» или «мерзавца». Размер позволяет…
П а в е л. Да, размер-то позволяет. Время не позволяет. Вы так сделайте, товарищ Ланской. «Бей захватчика, бей немца, бей бандита-чужеземца!»
Л а н с к о й. Можно. Это хорошо. Теперь у меня еще одна просьба. Видите, здесь висят мои три картины. Одна моя, вот — «Терраса под солнцем», затем вот Шишкин — «Рощица» и Айвазовский — «На взморье». Очень прошу — сберегите мои картины. Они мне дороги как память.
П а в е л. Будьте спокойны, товарищ Ланской. Все будет в порядке. Ваши картины будут целы. Работайте. До свидания.
Л а н с к о й. До свидания, благодарю вас. «Бей бандита-чужеземца!» — очень хорошо. (Уходит.)
А н т о н. Хороший человек. Ланской Евгений Максимович. Его все в городе знают.
П а в е л. Да, интеллигентный человек. Приятно.
А н т о н. Павел Федорович, можно вам вопросик задать?
П а в е л. Можно вопросик задать?
Звонит телефон. Павел снимает трубку.
Шарохин слушает. Да, товарищ Захаров? Ну, что на электростанции? Ну?.. Хорошо. А я скоро сам приеду. Есть. (Кладет трубку.)
А н т о н. Так вопросик можно?
П а в е л. Ну-ну…
А н т о н. Почему, когда к вам женщины пришли, вы шарфик сняли и в карман спрятали?
П а в е л. Все тебе знать надо. Ты наш уговор помнишь?
А н т о н. Насчет того, чтобы молчать?
П а в е л. Да. Молчать до особого распоряжения.
А н т о н. Есть молчать до особого распоряжения.
Стук и голос из-за двери: «Разрешите войти?»
Войдите. Опять, наверно, насчет мебели.
В кабинет входит Т о с я.
Т о с я. Здравствуйте, товарищ председатель горсовета.
П а в е л. Здравствуйте, товарищ гвардии младший лейтенант…
Т о с я. Уже не младший лейтенант, а просто лейтенант. Вы уже второй раз ошибаетесь.
П а в е л. Да что вы? Извините. Поздравляю.
Т о с я. Спасибо…
Звонит телефон. Антон снимает трубку.
А н т о н. Горсовет. Да… Ну?.. Сейчас спущусь, посмотрю… (Выходит.)
Т о с я. Кто это?
П а в е л. Секретарь мой. Так сказать, адъютант. Из местных партизан…
Т о с я. Чего это у вас такая роскошная обстановка?
П а в е л. Это не я. Это бургомистр обставлялся.
Т о с я. Вы знаете, Павел, когда я в полку рассказала, что вас встретила и что вы здесь председатель, — удивились все… А Катя…
П а в е л. Что Катя?
Т о с я. А Катя говорит: «Не может быть… ты, наверно, все напутала». А я говорю: «Ничего я не напутала. Все так и есть. Он предгорсовета, у него орден Ленина».
П а в е л. А что Катя?
Т о с я. А Катя говорит: «Не может быть». А я говорю: «Вот тебе и не может быть!..»
П а в е л. Ну-ну…
