А н н а И в а н о в н а (еще не узнав дочери). Это что ж такое? Что же это, а?
Павел несет Катю на постель и укладывает ее. Возвращается.
П а в е л. Вас, кажется, Анной Ивановной звать, так ведь?
А н н а И в а н о в н а. Анна Ивановна…
П а в е л (берет ее за плечи). Анна Ивановна, это Катя… Это ваша дочь…
А н н а И в а н о в н а (кричит). Что?.. (И сразу шепотом.) Что? Ты что сказал-то? (Бросается к дочери. Смотрит ей в лицо и падает на колени. Плечи ее трясутся от рыданий.)
П а в е л. Анна Ивановна, успокойтесь… (Парню.) Иди. Я сам приду.
Парень уходит.
А н н а И в а н о в н а. Катя… Катенька моя… дочка… Катя… Это что же…
П а в е л. Прежде всего ее раздеть надо и свое чего-нибудь надеть. Быстро.
Анна Ивановна задергивает занавеску. Слышен ее прерывистый голос и плач: «Дочка ты моя… Катенька… Что же это… Катя…»
Быстрей.
Анна Ивановна выносит Катину одежду.
(Скатывает одежду в узел.) Дайте ей что-нибудь ваше.
А н н а И в а н о в н а. Да у ней и свое ведь есть.
П а в е л. Выбирайте что похуже.
А н н а И в а н о в н а. Почему похуже?..
П а в е л. Вы меня слушайте и делайте, как я говорю.
Анна Ивановна проходит за занавеску.
К а т я (в бреду). Тося… Еще что… за новости… Болит… Люба… От винта… О-о…
А н н а И в а н о в н а. Ведь умирает она… Катя умирает… (Отдергивает занавеску.)
П а в е л. Ничего. Ничего. Все будет хорошо. Она сильно ушиблась при посадке.
К а т я. Никому… Зачем… зачем… вон прожектор… Не надо.
А н н а И в а н о в н а. Это как же она здесь?.. Откуда?..
П а в е л. Она вам сама все расскажет. Полежит у вас, поправится… А потом за ней придут.
А н н а И в а н о в н а. Кто придет?.. Немцы?..
П а в е л. Да не немцы. Наши придут, русские.
А н н а И в а н о в н а. О господи…
П а в е л. Анна Ивановна, слушайте меня внимательно. Ни одна душа об этом не должна знать. Ни соседям, ни соседкам, никому ни слова! Слышите? Никому!..
К а т я. Пустите… я сама… куда…
П а в е л. Одежду, весь этот узел, надо сжечь. Вот документы, ордена, пистолет. Уберите в самое тайное место. Когда очнется, скажете, куда спрятали.
А н н а И в а н о в н а. Ладно… Ладно… (Уносит вещи).
Павел склоняется над Катей. Он с тревогой вглядывается в ее лицо.
П а в е л. Надо ж так случиться!..
К а т я. Не буду… Не буду… Куда…
П а в е л. Упрямая. И сейчас упрямая… Посидите с ней, Анна Ивановна.
Анна Ивановна садится на кровать. Павел встает. Он вытирает рукой лоб. Видимо, он смертельно устал. Он проходит в центр комнаты и замечает на стене большое групповое фото. Он снимает его со стены и рассматривает.
Выпуск школы-семилетки… Интересная фотография. О! И я здесь, между прочим, красуюсь… Ничего вид, глуповат, конечно, малость, но ничего. Приятная память. (Вешает фотографию на место. В дверь стучат. Быстро хватает узел с Катиным обмундированием и сует его под кровать. Проходя мимо Анны Ивановны, тихо говорит.) Спокойно, только спокойно. Это ваша больная дочь. Лихорадка у нее. (Прячется в соседней комнате. Уходя, вынимает финский нож.)
В дверь снова стучат. Анна Ивановна идет к двери.
А н н а И в а н о в н а. Кто там?
Г о л о с. Полицай. Отворяй!
Она открывает. На пороге стоит человек лет сорока в поддевке, в башмаках, в ушанке, с немецким автоматом в руках.
П о л и ц а й. Почему долго не отворяла?
А н н а И в а н о в н а. Извиняемся.
П о л и ц а й. Почему средь ночи лампа горит?
А н н а И в а н о в н а. Да ведь вам отворять зажгла, господин полицай.
П о л и ц а й (оглядывается). Чужих людей не видела? Только не бреши, а то сейчас тебя с автомата.
А н н а И в а н о в н а. Да ведь они откуда же у нас, чужие-то люди?.. Это что ж, сбежал кто, ищете, господин полицай?..
П о л и ц а й. Тут давеча самолет русский подломился. Упал… А тебе все знать надо?..
А н н а И в а н о в н а. Да ведь мы что ж…
П о л и ц а й. Самолет сгорел, а летчика не нашли. Скрылся летчик… Немцы кругом ходят, ищут… Все тебе знать надо…
К а т я. Я сама… я сама…
П о л и ц а й (подходит, отдергивает занавеску). Кто такая?
А н н а И в а н о в н а. Дочка… Хворая лежит… Лихорадка у ней. Почти что неделю мается… Горит вся…
Полицай рассматривает Катю. Катя шевелится, и кажется, что она сейчас откроет глаза.
П о л и ц а й. Тиф у ей… Тиф…
А н н а И в а н о в н а. Возможная вещь, что и тиф.
Полицай обходит комнату. Открывает сундук. Тыкает туда автоматом. Подходит к кровати. Шарит ногой. Что-то нащупал.
П о л и ц а й. Это чего там?
А н н а И в а н о в н а. Да белье грязное, постирать собрала…
П о л и ц а й (идет к двери и, задержавшись на пороге, говорит). Тиф. Не иначе — помрет скоро…
Он уходит. Анна Ивановна запирает дверь. Выходит П а в е л.
А н н а И в а н о в н а. Думала — смерть пришла…
П а в е л. Замечательно все разыграли, как по нотам… А этот-то холуй здешний?
А н н а И в а н о в н а. Нет… Не иначе как с ними пришел…
П а в е л. В медицине тоже разбирается… «тиф у ней». Сволочь! (Подходит к кровати. Некоторое время смотрит на Катю. Достает из-под кровати узел.) Сожгите его. Как можно быстрей… А Катю берегите. За ней обязательно придут. Ну, до свидания…
А н н а И в а н о в н а. Куда ж вы уходите? Ведь поймают вас.
П а в е л. Ничего.
А н н а И в а н о в н а. Свежо на улице. Ночь.
П а в е л. Ничего.
А н н а И в а н о в н а. Погодите. (Роется в сундуке и достает синий в клеточку шарф.) Нате вот, наденьте.
П а в е л. Ну что же, спасибо.
А н н а И в а н о в н а. Звать-то вас как, милый человек?
П а в е л. Петром. Петр я.
А н н а И в а н о в н а. Уж я и не знаю, спасибо вам сказать или как… (Обнимает его и целует в лоб.) Счастливо… (Крестит его.)
Павел выходит. Анна Ивановна провожает его за дверь. Пауза. Катя открывает глаза. Приподнимается на локтях.
К а т я. А?.. Что это?
Входит А н н а И в а н о в н а. Она бросается к дочери. Сильный стук в дверь. Катя ложится… Мать идет к дверям.
А н н а И в а н о в н а. Больная ты. Лихорадка у тебя. Лежи.
Она открывает дверь. На пороге появляются два н е м е ц к и х с о л д а т а. Они оглядываются по сторонам. Анна Ивановна медленно отступает.
Занавес.
Конец четвертой картины
ПЯТАЯ КАРТИНА
Общежитие летчиц. Большая горница — светлая и просторная. У стен невысокие нары, на них ряды аккуратных постелей. На каждой три-четыре подушечки. Вышивки. Здесь опрятно и совсем не по-фронтовому уютно. На стенах висят шлемы, планшеты. На окнах занавески из крашеной марли. В углу висит гитара. В центре — большое фото Кати — обложка «Огонька», обрамленное печальной зеленью.
