Они играли мирно в домино. Их дружество в боях закалено. Но вот качнулись тени на волне, как облака в полдневной вышине. И от стола, отважны и крепки, вставали летчики и моряки. Их бескозырок и фуражек цвет сверкал над синим морем, как рассвет. Встают они, стройны как на подбор, идут, смеясь, как дети мирных гор. В глазах их отражаются заря, и снежный кряж, и синие моря. 1950 92. Эвкалипты. Перевод А. Гатова Сколько белых стволов белокорых, сколько белых гигантов подряд. И заманчивый зелени шорох… Эвкалипты над морем шумят. Стая чаек кружит над волнами и пред скалами падает ниц. Устремленными в небо ветвями эвкалипты похожи на птиц. То стоят они, словно олени, и на море глядят с вышины. Издалека пришло приглашенье: «Эвкалипты, скорей, вы нужны!» Воздух сильным дыханьем очистив, там, где зной и томителен труд, вечной музыкой трепетных листьев эвкалипты прохладу несут. Осушая болота в осоке, корневища раскинув везде, в сапогах своих белых высоких эвкалипты идут по воде. 1949 93. На озере Рица. Перевод Н. Заболоцкого Что это? Утро над берегом Рицы или твои шевельнулись ресницы? Может быть, собраны чашею скал, это лишь слезы твои предо мною? Светится озеро влагой ночною. Выйди ко мне на лесной перевал! Буком и ясенем заняты скаты. Здесь неуместен столетиям счет. И не состаришься здесь никогда ты, если приляжешь у берега вод. Срезал тростник я, и вновь у постели буду я петь для тебя на свирели. Озеро так же поет, как и я. Где ты, моя быстрокрылая птица? Око природы и мысль бытия — ждет тебя в скалах прозрачная Рица. В сердце она уместилась моем и твоему уподобилась взгляду. В ней мы сегодня опять узнаем нашей отчизны красу и отраду. Небо — лазурно, вода — изумруд. Слава Абхазии, милому краю! Около Рицы тебя ожидаю, все ее тайны откроются тут. Пухом ланит твоих, бархатом кожи влага подернута, словно с небес ринулось в грудь мою, полную дрожи, лучшее чудо из наших чудес. Тени сгустились на озере Рица. Щеки твои побледнели, но я лишь о тебе продолжаю томиться, нежная горная птица моя! Здесь возле буков и ясеней ночи вечная молодость смотрит в волну. Дай же и мне заглянуть в твои очи — в Рицу мою и ее глубину! 1953 94. Пасечник. Перевод А. Межирова Слышишь, липы шумят? Старый пасечник трогает соты. Вдоль Бичвинтской дороги зеленая плещет листва. Над Бичвинтской дорогой небес голубые высоты. Жарким шумом листвы я окутаю эти слова. Слышишь, липы шумят? Я присел у забора на камне. Посредине двора блеклым золотом сохнет табак. Вьются пчелы в листве. Принеси же скорее, пчела, мне Каплю светлого меда, чтобы зной ощутить на губах. Слышишь, липы шумят, на душистом ветру зацветая? В желтоватых цветах предо мною они, как в меду. Заслони же от зноя, цветущая ветка густая, и на пасеку я, словно в маленький город, войду. Слышишь, липы шумят? «Здравствуй, пасечник, друг мой старинный, я с тобой по душам толковать дни и ночи могу. Ты ревниво хранишь этот маленький город пчелиный, другу — сладостный мед, и колючее жало — врагу. Слышишь, липы шумят? Мы толкуем с тобой не впервые, ты и сам, как пчела, жгучей жаждой труда обуян, и навстречу тебе дышат медом цветы полевые, дует ветер с полей, возвращаются пчелы с полян. Слышишь, липы шумят? Зноем полдня наполнены соты, не растаял еще под листвой холодок теневой, но горит ярче солнца высокое пламя работы, и сияньем труда городок озаряется твой. |
