И, быстро ступая, отправился Мгер В престольный город Сасун. Спросонок заря раскрыла глаза, А небо — морем пурпурным текло, Словно туча, вздымался дым Из очагов и труб. Этот день был воскресный день, Обедни служили в церквах. И вошел он в Арюцаберд, В свой джоджанский дом. Златокованый пояс Давида взял, Семь запоров с ларя сорвал, Доспехи, кольчугу Давида взял, Панцирь нагрудный скрепил он у плеч, В родительский шлем смог чело он облечь, Он к бедру привязал меч Авлуни — Молнию-меч. Он в ворота конюшни ударил ногой, В десять запоров на них, — и вот Железные створы ворот Распались, осколками прозвеня. Мгер Давидова вывел коня, Огневого коня, за гриву держа, Положил ему руку на шею, чтоб сесть. Из церкви вышел Чинчхапорик, Нахмурился, закричал, За локоть Мгера схватил: «Чтоб не стало тебя, Мгер беспутный и злой! Твой увидеть бы гроб! Провалиться б тебе!» Локотком оттолкнул Неугомонного дядю Мгер. Локоток по зубам прошел, — И всех-то зубов лишил Неугомонного дядю Мгер! Вскочил на коня солнцеродный Мгер, Разгорячил, да не дал увлечь, Как домчался до площади, встал. В правой руке — тысячелучный Молния-меч. Как в Андокских горах громыхает гром, Над городом голос гремит, Мгер горожанам кричит: «Эй вы, сасунские храбрецы, Эй, селяне, работники и рабы! Все, кто может владеть копьем и стрелой, Все, кто может владеть дубьем, булавой, Оружье берите, Идите за мной! Разрушим навеки мир темный и злой И строй трудовой установим в миру, Строй люда простого, закона и прав, Чтобы труженик стал хозяином сам Труду своему и своим хлебам». И голос Мгера прогромыхал По ущелью Сално сквозь Ворота Цопац, Чапахджур пробежал, в далях Муша звучал, К скалам Хута взбежал, на вершину Гыргур — И вернулся опять, Чтоб стоголосо звучать Над Сасуном. Глава четвертая Все главы Джоджанц, весь могучий род: И Горлан-Оган, да и Хор-Гусан, Тар-Воробышек, с ним и Хор-Манук, И Вжик-Мхо, да и Брнац-Курик, Да и Джодж-Вирап, да и Чох-Вирап, И придворных рать, и сепухов тьма, И свободных тьма, и подвластных ряд, Под защитой лат, со щитом, с копьем, Со стрелой, с мечом, Пред собой гоня Много множества из окрестных мест Голытьбы, рабов, тьму людей простых, Их в броню одев, давши латы им, Камни, лук, пращу, — Рьяно ринулись и сгрудились все, против Мгера встав, И вопят ему: «Эй, дьявол Мгер! С коня ты сойди! В церковь иди! Восплачь, взмолись, отвернись От наущения сатаны! А биться хочешь — не сетуй: Рубя, С вековыми костями смешаем Тебя!» Мгер молчит, недвижим, Что гора, недвижим, Все зараз подались назад; Все зараз застыли… стоят. Все зараз о камни ногой Громко ударили — раз! Сомкнули ряды; призывая в бой, В щиты кулаками ударил строй — И ринулся рьяно, Крича и гремя, Словно буря рванулась вперед Волна за волной. До небесных высот Тучу пыли взнесли, Налегли, Напряглись, Кулаками грозя, Подпирая друг друга, рвались, неслись, добрались До Мгера — рвать его И топтать. Пришпорил Мгер огневого коня, Ворвался в толпу, На две стороны бросил врагов, Направо — одних, налево — других. К востоку — одних, к закату — других. Отбросил, погнал, и настиг, и сдержал. И встал он лицом к лицу С князьями, со знатью И с людом дворцовым, — И меч Авлуни он схватил, обнажил, И меч Авлуни, словно молния, бил. Словно пламень могучий меж темных туч, Всё кромсал он, бросал, Сжигал и топтал, А тех, кого меч острием не пронзал, — Тех пламень, бегущий с меча, поражал, И паводком кровь текла. Кто целым остался — в страхе бежал. Словно хворост сухой, рассеялись все. Князья, священники, старшины Со звонницы церкви подняли звон, И дряхлые старцы со всех сторон, И мать и дитя, и бедняк и богач К церкви стекались, — и толпы росли, Словно волны морские шли. Запрудили церковь со всех сторон Князья, священники, старшины, Стекался весь город шумливый — Сасун! И прокляли страшного Мгера они: «Проклятье тебе, Злохитростный Мгер! Ты с антихристом схож! Ты бушующий дэв! Ты, восставший на мир,— Чтоб ты жаждал всегда, чтоб голодным блуждал! Чтоб ты был без детей, без наследников был! Чтоб ты смерти взыскал, да ее не сыскал До поры, как придет Иисус Суд вершить над тобой!» |
