И тяжко вздыхает Печальная ива. А воды бегут, Убегают игриво… 25 сентября 1916 Розон 209 — 212 Перевод О. Румера Памяти племянника моего Исаака Исаакяна 1. «На иве под моим окном…» На иве под моим окном Угрюмо ворон застонал, Клюв черным осенив крылом. Он в этом стоне, полном мук, Твои последние слова Мне не принес ли, бедный друг? С тоскою вслушиваюсь я, И мается душа моя. 2. «Покуда ты жил…» Покуда ты жил, Всегда ты вдали От меня бродил По ширям земли. Но вот порвалась Твоей жизни нить, И со мной ты — нас Нельзя разлучить. 3. «Бесконечный дождь…» Бесконечный дождь Мне душу гнетет; Льет унылый дождь Весь день напролет. Осенней порой В могиле твоей Так сыро, родной, Так холодно в ней! Сердце раной ты Жжешь мне день и ночь: Мне твои черты Позабыть невмочь. Свою жизнь влачу Во мгле без тебя… Рыдая, шепчу Твое имя я. 4. «Мне от тоски был свет не мил…» Мне от тоски был свет не мил, Тебя я дольше ждать не мог, — И вот ты вдруг переступил Тут, на чужбине, мой порог. Улыбкой светлой, как заря, Твой юношеский взор сверкал, И, бурной радостью горя, В мои объятья ты упал. Как вырос ты, как стал твой стан Красив, и строен, и могуч! Унынья моего туман Пробил весенний солнца луч. Ты на лихом предстал коне, Оружьем золотым звеня… Здесь так тоскливо было мне, — Мой друг, останься у меня. Неправда, что покрыт твой прах Пушистой снежной пеленой, — Твоя рука в моих руках, Отважный юный мой герой. Кружочек раны, как звезда, На лбу твоем… Дай мне ее Поцеловать — она тогда Вмиг заживет, дитя мое. 1916 Женева 213. Две птицы**
Перевод Н. Стефановича Порой удивительной, солнечной, вешней Чирикали птицы на ветке черешни: «Летела ты с матерью в синие дали, И сердце мое безвозвратно умчали Проворные крылья твои молодые». Она же: «С тобой я встречаюсь впервые, Но, кажется, голос твой слышала где-то…» А он: «Это сердце мое до рассвета, Тоскуя, поет о любви без ответа». Она засмущалась и стала поспешней На ветке клевать золотые черешни. Он вновь: «Я любовью горячей томим, Припасть мне хотелось бы к ножкам твоим… Быть может, мы в сказочный край улетим? Не встретится там человек бессердечный, Там коршунов нет и весна бесконечна, Ручьи там прозрачны, леса зелены, — Гнездо мы совьем в этом царстве весны». И он уже рядом, — она же опять Черешню пытается клювом поймать, Но взор загорелся, сперва еле-еле, Потом щебетанье и нежные трели, И вдруг — улетели, вдвоем улетели… 1917 214. «Умерли дня золотые огни…»** Перевод А. Сендыка Умерли дня золотые огни, Ущелья и горы исчезли в тени Под крылом темноты. Дороги, мосты, Улицы, и перепутья, и тропы Пропали, стопою ночи растоптаны. Но даже в застывшей ночной тишине Вздохи тоски прилетают ко мне Издалека. Отчизна моя, Невинная жертва, край доброты, Высоких мыслей, беды и мечты, Это длится твой разговор большой С моею измученною душой. 1917 Женева 215. «Я всякий раз, когда смотрю…» Перевод Н. Павлович Я всякий раз, когда смотрю, Как мой ребенок льнет К земле, и к камню, и к воде, Играя без забот,— Всем сердцем твердо говорю: О мудрость детских лет! Что разум! Только суета Весь блеск его побед! |
