Насладившись произведённым эффектом, Аска взяла Синдзи за локоть второй рукой и, приподнявшись на цыпочки, легонько чмокнула его в щёку. Класс окончательно онемел. Синдзи тоже.
— Ладно, Син-чан, будь умницей и никого не обижай, — она вытерла с его щеки несуществующую помаду. — Будет время — загляну. Можешь меня не провожать. Пока!
Помахав рукой в класс на прощание, Аска умчалась. Синдзи неловко топтался в дверях под перекрёстными взглядами одноклассников. Наконец он не выдержал и развёл руками.
— Ничего такого! Мы просто учились вместе! В Токио-3!
Через несколько секунд со школьного двора взлетела ввысь яркая золотая комета. Ещё через несколько секунд облако дыма над портом исчезло, словно его никогда и не было.
Уроки закончились, ученики разошлись по домам и клубным комнатам. Синдзи смотрел в окно, провожая взглядом уходящих. Щёлкнул замок двери, и в класс вошла староста с ведром в руке.
— А где Мураками-сан? — удивился Синдзи. — Мы ведь должны были дежурить с ним!
— На первой перемене я изменила график. И попросила Мураками ничего тебе не говорить.
Синдзи припомнил загадочный взгляд, который бросил ему Кано напоследок. Вот оно что. А он-то думал, что это из-за Аски. Его и так сегодня весь день осаждали одноклассники с вопросами о Сорью-сама и их школе в Токио-3. Синдзи не вдавался в подробности, отделываясь общими фразами. Ну, да, учились вместе. Ну, какая она — обыкновенная она! Нет, тогда никаких крыльев ни у кого не было. Всё, больше ничего не знаю, отстаньте!
Сегодня был один из тех дней, когда Синдзи жалел, что поддался порыву и поступил в школу. С другой стороны, школа ему нравилась. Нравились учителя, одноклассники, нравился сам город. Было даже немного жаль, что впоследствии всё это превратится в ничто. Именно немного, потому что предупреждение Робертсона со временем начинало казаться сказкой — страшной, но ненастоящей, понарошковой.
— И зачем тебе это? — спросил он. — Я уже всё рассказал.
— Я подменилась до визита Сорью-сан. После него я бы уже этого не делала. Незачем.
Синдзи молчал, ожидая продолжения. Мацумото вздохнула.
— Видишь ли, я просто хотела поговорить.
— О чём?
— О тебе. Нет-нет, ты не подумай — ничего такого! — она усмехнулась. — Мне просто стало интересно. Ты постоянно что-то скрываешь, что-то недоговариваешь, вокруг тебя вечно творятся какие-то тёмные дела.
— Насчёт тёмных дел могла бы у отца спросить, — Синдзи отвернулся к окну.
— Спрашивала. Угадай, что он мне ответил?
Синдзи насторожился.
— Понятия не имею.
— Он сказал: «Забудь о нём».
— И всё?
— Ещё он сказал, что меня переведут в другую школу, если я от тебя не отстану.
— Что за глупости? Ты же и не приставала ко мне!
— Вот именно. Представляешь, как мне было обидно? Вот я и решила всё разузнать сама. Но в этом уже нет нужды — теперь я догадываюсь, откуда ветер дует.
— Ты об Аске? Нет, она здесь ни при чём.
— Правда? — недоверчиво-насмешливо уточнила Мацумото. Она подошла к нему вплотную и заглянула в глаза.
— Скажи, вы уже целовались?
Синдзи отвёл взгляд. По ехидной улыбочке старосты понял, что прокололся, и начал оправдываться:
— Один раз. Но это ничего не значит, мы так — от скуки!
— Ну надо же! И кто это так сильно заскучал — ты или она?
Мацумото, не отрываясь, смотрела в его лицо, и Синдзи решительно не мог врать. Молчать же в данном случае было всё равно что сказать правду. Отпираться перед всем классом почему-то было проще.
— Она. Ну и что? Какая разница?
— Ох, Синдзи… Прости! — спохватилась она. — Мне так и хочется назвать тебя по имени! Можно?
Он пожал плечами.
— Можно, конечно. Почему бы и нет? Ты что сказать-то хотела?
— Понимаешь, Синдзи, от скуки можно смотреть телевизор, читать, гулять. А она почему-то выбрала целоваться. Причём — именно с тобой. Тебя это ни на какие мысли не наводит?
— Нет. Она в то время вешалась на другого парня.
— А он что?
— А ему было всё равно. Он был старше её лет на десять, и его интересовала другая.
— Ну и где он сейчас? Ведь Сорью-сан приехала к тебе, а не к нему! Или у тех двоих всё сложилось?
— Её убили два месяца назад. Его — чуть раньше. Они были… — Синдзи запнулся, подбирая определение, потом махнул рукой. — Замечательные они были. Оба.
— Извини, — виновато сказала староста. — Я не хотела…
— Знаешь, у него было хобби — он выращивал арбузы. Он даже устроил себе небольшую бахчу. Мы говорили с ним последний раз именно там. А с ней мы попрощались у лифта — она отправила меня вниз, а сама осталась. С тех пор я о ней не слышал.
— Так чего ты расклеился? Может, она жива ещё!
Вкус крови на губах и смертельная усталость в глазах Мисато. Синдзи покачал головой.
— У неё уже было прострелено лёгкое. Армия штурмовала штаб-квартиру NERV с приказом уничтожать всех, и у неё не было шансов. И, будь она жива, она уже связалась бы со мной.
— Постой-ка, — нахмурилась Нацки. — Так ты во время операции был там? Насколько я знаю, из Токио-3 эвакуировали всех гражданских.
Синдзи вздохнул.
— Слушай, ты достойная дочь своего отца. Я уверен, детектив из тебя получится первоклассный.
— Ну, если уж меня переводят в другую школу, то хоть будет за что!
— Не волнуйся.
— В смысле?
— Я поговорю с директором, чтобы тебя оставили здесь. Главное — не болтай лишнего.
— М-да. Заманчивое предложение, — староста скорчила забавную задумчивую гримаску, — Вот и думай теперь, что лучше — принять его или остаться честной полицейской?
Синдзи не выдержал и рассмеялся.
— Конечно, принять, Мацумото-сан! Даже не сомневайся!
— Ага, все мафиози и взяточники говорят то же самое. Кстати, как ты меня назвал?
— Я?
— Ну не я же! — возмутилась староста. — Синдзи, мы ведь договорились — по именам! Меня, если ты забыл, зовут Нацки. Это же очень просто — «Нац-ки»! Ну, чего же ты? «Нац-ки»! Давай! «Нац-ки»!
— Хорошо-хорошо… э… Нацки-сан.
— Ну, вот, опять двадцать пять! При дружеском обращении суффиксы не употребляются. Давай ещё раз.
— Нацки.
— Вот так-то лучше, — она чисто мальчишеским жестом ткнула его в плечо кулачком. — Ладно, давай наконец начнём уборку, а то мы так и до завтра не управимся.
Они уже почти закончили, когда в дверь протиснулся здоровенный громила в деловом костюме и тёмных очках. Он кивнул в коридор и следом появился Рабинович с алюминиевым кейсом в руке. Завершал шествие второй громила, выглядевший точной копией первого.
— Чего вам? — неприветливо поинтересовался Синдзи.
— Я бы сказал — личный разговор, — успокаивающим бархатным голосом ответил адвокат.
— Мне выйти? — осведомилась Мацумото.
— Что вам нужно? — упрямо повторил Синдзи.
Рабинович пожал плечами.
— Ваш гонорар. Вы сказали — вас устроят наличные. Я их принёс.
Синдзи смутно припомнил подробности дневного разговора.
— Ну так давайте их сюда. Тоже мне, шпионская операция.
Рабинович поставил кейс на ближайшую парту, извлёк из него листок бумаги.
— Вот. Распишитесь в ведомости, пожалуйста.
Синдзи нашёл свою фамилию и оставил напротив неё подпись. Адвокат развернул к нему и распахнул кейс, доверху забитый купюрами в банковских упаковках.
— Что это? — глупо спросил Синдзи.
— Ваш гонорар. Восемь миллионов иен.
Староста притихла и обратилась в слух.
— За что? Это слишком много.
— Поверьте, Икари-сама, эти деньги — ничтожная доля от тех затрат, которые возникли бы, не предотврати Сорью-сама катастрофу. Я уж не говорю о человеческих жизнях, которые бесценны сами по себе, не так ли?
— Тогда и заплатите эти деньги Аске. Она их заработала больше, чем я.
— Уже заплатили. Не меньше, чем вам, можете быть спокойны. Сорью-сама — леди с запросами, она умеет ценить своё время и свои усилия. К вам это тоже придёт со временем.