Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

А на черта вообще-то нужен этот «Сайдвиндер»? Неужто из-за того, что он дальнобойнее пулемета? Тем более что видели мы, как они иногда мимо цели проскальзывают одураченные, зазря миллион гробя? И не всегда их по многомиллионному штурмовику запускают, часто по более простой и дешевой, чем они сами, дуре противокорабельной. Шило на мыло… Однако в войне не считается возможный ущерб. Дура противокорабельная может утопить посудину ценой в сто миллионов, а если, не дай бог, ядерную боеголовку несет, тогда вообще беда.

15

Чистильщики неба

«МиГи» завалили двойку «Ф-14» — «Томкет» — разведчика и прикрытие, когда уже сами оказались объектом лова. Ну что же, маневры были их ремеслом. Внутри самых вертких машин мира восседали в противоперегрузочных скафандрах самые опытные, самые отчаянные пилоты, но отнюдь не камикадзе. Боевые аппараты представляли собой очень автономные системы уничтожения с повышенными возможностями выживания. В нижней части корпуса «МиГов» располагалась длинная плоская антенна, способная обнаруживать истребители за сотню километров. Для асов Второй мировой это была бы уму непостижимая дальность, но давно наступили другие времена. Очередной казус технологии заключался в том, что дальности двух из множества подвешенных под каждым «МиГом» ракет превышали эти показатели более чем в полтора раза, то есть кулаки у него били дальше, чем видели глаза. Довольно нелепая ситуация в условиях затрудненного общения с командным пунктом. Ракеты «воздух — воздух», летящие в лоб, он мог тоже засекать, но уже на меньшем расстоянии, чем самолеты, ведь отражающая поверхность ракет в сотню раз мизернее. Следовательно, здесь асимметрия еще более проявлялась. Однако американцы находились не в лучшем положении, хотя асимметрия их автономии проглядывалась не так резко. За счет несколько лучших локаторов они обладали большей дальностью обнаружения противника, но ракеты их были не так дальнобойны, и использовать свое преимущество у них не получалось. А значит, они были вынуждены сближаться, а чем ближе они подлетали, тем больше сказывалось преимущество русских в маневре.

А советские самолеты уже демонстрировали чудеса уклонения. Производя разные пируэты, они сбивали с толку отмахавшие больше ста километров «Фениксы», и те уходили дальше, проскальзывая в зону самоликвидации. Теперь, видя на индикаторах пилотируемые вражеские аппараты, «МиГи» сами выпустили реактивные снаряды. Аппаратура каждого самолета умела одновременно отслеживать до десяти целей и по четырем из них наводить средства уничтожения. На чувствительных радарах далеких «Хокаев» два вражеских и четыре свои боевые машины расплодились, словно делящиеся бактерии, и каждая из них теперь жила своей жизнью, наводясь автономно, как сперматозоид, да только цель этой имитации микробной жизни состояла не в продолжении рода.

По небу рыскали невидимые лучи излучающих энергию радиолокаторов, просвечивали воздух струи лазеров наведения, заставляя подставившиеся цели загораться невидимыми для нас радугами, совсем незримо шарили приемные антенны головок самонаведения ракет, просеивали переднюю полусферу инфракрасные датчики, били непрозрачный воздух радиопомехи, парили в пространстве облака дипольных отражателей, выброшенные из специальных контейнеров. Жизнь кипела.

В этом усложненном бытии аппараты, несущие в чревах роботообразных людей, продолжали сближаться. Две американские пары шли на разных высотах. Та, что летала на трехкилометровой высоте и на первый взгляд создавала ясно видимую угрозу, в действительности была не основным атакующим элементом. Вот как раз те, что тихонько скользили над волнами, на высоте менее пятого этажа, являли собой гораздо большую опасность — это была основная ударная группа. Однако и те, и другие давно просматривались русской аппаратурой, и атакованы они были одновременно.

Вся эта боевая суета длилась мизерное для обыденной жизни время. Можно сказать, внезапно поднялась волна напряжения, форсажной мощности, перехлеста информации, ужаса, боли и радости, и так же быстро схлынула. В эти несколько минут проявились все качества, накопленные пилотами за годы тренировок и боев, все достоинства и недостатки технических решений и тактических находок, и еще, конечно, наложило свою лапу везение-невезение.

Итак, через считаные минуты небо очистилось от управляемого людьми и полуразумными автоматами железа. Теперь в нем остались два «МиГа», почти прикончившие ресурс и горючего, и ракет, и один, уходящий над кромкой волн «Ф-18» «Хорнет». Все остальное уже тонуло в воде, разыскивая дно, либо скользило туда же, оседлав парашюты. Возможно, к месту столкновения спешили новые участники, но новички не имели шансов сразиться с действующими лицами первого акта — все они покидали сцену со скоростями, обгоняющими звук.

16

Невидимка

За последнее время Ричард Дейн насмотрелся довольно много чудес, достаточно хорошо раздвинул рамки своего взаимоотношения с миром. Теперь в глазах окружающих он считался экспертом по разведке и вообще по происходящим в море-океане чудесам. Это мнение окружающих базировалось на очень шатком фундаменте — всего лишь на вхождении Дейна в список допущенных к проблеме. Ричард, если бы захотел, мог бы запросто войти к любому адмиралу и в приватной беседе выведывать у того любые секреты касательно подчиненных кораблей и флотов. Однако сами адмиралы глядели на лейтенанта с некоторой опаской, и, отвечая на их несмелые вопросы, он всегда мог сослаться на секретность и недостаток в их досье ранга допуска к глубине проблемы.

А два дня назад Ричард Дейн был откомандирован Люком Безелем в качестве наблюдателя и консультанта на разведывательный корабль «Юмткебл». Конечно, назначение корабля перекликалось с теми функциями, которые Дейн выполнял когда-то на своем «Харриере», но этим все и кончалось.

Раньше Ричард Дейн видел корабли, подобные «Юмткеблу», только на фотографиях. Корпус этого небольшого судна на вид казался неспособным плавать. «Юмткебл» можно было принять за громадную рубку какой-нибудь фантастически большой субмарины, но никак не за цельное боевое плавательное средство. Его тело представляло собой гладкий, удлиненный в одну сторону тетраэдр, напоминающий оторвавшийся от берега сегмент волнореза, — не хватало лишь напластования водорослей и ракушек. А когда Ричард Дейн очутился внутри, он окончательно снял с себя обязанность консультанта — разведывательная аппаратура, напичканная в окружающую тесноту, на несколько порядков превосходила то, что он когда-либо видел, и теперь главным стало — не ударить лицом в грязь при выполнении функций наблюдателя.

Как почетного гостя и «великого допущенца» к чужим секретам, Ричарда провели по всем помещениям. В момент, когда «Юмткебл» тронулся в путь, Дейн находился в переднем отсеке, единственном, имеющем иллюминаторы. «Юмткебл» не спеша, почти не качаясь и не поднимая волн, бесшумно отошел от авианосца. Затем он развернулся и набрал скорость. Ричард, попривыкнув к своей должности «наблюдателя», поинтересовался, забыв о разнице единиц измерения у пилотов и моряков: «Сколько миль?» — «Тридцать восемь узлов, лейтенант! Правда, не верится? Никакой качки». Дейн смолчал, только кивнул в знак согласия. Все-таки он был летчик, и скорость аппарата не произвела на него особого впечатления.

«Юмткебл» являлся отростком распространяющейся вширь технологии «Стеллс» — морским вариантом «невидимки». К настоящему времени корабли такого типа уже пошли в серию и составляли новый класс легких судов, в свою очередь уже разделившийся на подотряды с разными функциями. Существовали корабли с функциями ПВО, носители противокорабельных ракет, обнаружители подводных лодок и, конечно, разведчики. К последним, как уже было сказано, и относился «Юмткебл». По заданию командования экипаж должен был обнаружить «пиратское» соединение русских и подобраться к нему как можно ближе. Впоследствии, используя данные, добытые «Юмткеблом», АУГ надеялась произвести по кораблям противника удар всеми возможными силами. Правда, без ядерных бомб.

43
{"b":"213445","o":1}