Спрашивается, зачем обычному человеку астрономия? Ну, если уж на то пошло, советский человек — он уже необычный, потому как советский. Он строитель коммунизма. И очень может быть, что этот строй именно в Советской стране построят раньше всех в мире. Можно, конечно, объявить соцсоревнование с какими-нибудь французиками или, на худой конец, с китайцами. Но не стоит. Не исключено, что начнутся приписки, сочинение всяких коэффициентов уровня жизни. Китайцы, те вообще могут и просто так объявить. Знаем, имеем уже опыт. Или какие-нибудь шведы, которых и в социализм-то еле силком привели, разгонятся так, что и построят на самом деле. Позорища потом не оберешься. В смысле радости за братьев по соцлагерю. А чего им, и в самом деле, не построить? Народа у них всего ничего, все большие города при морских портах, соседей опасных поблизости нет, от главных бандитов планеты их Красная армия защитит за так. Чего не построить тут коммунизм, взаправду и навсегда? Благо хоть швейцарцы не успеют никак. После присоединения к социалистическому содружеству банки их работают исключительно на честных тружеников, никоим образом не на наркоторговцев или рабовладельцев каких. А что возьмешь с честного труженика? Вот то-то! А на одних часах хваленых, или там, овечках, которые на холмиках вроде бы просто для красоты ландшафта, так на тех особо высокий уровень жизни не сделаешь. Без господ миллионеров, кому требуются наручные будильники, в которых кукушка кукует разным голосом, в зависимости от фазы Луны? Вот и… Короче, теперь швейцарские мастера честно соревнуются с часовщиками завода «Ракета» или, там, «Восток-дизайн».

Да, кстати, о фазах Луны. Мы тут об астрономии и зачем ее изучают, родимую. С одной стороны, коммунизм — это стремление вверх. Когда человечество решит все накопившиеся за миллиарды лет бесхозной эволюции, а также тысячелетия рабства проблемы здесь, оно с неизбежностью устремится устранять всякие космические несуразности там. НКВД, ГРУ и прочие умные организации, освободившись от тутошней суеты, с радостью помогут найти одиноких братьев по разуму. Убежденные ленинцы на звездолетах и планетарных баржах бесплатно, как и принято при коммунизме, покажут чужим народам, в слайдах и кинопрокате, как быстро и уверенно возводить новое общество и выводить на чистую воду всяческих, прячущихся в зарослях политкорректности, кулаков-мироедов. Да, времена будут лихие, а скорости космические. Нам бы только до шаровых скоплений добраться. Там звезда с звездою говорит, чуть ли не толкается, а инопланетян нереза… В смысле, инопланетян — как собак нерезаных. Вот, значит, потому астрономию надо учить и чтить.

Да, но шаровые скопления-то, конечно, для внуков-правнуков, комсомольцев полдников и ленчей двадцать второго века. А учат-то сейчас! Зачем же, понимаешь, бессмысленными покуда мечтаниями забивать головы поколению нынешнему? Коему еще тут, на Земле-маме, работы — непочатый край. Одних буржуев неэкспроприированных полное Западное полушарие. В общем, невпроворот же дел всяческих нужных.

Ну, во-первых. Надо вселять в пионер-комсомольцев веру в завтрашний день. Или уж послезавтрашний, как получится. Пусть, в конце концов, не обижаются и ведают, что не только им вкалывать от зари до ночи. В автоматизированно-кибернетизированном коммунизме тоже будет, чем заняться.

Во-вторых. Советский гражданин есть полноценный член, а не какой-то там промышленный муравей. Есть культпросветкурсы в свободное от доменных печей и шахтных выработок время. Почему бы там звездный глобус не поразмять мозолистой пролетарской рукой?

И главное. Космос, вообще-то, вроде как закупорен. Ибо Партия сказала: покуда ни-ни. Однако при каждом уважающем себя вузе — не только физико-химическом, а даже и педагогическом — имеется кружок юного астронома. Попасть туда нетрудно, берут всех подряд. Это в смысле для изучения сфероидов Марсов всяких и астролябий на картинках. А вот в сами обсерватории… Вообще-то, можно, но под присмотром ректора и днем. А ночью, когда звезды наконец видны, тогда… Вот тут только по специальному допуску. Некоторые особо увлекающиеся планетарными науками студенты сидят там все ночи напролет. Потом на лекциях отсыпаются. Лун всяких юпитерианских в хорошую погоду — гляди не хочу.

Эх, знали бы юные октябрята-ленинцы, чем они там занимаются и куда смотрят.

У англичан имелось что-то крупнокалиберное, дальнобойное и очень точное. При этом, однако, переносное. Из этой штуковины они периодически доставали отряд подполковника Алихано. Тогда кто-то молча падал с развороченной грудной клеткой, или без неаккуратно отделенной головы, или отрезанной напрочь руки. Но тут уж совсем не молча, а вопя так, что лучше бы ему еще и язык отчекрыжили. Никто привычно не рыпался осматривать с биноклем соседние холмики. Не жаждали заполучить 12,7 миллиметра прямиком через линзы, да и знали, что с ходу хрен чего обнаружишь. Английский спец стрелял с запредельной дистанции и маскировался, как дьявол. Из-за этого гада люди в отряде Алихано страшно нервничали, а из-за нервов уже произошел несчастный случай. Солдат, справляя естественные надобности за кустиком, среагировал на шум и прошил навылет своего же товарища раньше, чем успел понять, что к чему. Подполковник Алихано приказал ставить оружие на предохранитель всем, кто не занят в боевом охранении. Вообще, он долго еще говорил, вдохновлял воинскую часть на отпор агрессору, и убеждал, что снайпер всего один, и патронов на всех у него не хватит. Однако по лицам чувствовалось, что народ не очень проникся.

Ген был в отряде пятым колесом. Впрочем, против снайпера-дальнобойщика такими же бесполезными были и все остальные. Александр Валерианович попал в отряд аргентинской пехоты благодаря стечению обстоятельств, поскольку отсидеться в порту Фокс-Бей не получилось. Не успел он сойти с корабля, как пирс подвергся налету пары «харриеров». Потом пошел слух, что здесь скоро будет высажена морская пехота Великобритании. Командир корвета «Сан-Мигель» получил указание не рисковать спасенным летчиком и передать его под надежный щит наземных войск. Вот Сашу Гена и передали. Ценный «груз» был взят под охрану. Наверное, подполковник Алихано даже расписался за его приемку в какой-то ведомости.

Из порта отряд ушел не потому, что там все-таки высадились чужие морпехи. Отряд ушел отражать высадку в другом месте. Похоже, ее ожидали где-то в холмах северной части острова Западный Фолкленд. Было ли самым правильным для сохранности союзного летчика таскать его с собой в боевой поход? Неизвестно. На войне, вообще-то, не угадаешь. Скорее всего, в общей суетне о нем несколько забыли.

К моменту, когда рейнджеры Алихано дочапали до указанного района, англичане там уже были. Высадку они произвели не с моря, а с вертолетов, так что южноамериканцы попросту не успели. На вопрос Александра Гена (заданный на смеси плохого училищного английского и успешно осваиваемого языка жестов), почему роту не подбросили к месту возможных боев на машинах, ему ответили, что после того, как англичане полностью истребили колонну техники, движущуюся из Порт-Дарвина в Сан-Карлос, ездить по островам скопом не рекомендуется. К тому же, пеший поход больше соотносится со скрытностью операции.

На горе подполковника Алихано, англичан на побережье высадилось то ли поболее, чем рассчитывал штаб, то ли вооружены они оказались получше аргентинцев. Попытка скинуть воздушный десант в море не удалась, и Алихано отступил, потеряв во встречном бою десять солдат. Ныне он все еще продолжал этот относительно планомерный отход в сторону центрального островного плато. Вроде бы там подполковник собирался наконец-то дать агрессорам генеральное сражение. Возможно, на плато закрепилась еще какая-то часть местного гарнизона. Всех тонкостей аргентинской стратегии ведения освободительной войны Саша Ген не понял. Да ему особо и не поясняли. Кем он для них был? Чьим-то летчиком без самолета.