19. IX.17 Свет незакатный * Там, в полях, на погосте, В роще старых берез, Не могилы, не кости — Царство радостных грез. Летний ветер мотает Зелень длинных ветвей — И ко мне долетает Свет улыбки твоей. Не плита, не распятье — Предо мной до сих пор Институтское платье И сияющий взор. Разве ты одинока? Разве ты не со мной В нашем прошлом, далеком, Где и я был иной? В мире круга земного, Настоящего дня, Молодого, былого Нет давно и меня! 24. IX.17 «О радость красок! Снова, снова…» * О радость красок! Снова, снова Лазурь сквозь яркий желтый сад Горит так дивно и лилово, Как будто ангелы глядят. О радость радостей! Нет, знаю, Нет, верю, господи, что ты Вернешь к потерянному раю Мои томленья и мечты! 24. IX.17 «Стали дымом, стали выше…» * Стали дымом, стали выше Облака, — лазурь сквозит И на шиферные крыши Голубой водой скользит. Что с того, что крыши стары И весенний воздух сыр! Даже запахом сигары Снова сладок божий мир. 27. IX.17 «Ранний, чуть видный рассвет…» * Ранний, чуть видный рассвет, Сердце шестнадцати лет. Сада дремотная мгла Липовым цветом тепла. Тих и таинственен дом С крайним заветным окном. Штора в окне, а за ней Солнце вселенной моей. 27. IX.17 «Смятенье, крик и визг рыбалок…» * Смятенье, крик и визг рыбалок На сальной, радужной волне… Да, мир живых и зол и жалок, И в нем порою тяжко мне. Вот — сколько ярости бессильной, Чтоб растащить тугой моток Кишки зеленовато-мыльной, Что пароходный бросил кок! 26. IX.17 «Мы рядом шли, но на меня…» * Мы рядом шли, но на меня Уже взглянуть ты не решалась, И в ветре мартовского дня Пустая наша речь терялась. Белели стужей облака Сквозь сад, где падали капели, Бледна была твоя щека, И как цветы глаза синели. Уже полураскрытых уст Я избегал касаться взглядом, Но был еще блаженно пуст Тот дивный мир, где шли мы рядом. 28. IX.17 «Белые круглятся облака…» * Белые круглятся облака, Небо в них сгущается, чернея… Как весной стройна и высока В этом небе мраморном аллея! Серый ствол на солнце позлащен, А вершины встали сизым дымом… Помню, помню: жаркий день под Римом, Мраморный апрельский небосклон… 29. IX.17 «Мы сели у печки в прихожей…» * Мы сели у печки в прихожей, Одни, при угасшем огне, В старинном заброшенном доме, В степной и глухой стороне. Жар в печке угрюмо краснеет, В холодной прихожей темно, И сумерки, с ночью мешаясь, Могильно синеют в окно. Ночь — долгая, хмурая, волчья, Кругом все снега и снега, А в доме лишь мы да иконы Да жуткая близость врага. Презренного, дикого века Свидетелем быть мне дано, И в сердце моем так могильно, Как мерзлое это окно. 30. IX.17 «Сорвался вихрь, промчал из края в край…» * Сорвался вихрь, промчал из края в край По рощам пальм кипящий ливень дымом — И снова солнце в блеске нестерпимом Ударило на зелень мокрых вай. И туча, против солнца смоляная, Над рощами вздвигалась как стена, И радуга горит на ней цветная, Как вход в Эдем роскошна и страшна. 1. X.17 «Осенний день. Степь, балка и корыто…» * Осенний день. Степь, балка и корыто. Рогатый вол, большой соловый бык, Скользнув в грязи и раздвоив копыто, К воде ноздрями влажными приник: Сосет и смотрит светлыми глазами, Закинув хвост на свой костлявый зад, Как вдоль бугра, в пустой небесный скат, Бредут хохлы за тяжкими возами. |
