Едва ли не центральным местом для развлечений молодежи времени развалин стали бывшие бомбоубежища, подвалы домов, наскоро оборудованные под кабаре, варьете, «джаз-подвалы», «подвалы-рестораны» с музыкальными ревю и шоу. Как грибы после дождя повсеместно возникали школы танцев и танц-клубы. Но джаз был популярен все же преимущественно у молодежи, большинство пожилых немцев по-прежнему не хотело признавать «негритянское искусство».

Одной из важнейших задач в области духовной жизни, которую поставили перед собой союзники, была задача начать учебный год в школах и вузах уже осенью 1945 г. Между тем, много школьных зданий использовались как лазареты, как лагеря для беженцев, для размещения потерявших жилье от бомбежек и для целей оккупационных властей. Например, в Гамбурге из 400 уцелевших школ в сентябре 1945 г. по назначению использовалось только 60.

Однако самой большой проблемой для школ была проблема преподавания: в Баварии в 1946 г. на одного учителя приходилось 65 учеников (в 1939 г. было 44); в Шлезвиг-Гольштейне — 78 (в 1939 г. — 39) и т. д. Многие погибли на войне, многие подверглись денацификации: в американской оккупационной зоне, например, за 1945 год 50 % учителей было отстранено от преподавания, в советской зоне этот процент достигал 70.

В школах не хватало парт, досок, мела, тетрадей, — в общем, всего, что всегда казалось абсолютно привычным. Катастрофически не хватало учебников, особенно по истории, литературе, географии. Нацистские учебники, изданные миллионными тиражами, необходимо было изымать а взамен (при разрушенных типографиях, нехватке бумаги) переиздавать учебники периода Веймарской республики или писать новые.

Трудности были колоссальные, но все же работа начиналась, а трудности постепенно превозмогались. Осенью 1945 г. начались занятия во многих школах и вузах всех четырех зон оккупации. Но если в западных зонах возобладала концепция аполитичности школы, то в советской зоне за 1945-1946 гг. было осуществлено кардинальное реформирование всей системы образования, она была подчинена главной цели — построению социализма в Восточной Германии.

Если в западных зонах, по мере проведения денацификации и демократизации, и без того неглубокое вмешательство оккупационных властей в культурную жизнь свелось к минимуму, то в советской зоне СВАГ и Социалистическая единая партия Германии все более начинают связывать культуру с идеологической борьбой. В 1948 г. происходит резкий поворот от относительно либеральной политики СВАГ в сфере культуры к «советизации» культурной жизни, к насаждению идеологии «марксизма-ленинизма-сталинизма». Была развернута шумная кампания против «формализма», «экзистенциализма», «социал-демократизма», «антисоветизма» и «декадентского» влияния в искусстве.

На восстановление экономики Германии понадобилось более трех лет. Тем более удивительно, что очень быстро, почти мгновенно, произошло ее культурное возрождение. Объяснить этот феномен можно тем, что нацистская культура и нацистская идеология не смогли пустить глубоких корней, и в «час ноль» были очень быстро отринуты большинством немцев. Здесь в первую очередь сыграли свою роль многовековые культурные традиции Германии. Сказались и усилия союзников, чей курс на то, что с помощью культуры можно осуществить «перевоспитание» и «переориентацию» немцев, в целом оказался верным.

В историографии германского вопроса и сегодня существует несколько спорных проблем, связанных с расколом страны, в том числе:

• имелись ли объективные предпосылки раскола или главную роль сыграли конкретные исторические личности и стечение обстоятельств?

• были ли альтернативы расколу? И если да, то кто виноват в том, что они не были реализованы?

• кто первый начал осуществлять политику раскола: СССР или западные державы?

• чья именно политика объективно способствовала расколу — советский курс на то, чтобы под прикрытием безусловного выполнения Потсдамских соглашений строить в Восточной Германии социализм по советскому образцу? Или прямолинейный и бескомпромиссный курс западных держав на интегрирование своих зон оккупации в западное сообщество демократических государств?

• была ли политика Запада только ответом на советскую политику в Восточной зоне?

Исследователи выделяют ряд предпосылок раскола Германии, которые можно объединить в три большие группы. Все они существовали уже в годы Второй мировой войны, а после 9 мая 1945 г. лишь получили свое логическое развитие и привели в 1949 г. к расколу страны.

Первая определялась геополитическими и экономическими интересами стран Запада, и базировалась на их антисоветизме. Это нашло выражение в стремлении не допустить русских в Европу, в «балканском варианте» У. Черчилля, в проведении сепаратных переговоров с нацистами в Берне и т. п.

Вторая была обусловлена геополитическими и экономическими интересами СССР и базировалась на стремлении сталинского руководства (которое никогда не отказывалось от идеи «мировой революции») расширить сферу советского влияния как можно дальше. Это выразилось в установлении просоветских режимов в Восточной Европе; в тайной помощи коммунистическим партиям Греции, Италии, Франции; в создании в 1947 г. Коминформа и т. д.

Третья была связана с различными интересами политических деятелей Германии. Формирующиеся политические элиты западных зон и восточной зоны оккупации были только на словах заинтересованы в единстве страны и внесли свою лепту в раскол Германии.

Надо учесть также роль личностного фактора. Во-первых, это антисоветский настрой большинства немцев. Они испытывали страх перед русскими, перед СССР. Западные державы, напротив, рассматривались в качестве «союзников» еще до того, как их войска вступили на немецкую землю. Во-вторых, во главе двух сверхдержав — США и СССР — стояли такие люди, как Г. Трумэн (один из «серых» президентов, известный откровенным антисоветизмом) и И. В. Сталин (абсолютный диктатор) — оба гораздо более склонные к конфронтации, чем к компромиссу.

Проведение единой оккупационной политики не могло быть успешным из-за совершенно различных целей СССР и западных держав в отношении Германии. В быстро меняющейся ситуации второй половины 40-х г., начала холодной войны, западные державы берут курс на сохранение экономического и военного потенциала западных зон оккупации, превращение их в своеобразный плацдарм против «наступающего агрессивного коммунизма». Руководство СССР форсирует «построение социализма» в советской зоне оккупации Германии, Сталин выступает с новой внешнеполитической доктриной.

Раскол Германии не был прямым результатом Второй мировой войны, он стал следствием холодной войны между Востоком и Западом. Сам германский вопрос на многие годы оставался важнейшим элементом этой войны. Инициатива создания двух немецких государств исходила от всех четырех держав-победительниц, оккупировавших Германию, пути и цели которых, начиная с 8 мая 1945 г., разошлись. Причем, Запад нередко опережал Советский Союз в конкретных шагах по расколу Германии.

Раскол не мог произойти без участия немцев, и здесь нельзя не согласиться с Себастьяном Хаффнером, который в книге «Самоубийство германской империи» писал о том, что если бы немцы упорно держались за свое национальное единство и выступили бы против создания раздельных государств, то союзники вряд ли сумели бы их заставить это сделать.

Важную роль в расколе Германии сыграли как западногерманские политики — Конрад Аденауэр, Теодор Хойс, Людвиг Эрхард, Курт Шумахер, «гражданин мира Карло Шмид» и др., так и политики Восточной Германии — Вильгельм Пик, Вальтер Ульбрихт, Отто Гротеволь и др. Но если политики западных зон более или менее открыто говорили об этом, то восточногерманские политики тщательно скрывали свои намерения.

С образованием двух немецких государств германский вопрос не был решен. Его главным содержанием с осени 1949 г. стало восстановление государственного единства Германии.

Бесспорно, что в 1949 г. завершается раскол Европы и мира на две противоборствующие системы. А раскол Германии — образование ФРГ и ГДР — стали одними из самых ярких символов становления биполярного мира.