– Я не хочу, чтобы он вообще что-нибудь думал, когда увидит меня без штанов.

– Сам виноват.

За каких-то пятнадцать минут мои брюки приобрели первоначальный вид. Горничная, очень миловидная девушка подала Алексу свёрток, зардевшись от его прямого взгляда. Какая скромняшка! Я принял брюки из рук Лиры и удалился в ванную.

– Давайте, поспешим, – поторопил Алекс. – Во дворец опаздывать не принято.

– Не пустят? – спросил я.

– Пустят, – ответил он. – Просто король пунктуальный человек и не любит, когда другие опаздывают.

Он это так сказал, будто монарх пригласил нас к себе в гости на чаепитие, и если мы опоздаем, он будет сидеть у окошка и беспокоиться.

Вечером в отеле было гораздо многолюднее. И вопреки сложившемуся у меня впечатлению, проживали здесь не только престарелые пары. Дважды я чуть не вывихнул себе шею, оборачиваясь вслед, проходящим мимо красоткам. Жара спадала, наступала ночь любви. Карен, твоё сердце уже бьётся? Не переживай, твой принц скоро прибудет.

Мимо меня прошла ещё одна девушка. Я обернулся и прошёл несколько шагов задом наперёд. Можно, я не буду делиться с вами, что меня привлекло в ней? Спасибо.

В какой-то момент, который я упустил, мы попали в другую часть отеля. Здесь было намного просторней и интерьер заметно богаче, чем в той части, где проживали мы. Широкие холлы с белыми колоннами и роскошными мраморными лестницами чередовались с уютными диванными и будуарами, если я правильно называю эти помещения. Да и горничные здесь… скажу я вам.

Если бы не дурацкое скупердяйство Лиры, можно было бы легко остановиться в этой части отеля, ведомство Кира от этого бы не обеднело.

Мы вышли в вестибюль, Алекс стал спускаться по главной лестнице с четырьмя лохматыми полусонными львами, сидящими по двое, сверху и снизу. Я поднял голову вверх. С потолка, до которого и жирафу пришлось бы тянуться, свисала массивная бронзовая люстра в старинном стиле с множеством хрустальных висюлек. А внизу бегали молодые люди в бардовой форме и беспрерывно таскали и перевозили багаж стильных, здоровых и отлично выглядевших гостей, у которых даже на генетическом уровне не сохранилось осознание того, что человек должен работать.

Лира и Алекс спускались впереди меня. Она держала его под руку, и надо признать, вместе они смотрелись довольно неплохо. Я даже позавидовал немного Баррасу. Утешил я себя тем, что вдоволь налюбовался открытой спиной и небольшой тёмной выемкой у самого низа выреза платья, которая была видна только сверху.

Мы вышли со стороны парадного входа. Перед отелем простиралась небольшая площадь, выложенная тёмными плитами. К ней вела помпезная лестница, на ступенях которой стояли кадки с молодыми деревцами. На улице было значительно теплее и немного душно. Площадь заполняли туристы, хаотично перемещавшиеся по ней.

Народу было много, так что свободное место оставалось только непосредственно у отеля, исключительно для подъезда машин. Сойдя по ступеням лестницы, как кинозвёзды с экрана, мы остановились перед толпой. Слава Богу, на нас не глазели. Солнце только село. По небу расползлись грандиозные алые разводы. И хотя на улице ещё было светло, фасады зданий, окружавших площадь, замерцали рекламой, а над головами туристов зажглись фонари. От этого свечения, белая форма полицейских, выделяющаяся в разномастной толпе, приняла радужный цвет.

Меня наполнили флюиды праздника. Может быть, из-за большого скопления людей, что напомнило мне карнавал в День Старых Воплощений на Земле. А когда я чувствую такой подъём, ожидания меня не обманывают.

– Базир! – Алекс достал свой ви-фон, – Спускайся, мы вышли.

Он жестом дал понять, чтобы мы отступили, и оказался прав. Базир чуть не вонзил лимузин в площадь в полуметре от нас. Алекс недовольно покачал головой. Этого робота надо как-то обуздать, иначе он всех когда-нибудь угробит! Баррас такой недотёпа, давно бы уже придумал что-нибудь! Вирус бы ему какой-нибудь качнул что ли! А то с такими выходками поседеть можно ненароком. Хм, а может Баррас красится?

Лира недовольно посмотрела на меня. В ответ я подумал следующее: 'Будешь читать мои мысли, начну думать о тебе'. Она поджала губы и отвернулась.

Подбежал швейцар и открыл перед Лирой дверь. Баррас помог ей сесть, после чего залез туда сам и сел рядом с нею. Я, как и в прошлый раз, сел напротив них. Но на этот раз я сел перед Лирой. Швейцар захлопнул дверь, я посмотрел ей в глаза. Она отвела взгляд и улыбнулась Баррасу. Мы взлетели.

Друзья, что хотите со мной делайте, но меня не покидает одно странное чувство. Вот уже шесть часов я нахожусь на другой планете, а впечатление такое, что я поехал за покупками в соседний город. Я ничего не понимаю! За исключением маленького солнца и ощущения лёгкости от малого притяжения, ничего экстраординарного до сих пор не замечено. Да, малая гравитация это интересно, но, простите, этого мало! Я ждал чего-то большего.

Посудите сами, что мы обычно воображаем, представляя себя на другой планете? Во-первых, чёрный космос, падающий корабль, вспышки лазеров и взрывы. Во-вторых, пустыню, аборигенов в лохмотьях, перестрелки, погони на ржавых колымагах и перемазанных сажей нечистоплотных красавиц. Либо – ядовитую атмосферу, людей в скафандрах и уникально живучих монстров. В-третьих, роботов, суперкомпьютеры, бластеры, ну и мутантов на худой конец. А для разнообразия – падающие метеориты, кометы или ещё какие-нибудь катастрофы. Всё! Большее наш мозг не решается воспринять.

Что же на деле? Пока мы стояли на улице, перед нами прошёл десятилетний мальчуган с двумя косичками и в жёлтой майке. Он швыркал через трубочку какую-то гадость из разноцветного стакана (господа из Coca-Cola и Pepsi, уймите свои нахлынувшие чувства, никто здесь о ваших марках не знает), а за ним следовали под руку вполне обычные на вид родители в шортах. Мама с фигурой 'Скажем 'нет' Афродите' и папа с ногами, похожими на сенозаготовительный участок после уборки.

Скажите, это сюжет, это герои? Фильм о Марсе, снятый с такими сценами провалился бы у нас с оглушительным треском. И только потому, что мы полны предрассудков о будущем. Это значит только одно – если я когда-нибудь сумею вернуться домой, мне рассказывать будет решительно нечего, потому что ничего сверхъестественного я до сих пор не увидел.

Исключая поход по зеркальным лабиринтам к Лунной комнате и разговор с двумя Кирами одновременно. Да, это достойно Льюиса Кэрола, хотя и не равно ему. Но нам с Алисой было бы, о чём побеседовать за чашкой чая, уверяю вас.

Мы оставили позади отель. Он был построен на склоне, так, что его фасад, увенчанный широким куполом, возвышался над мостовой метров на пятьдесят-шестьдесят, а пристрой с другой стороны – метров на двадцать, не более. Поэтому-то мы, подъехав к нему с обратной стороны, не могли оценить его истинные размеры.

Панорама для меня была настолько же чужая, как и в Гунбурге, поэтому, прежде всего, привлекло меня в этом городе небо. В восточной части оно было жёлтое, можно даже сказать, песочного оттенка, а на западе алое-алое. К сожалению, только что зашедшее солнце мне не удалось застать. Но вид величественного заката с лихвой компенсировал это. Их закаты отличаются от наших. Здесь совсем нет облачности, но высоко поднявшаяся пыль горит в лучах заходящего солнца как угли в костре. Необычно и очень красиво.

Мы летели невысоко, чуть выше крыш. Алекс и Лира вели светскую беседу, поэтому я не стремился влезать в разговор. Я обернулся и взглянул на Базира. Он смотрел прямо вперёд, его длинные бакенбарды развевались по ветру.