– Глянь-ка! Смелые какие… – невольно ахнула я, засмотревшись.

Правда, не так уж много было тех смелых. Поглазеть половина Луговок собралась, но через костёр прыгнуло всего несколько парочек.

Что ж они трусливые такие? Мне даже как-то обидно стало. Это же весело должно быть. А они стояли, мялись, не решались.

Словом, чем дольше я на рыжий огонь смотрела, яркий, как лисий мех, тем больше зудело во мне желание тоже через пламя перемахнуть.

Ну а что? Пусть знают тут, в Луговках, что мы в Снежных Землях тоже Огня не боимся.

В тот миг, когда я уже почти решилась на эту шалость, Вир вдруг нежно провёл ладонями по моим плечам и тихо окликнул:

– Эрика, я…

Не знаю, что он хотел сказать, но я его невольно перебила.

Ведь в этот самый миг у меня само собой с языка сорвалось:

– Давай прыгнем!

От предвкушения сердце моё забилось неистово. Наверное, я сейчас буквально светилась восторгом и счастьем.

А вот Вир от моего предложения буквально опешил.

– Что? – переспросил он, не сводя с меня изумлённых глаз.

Я, если честно, не поняла, чему он до сих пор удивлялся. Неужто думал, что я побоюсь? Ведь знает же, что я бедовая и безрассудная. Разве меня каким-то костром напугаешь? Особенно после всего, что мы уже вместе с ним повидали.

– Ну же! Давай прыгнем! – весело повторила я.

Вир улыбнулся, но взгляд у него сейчас был очень странным. Будто я ему что-то такое предложила… непристойное… Он даже сглотнул.

Потом уточнил хриплым шепотом:

– Точно хочешь? Уверена?

– Конечно! – не колеблясь ни мгновения, радостно кивнула я.

Он вдруг нежно коснулся моей щеки, погладил ласково, потом поймал мою руку и пылко её поцеловал. Да что с ним такое?

А после, так и не выпустив моей ладони, Вир шумно втянул воздух и решительно двинулся к тому самому костру.

***

Эрика

Странное волнение Вира передалось и мне. Когда мы остановились в нескольких шагах от костра, так и не разнимая рук, меня будто огнём изнутри опалило, во рту пересохло, сердце готово было из груди выскочить. И можно было бы всё списать на жар пламени, но я чувствовала – это что-то иное, оно изнутри, из души, пробудилось.

Я не боялась огня, не боялась обжечься, но необъяснимое смятение в последний миг едва не заставило меня трусливо сбежать. Да, на нас сейчас столько глаз смотрело, что отступать было поздно, но я… уже почти попятилась назад.

Однако тут как раз мой Стальной Волк посмотрел на меня, улыбнулся, подмигнул игриво и, чуть сильнее стиснув ладонь, то ли спросил, то ли велел:

– Вперёд!

И мы разбежались, и… прыгнули.

Ух! Кажется, у меня сердце сперва до горла подскочило, а потом куда-то вниз ухнуло. Золотое пламя ослепило, на миг коснулось своим неистовым жаром нашей кожи. Показалось, что мы вместе с искрами взлетели до самых звёзд.

А ещё почудилось, что я держу в ладони не руку Вира, а раскалённые угли. Так стало горячо, почти до боли, что я даже испугалась – не обожглись ли мы, не достало ли нас пламя. Мне даже померещилось, что наши сцепленные руки огонь объял. На миг они вспыхнули золотым и алым, но сияние тут же погасло.

Наверняка мне это привиделось. Но с перепугу я чуть не отдёрнула свою ладонь, однако Вир держал меня крепко и не позволил нам потерять друг друга, удержал рядом.

А ещё через мгновение, мы уже вновь стояли на земле, а костёр задорно потрескивал позади, грея наши спины. На нас тотчас обрушились весёлые одобрительные возгласы тех, кто смотрел на это действо со стороны. Но я их почти не слышала…

Мир вокруг исчез для меня в то мгновение, когда Вир развернулся ко мне со столь счастливой улыбкой, какой мне прежде ещё видеть не доводилось. Не обращая внимания на то, что вокруг нас собрались почти все Луговки, любимый сжал меня в объятиях и с жаром приник к моим губам.

И это было так страстно, так горячо, так головокружительно, что я даже возмутиться позабыла. Ловила жадно его поцелуи да цеплялась ослабевшими руками за шею Волка.

И лишь когда он, наконец, от меня на миг оторвался, я испуганно пискнула:

– Ты чего, Вир? Смотрят же все!

– Пусть смотрят! – ничуть не смутился он. – Теперь можно…

– Что значит… «теперь можно»? – с опаской уточнила я, кажется, начиная что-то подозревать, но пока ещё не могла сообразить, что именно меня настораживало.

Счастливая улыбка с лица Вира медленно сползла, глаза сперва распахнулись изумлённо, а потом, кажется, наполнились чем-то близким к ужасу.

– О, нет! – тихий возглас скорее напоминал стон. – Только не говори, что ты не знала!

– Да что такое? – уже всерьёз испугалась я. – Что я должна была знать?

– Этот обряд в Ночь Огней… – совершенно непонятно ответил растерянный Вир и махнул свободной рукой в сторону костра, второй он по-прежнему сжимал мою.

– Какой ещё обряд… – пожала я плечами, и тем самым, кажется, и ответила на все вопросы Волка.

– Ох, Великие! Да что ж такое! За что? – прорычал Вир с досадой. И тут же потянул меня куда-то в сторону леса, прочь от огней и людей: – Идём, идём со мной!

Нас проводили весёлыми возгласами и глуповатыми смешками. Но я уже не обращала на это внимание.

Вир остановился, лишь когда мы оказались далеко за пределами праздничного круга.

Ночь, лишённая яркого света костров, показалась непроницаемо чёрной. Но уже через несколько мгновений ослеплённые пламенем глаза привыкли к мраку. И оказалось, что небо сегодня чистое, а луна и звёзды сияли так ярко, что в их свете я прекрасно видела и тропку, по которой мы шли, и опушку леса, и силуэт моего Волка.

Шум праздника и веселья остался в стороне, долетал приглушённо. А мы напряжённо молчали.

– Присядь! – Вир стряхнул несуществующий мусор с кряжистого пенька, попавшегося нам на пути, и помог мне устроиться на нём.

А сам опустился прямо в траву подле моих ног, стиснул мои ладони в своих, заглянул в глаза – смущённо, удрученно, виновато.

– Эрика, прости меня дурня! Я не хотел, чтобы так вышло… Был уверен, что ты знаешь про обряд Ночи Огней. Иначе, никогда бы такого не сделал, не воспользовался…

– Да объясни уже толком, что случилось! – возмутилась я. – Хватит меня пугать!

– Ночь Огней здесь в Южных Землях считается особенным временем, – торопливо и сбивчиво принялся объяснять Волк. Но это я и так знала. – Говорят, что в эту ночь сами Великие спускаются с Небес и приходят в Круг Огней, где под личиной людей вместе с нами празднуют Солнцестояние. А потому есть поверье, что в эту ночь влюблённым не нужно ни жреца, ни брачных клятв, чтобы связать свои жизни. Достаточно просто прыгнуть вместе через священный Огонь. И если жениху и невесте удастся перелететь через костёр, не разняв рук, считается, что обряд совершён, и Мать-Рысь благословила такую пару, признала мужем и женой. Вот…

Вир умолк под моим обескураженным взглядом. А я смотрела на него, онемев, пытаясь осмыслить то, что услышала.

– То есть… я теперь… твоя жена? – чуть ли не по слогам произнесла я, потрясённо хлопая глазками.

– Да, – виновато пожав плечами, коротко кивнул Волк.

Ещё несколько мгновений я ошеломлённо взирала на него. А потом… звонко расхохоталась.

– Вот же… вот же… – сквозь смех пыталась сказать я, – бедовая! Верно батюшка говорил, бедовая и есть! Другие девицы готовятся, мечтают, а я… Надо же! Вышла замуж, и сама не поняла…

На самом деле, всё это, конечно, было вовсе не смешно, но я смеялась до слёз, глядя на ошарашенного Волка. Потом хохот мой оборвался так же внезапно, как начался.

– Вир, ну… ладно, я, дурная, бедовая… – вздохнула я, а сама невольно потянулась, руку в его светлые вихры запустила, меж пальцев их пропуская. – А ты-то чего молчал? Зачем к костру пошёл, если всё это знал? Мог бы сразу мне сказать, что ты этого не хотел…

– Так… я же хотел, – огорошил меня своим ответом Стальной Волк. Вот теперь, наверное, у меня лицо сделалось обескураженным. А он продолжал сыпать признаниями, от которых замирало сердечко: – Я же тебя затем на праздник с собой и позвал. Надеялся, что ты согласишься… Ну, на обряд… костёр… Я эту Ночь Огней так ждал, так ждал, что… Просто ты меня опередила. Поспешила немного. Я растерялся и не стал тебя останавливать. Думал, ты этого хочешь. Ведь я-то только одного и желал. Ну… то есть… нет, я сперва поговорить хотел… а потом уж… Но ты позвала, и я решил – ладно, потом скажу…