Я даже сказать ничего не могла, лишь представляла с ужасом, что мой бедный Волк тогда пережил. Станешь после такого хмурым и угрюмым.

– Вскоре на месте пепелища другая дружина появилась, которая за врагами гналась. Тогда в Снежных Землях ещё ярл Арунд, отец нашего Аррдена, всем заправлял. Князь пожалел сироту, велел забрать с собой. Врагов они в тот же день догнали и разбили. А после очутился Вир аж в столице, при дворе княжеском. Хоть и был Волк не родовитый, а простого охотника сын, а с Аррденом они быстро сдружились. Князь наш немногим старше. Он Вира опекал, как меньшого брата, приглядывал за ним. Драться вместе учились, охотиться. А когда в бою пали и прежний князь Арунд, и старший сын его Яр, пришлось место отца юному Аррдену занять. Ну и Вир, понятно дело, с ним бок о бок пошёл. Хоть и был один ещё дюже юн, а второй и вовсе отроком. Вместе сражались, вместе взрослели, вместе учились выживать и сражаться…

– А ты? – всё-таки не удержалась я, припоминая историю самого Ильда.

– Я… – Рыжий замялся, – в ту пору ещё не с ними был. Позже в дружине князя появился. Так вышло, что ярл-князю Аррдену я жизнью обязан, совсем как Вир – его отцу. Да не про меня сейчас речь… Одно скажу, что мы с Виром тоже сразу как-то сошлись, друзьями стали. По душе мне пришлось, что Волк нашему князю по-настоящему предан, что храбрости ему не занимать, что говорит он всё в лицо, а значит, подло в спину не ударит. Знаешь, как это важно, Эрика, доверять тому, кто у тебя за плечом...

Я знала, очень хорошо знала. Особенно остро это поняла, когда потеряла единственного, в ком никогда не сомневалась – батюшку. И теперь Великих благодарила днём и ночью за то, что у меня неожиданно снова появился такой человек, даже два.

– Вот так вскоре и стали мы при нашем ярл-князе самыми ближними людьми, – улыбнувшись, продолжил Ильд. – Вир, пожалуй, тоже мог бы место форинга занять, если бы не был таким нелюдимым. Однако и он таким угрюмым не всегда был. Мне доводилось видеть, как Волк так хохмил, что вся дружина от смеха за животы держалась. И ежели думаешь, что это война его так изменила, то это, конечно, так. Да… не совсем так. В ту пору, когда всё случилось, усобица уже стихала. Молодой ярл Аррден союз с князем Дмитром, правителем Рысей, заключил. По всей Зимени ещё стычки происходили, и до порядка было далеко, но все мы уже грядущему миру радовались. После всех этих кровавых сеч и смертей так хотелось жизни, спокойной, счастливой, тихой жизни. Вот тогда Вир и решил, что пора бы ему жениться…

***

Эрика

– Ясна – видная девка была, настоящая красавица, – продолжал рассказывать Лис, будто не замечая, как я с лица сменилась, услышав про женитьбу Вира. – Косы чуть не до земли, чёрные, что вороново крыло, а глаза синие, яркие, как небо по весне. Да и статью Великие не обделили. Словом, ладная, с какой стороны не посмотри. Но при такой-то красоте, ничего удивительного, что была она ещё и дюже балованная, капризная и до подарков жадная. Причём, не абы каких. Принеси ей кто из влюблённых в неё молодцев лукошко сладких ягод или платок расписной, так слугам с лестницы тотчас велела бы спустить. Зато любила золото, серебро да каменья самоцветные. Говорила, что её краса лишь такого блеска достойна. Отец Ясны торговыми делами промышлял, удача шла ему в руки, а потому в доме всегда достаток был, порой с излишком. И для единственной дочери он ничего не жалел. Оттого и норов такой у девицы сделался, гордый да заносчивый…

– И неужто такая Виру глянулась? – насупилась я. – Где ж его глаза были? Не видел разве, что этой змее только богатство и нужно?

– Не видел, Эрика, не видел, – вздохнул Ильд. – Любовь – она ж такая, слепит, как пламя костра. Тебе все вокруг говорят одно, а ты совсем иное видишь. Что нужно заметить – не замечаешь. Зато, чего нет – померещится. Ему она казалась лучше всех на свете, да и словам её верил. А петь про любовь Ясна умела красиво. Вир тогда ещё молодой был, горячий, да в девках особо не разбирался. Откуда ему? Мы ведь полжизни в ратных походах провели. Где там, на войне, любви учиться?

Я со вздохом признала, что Ильд, конечно, прав.

А Лис тем временем продолжал:

– Хотя, насколько знаю, Ясну Волк ещё мальчишкой заприметил. Уже не первый год сох. Сперва издали любовался, не думал, что она, вообще, на него посмотрит. Она бы и не посмотрела, так мне кажется, – невесело усмехнулся Рыжий. – Но, как я уже сказывал, Вир наш при княжеском дворе не последним человеком стал, уважением пользовался, в столице его знали. А уж когда мастерством воинским и ратными подвигами прославился, так и вовсе почёт обрёл, а вместе с ним и достаток приличный. Ярл-князь его деньгами не обижал. Вир и собственным домом обзавёлся, не большим, но добротным. Словом, жених хоть куда!

«Он и без этого хорош, – подумалось мне. – А то, что при деньгах, и не показывает особо, не кичится этим. Ещё бы в мою сторону глядел поласковее…»

– Ясна про то, разумеется, тоже знала, – рассказывал дальше Ильд. – И, когда робость преодолев, стал Вир ходить вокруг неё да около, и подарки богатые подносить, красавица гнать его не стала, приголубила. Ну, оно и понятно, с такими дарами и к княжне на поклон идти было не стыдно. Вир только рад был баловать свою ненаглядную, ничего для неё не жалел. Однако виделись они тогда лишь время от времени – усобица всё ещё продолжалась, и Вир больше времени в походах проводил, чем в столице появлялся. А потому и свататься не торопился. Какая тут женитьба, если завтра можешь из боя не вернуться… Кому захочется молодую жену вдовой оставлять? – снова вздохнул Ильд, видно, припоминая те тяжёлые времена.

Я поддержала его вздохом. До нашего поселения война, к счастью, не докатилась, но всё же помню, в каком страхе мы все жили.

– А когда забрезжил долгожданный мир на горизонте, Вир тянуть не стал. Пришёл к своей зазнобе, как положено. И она ему брачное обещание дала, и отец их союз одобрил. Осенью, как раз в День Почитания Отца-Волка, собирались свадьбу справить. Вир и прежде Ясну баловал, а уж как невестой своей назвал, так и вовсе звезду с неба готов был достать. Но в начале осени опять стали дурные вести с окраины долетать… С Рысями союз мы уже заключили, но были те, кому война милее мира казалась. Князю Аррдену пришлось опять дружину свою вести к южной границе Снежных Земель. Бунтовщиков мы тогда разбили махом, победа осталась за нами. И пора уже было в столицу возвращаться. Вот тут беда и случилась…

Я испуганно уставилась на Рыжего, не зная, чего дальше ждать. Конечно, всё это уже давно позади осталось, но мне стало страшно.

– Угораздило Вира на засаду налететь. С ним дюжина его воинов была, все ратники бывалые. Но противники им достались дюже лютые. Почти все молодцы наши в том бою полегли, – мрачно продолжал Ильд. – Порубили всех лиходеев, но и сами жизнями за ту победу заплатили. А Вир… если бы ты видела, какого его тогда привезли! Так иссекли, что вспоминать страшно. Никто не верил, что он живой останется. Князь Аррден сразу всех лучших целителей собрал, но даже они руками разводили. Мол, не спасти уже, прости княже!

У меня от слёз глаза затуманило, как представила это всё. Но Ильд уже рассказывал дальше, и нужно было взять себя в руки и слушать.

– Однако, видно, сам Отец-Волк Виру благоволит. Как видишь, по сей день жив Стальной Волк. И даже ещё крепче стал, как железо, когда оно сквозь огонь проходит . А тогда… как стало ясно, что к предкам Волк пока не торопится, так Аррден велел в столицу его доставить и уже здешних лекарей к нему приставил. И всё же сильно плох был Вир, всё чаще в беспамятстве. Иногда в себя приходил и сразу просил за Ясной послать, хоть попрощаться с невестой, а то мало ли… – Ильд помолчал немного, видно, готовясь перейти к самому печальному. – Она прилетела сразу, как сказали, но только взглянула на жениха и мигом упорхнула. Опосля, правда, вернулась. Да не одна, а со жрецом. Мол, желаю исполнить клятву свою и последнюю волю жениха моего – пожените нас скорее! Мы тогда все подивились такой спешке. Уж потом сообразили: боялась Ясна, что наречённый её помрёт, так мужем ей и не став, и тогда по закону на всё добро, что у него осталось, она никаких прав иметь не будет. А так – всё несчастной вдовушке достанется: и дом, и деньги, и всё, что муж нажил.