Ух, застыдил! Я уже от макушки до пяток, наверное, покраснела. И ведь даже возразить ничего не могла. Во-первых, Вир был прав, а во-вторых, если бы он кричать да ругаться вздумал, я бы огрызалась наверняка, а он так спокойно и сурово меня отчитывал, что я пискнуть ничего не смела. Только с каждым его словом всё сильнее разреветься хотела. Потому что, да, очень хорошо представляла, чем бы всё это закончилось, опоздай мои герои хоть немного.

В конце концов, так меня проняло, что слёзы всё-таки хлынули в три ручья, и я совсем по-ребячески проскулила:

– Я больше так не буду…

Волк фыркнул, явно выражая полное недоверие к моему обещанию. От этого стало ещё горше и обиднее. Чего это он так обо мне? Я, конечно, бедовая и отчаянная, но не совсем же дура… И, вообще, к такой вот жизни, безумной и опасной, я, между прочим, не привыкла.

И вот сейчас всё, что я так старалась удержать в себе, прорвалось наружу – поток слёз превратился в полноводный весенний ручей, тихие всхлипы – в горестные подвывания.

– Эй, эй, чего ты? – не на шутку испугался Вир. – Эрика, ну… ты… Всё уже, всё позади. Ты чего? Ну-у-у, развела мокроту!

Утешение плачущих женщин явно было не самой сильной стороной немногословного Стального Волка. Нужные слова найти он не смог – я продолжала рыдать.

И вот тогда он придумал обойтись вовсе без слов: забрал из моих пальцев пустую кружку, отставил в сторону и… невозмутимо сгрёб меня в охапку. Я даже плакать на миг перестала от неожиданности, оказавшись в его могучих ручищах.

Впрочем, сейчас эти медвежьи объятия меня не сдавливали, а бережно так от всего злого мира прятали. Да ещё огромная ладонь княжеского ратника поглаживала по волосам так ласково, так утешающе, что я затихла под его рукой, как котёнок, которого добрый хозяин приголубил. Ещё немного и уже не плакать, а мурлыкать начну…

Не знаю, сколько мы так сидели, я, кажется, едва не задремала, пригревшись на широкой мужской груди. Но шея немного затекла, и меня угораздило заёрзать, устраиваясь поудобнее.

Вир шумно вздохнул, тут же отстранился и даже торопливо подскочил с кровати.

– Пойду… поесть тебе что-нибудь попрошу. Сытный ужин лучше всякого зелья и тело, и душу лечит. А ты пока…– он слегка запнулся, – переоденься, что ли. Там вон твои обновки…

– Угу, – кивнула я, стягивая на груди одеяло, вновь разошедшееся так не вовремя.

Вир исчез за дверью. А я ещё несколько мгновений так и сидела неподвижно, глядя на то место, где он только что стоял.

Щёки отчего-то полыхали, шальное сердце колотилось в груди неистово, будто я снова неслась на четырёх лапах по полю.

Только вот… странное чувство не давало мне покоя – будто на этот раз сбежала совсем не я.

***

Эрика

Переодеться и, правда, не помешало бы. Негоже так-то ходить, вся грудь напоказ. Платье Улах мне безнадёжно испортил, нижнюю рубашку тоже – придётся не просто штопать, а перешивать. Но сперва иголки и нитки купить нужно.

Хорошо, что у меня теперь и другая одежда есть.

Я тут же соскользнула с лежанки и сунула нос в доставленные из лавки свёртки. Выбрала, во что нарядиться, но сначала решила умыться.

Комнату мои попутчики в этой таверне самую добротную выбрали, тут даже, как в самых богатых домах, отдельный закуток пристроен был, где и вода горячая в большом котле имелась, и нужник, похожий на смешной стул с крышкой, и этакий бочонок для купания, в который я бы легко вся вошла. Ну и всякие там тазы, ковши, мыло, понятное дело. В богатых домах и замках, я, конечно, никогда не бывала – но отец мне кое-что рассказывал, к нему разные люди приезжали, но точно не бедные.

Мне, конечно, всё это сейчас любопытно было. Заглянула под котёл, в котором вода булькала, кипела, и уважительно ахнула.

Воду здесь не дровами подогревали, а огненными камнями. Что это такое, я знала не понаслышке. У нас в доме тоже такие были, целых три штуки. Батюшка как-то купил. Обошлись они ему, конечно, очень и очень дорого, зато как удобно.

С виду огненные камни обычные раскалённые угли напоминали, так и светились алым да жаром полыхали, вот только они никогда не гасли, и тепло из них годами никуда не уходило. Привозили это чудо из тех самых Огненных Земель, где Род Рыси жил, и куда нынче мои доблестные защитники путь держали.

Ах, как же хочется на те края далёкие посмотреть!

Надеюсь, меня всё-таки возьмут с собой. Даже несмотря на то, что я устроила сегодня. Ладно, пусть не совсем я, но ведь это из-за меня мужчинам пришлось ввязаться в драку с Улахом и его прихвостнями.

Стоило вспомнить мерзавца Улаха, как меня брезгливо передёрнуло. Нет, тут просто умыться мало, тут с ног до головы отмыться хотелось.

Недолго думая, я скинула с себя одежду, налила в большой таз горячей воды, разбавила прохладной и потянулась за ароматным мылом.

Торопилась, конечно, но вымылась тщательно. И сразу как-то полегчало. Даже знобить наконец-то полностью перестало.

Вернувшись в комнату, натянула на чуть влажное тело чистую новую рубашку. И только хотела поверх нежно-голубое платье надеть, как за спиной скрипнула дверь.

Я обернулась и ахнула испуганно. Вот же я растяпа! Со всеми этими переживаниями и слезами последний разум растеряла – забыла за Виром запереть.

А если бы кто чужой вошёл, пока я отмывалась! И ограбили бы нас. Или он бы чуть раньше вернулся, когда я тут голышом по комнате разгуливала…

В этот самый миг я сообразила, что и сейчас не особо одета – рубашка на мне хоть и прикрывала самое главное, но всё же тонкая была, светилась насквозь, да ещё от волос намокла местами – в такой перед мужчинами разгуливать стыдно.

Судя по всему, Вир тоже заметил, в каком я виде. Оттого и остолбенел в дверях, растерялся, не зная, что делать – то ли заходить в комнату, то ли прочь выйти. Наверное, и ушёл бы, но в руках у него был поднос, заставленный чашками с едой.

Так что, когда я пискнула и спешно схватилась за платье, Волк всё-таки порог перешагнул, но при этом резво так отвернулся в сторону и сделал вид, что ничего рассмотреть не успел.

Всё также, не глядя на меня, хмурый ратник стал не спеша расставлять на столе всё, что принёс. По комнатке сразу настолько вкусные запахи разлетелись, я аж сглотнула.

Оказывается, от волнений и опасных приключений, такой аппетит просыпается, ух!

Смущённая тем, что меня едва голой не застали, я поскорее платье надела и подошла поближе. На Вира тоже не смотрела почти, только в чашки заглядывала.

– О, сколько вкуснятины! – не удержалась я.

– Садись, ешь! – отозвался Волк. – Это тебе всё.

– Благодарствую! – облизнулась я, но тут же у меня совесть проснулась и настойчиво так изнутри постучала. – Ой, а ты? Давай и ты тоже!

Вир как-то неопределённо пожал плечами.

– Ладно, – усмехнулся он. – А то мы с Ильдом толком поужинать и не успели.

Некоторое время мы увлечённо сметали со стола всё, что Волк принёс. Но вскоре с ужином было покончено, и в комнате снова воцарилось неловкое молчание.

– Что-то Ильда долго нет… – кажется, я, наконец, нашла, о чём поговорить.

Да и правда, уже переживала за Лиса. Давно пора ему вернуться.

Но у Вира было иное мнение.

– Придёт. Не тревожься! – заверил Волк. – Ему же всех твоих обидчиков пристроить теперь надо. Надёжно пристроить, чтобы точно из темницы уже не выпустили. Но у него полномочий хватит, всё-таки правая рука ярл-князя. Так что… ты не бойся, больше этот Улах тебя не тронет! Рыжий это так не оставит. Ни одному насильнику снисхождения не будет!

– Я думала, он его убьёт… – вспомнив, как Ильд беспощадно молотил Улаха, я невольно поёжилась.

А Вир, вместо того, чтобы успокоить меня, хмуро кивнул:

– Мог. Но теперь уже поостыл – не станет руки марать.

Я поёжилась ещё раз. Пусть сердце и подсказывало, что мне-то как раз и нечего опасаться, но всё равно мурашки пробежали.