— Карин, что происходит? — чувствуя её состояние и настроение, спросил резко я. Карина ощутила, как у меня переменилась интонация, и вскинула на меня глаза.

— Ничего, — она одёрнула одеяло, поправила всю постель и развернулась ко мне. — Ничего такого, о чем тебе необходимо было бы знать, — мягко заметила супруга, и я понял, что что-то происходило, но что именно — не мог осознать. Это было что-то, что меня ещё не коснулось, но коснётся и бомбанёт как следует позднее.

— Ты мне врёшь, — заметил я обтекаемо. Она врала, лгала, увиливала. Она пыталась что-то скрыть от меня. За столько лет учишься воспринимать даже движение глаз и понимать, что в них написано, поэтому Карина отчаянно старалась не поднимать на меня взгляды.

— Нет, Валер, я не вру. Если ты на сегодня все, то можешь быть свободен. Скажи, когда в следующий раз ты заберёшь Лидочку.

Меня шарахнуло от того, что она пыталась избавиться от меня так ненавязчиво, словно бы ничего не происходило.

— Я хотел бы провести выходные вместе, — заметил я мимоходом. Мне нужно было немного времени, чтобы понять, что происходило с женой.

— Если ты поговоришь с Тимом, и он согласится с тобой куда-то поехать, то пожалуйста…

— Вместе, я имею ввиду всей семьёй.

— Мы теперь не семья, Валер.

— Но мы с тобой по-прежнему остаёмся родителями, поэтому нет ничего страшного в том, чтобы мы где-то увиделись все вчетвером.

Карина прикусила губу и покачала головой.

— Я не думаю, что это хороший повод. Ты можешь забрать детей, если опять-таки они согласятся, но я никуда не поеду.

— Ты носишь моего ребёнка.

— И что? — холодно отозвалась Карина и, дойдя до комода, опёрлась о него спиной, сложила руки на груди. — Это ничего не меняет. Сейчас ты можешь общаться именно с детьми, а не со мной.

— Карин, ты от меня что-то скрываешь…

— Ошибаешься. Я сказала тебе всю правду. Если ты хочешь услышать что-то другое, то это не ко мне, а к твоей любовнице. Она будет петь соловьём. Я — нет.

Противное чувство того, что я что-то упускаю, не покидало меня. Интуиция кричала и била в колокола. Я что-то делал неправильно. Что-то выходило из-под контроля, но как поймать этот контроль обратно?

Я не понимал.

— Карин, ты от меня что-то скрываешь, я в этом уверен. И мне это не нравится. Ты должна понимать, что мы ответственны за жизнь наших детей, даже за нашего третьего ребёнка.

— Замолчи, — тихо, без эмоций произнесла Карина и опустила глаза. — Не смей говорить о третьем ребёнке. Не смей давить на меня тем, что мы должны быть логичными. Мы должны быть разумными, потому что я беременна. Не смей манипулировать этим! Если тебе так нужен третий ребёнок, иди к своей любовнице, и пусть она тебе рожает…

— Карин, нет у меня никакой любовницы! — вспылил я и резко дёрнулся к жене, схватил её за плечи. — Прекрати этим тыкать в меня. Я тебе уже говорил то, что я с ней не спал.

Карина вскинула голову и зло хохотнула. У меня были доказательства того, что я не спал ни с кем, но афишировать их я не собирался по той простой причине, что это выглядело бы низко. Это выглядело бы неправильно. И мне казалось, у Карины намного больше мудрости. Она меня намного лучше знает, чем кто бы то ни был другой, чтобы понять, что я ей не лгал. Но вместо этого жена упёрто твердила одно и то же, чтобы я уходил к любовнице.

— Прекрати мне врать, прекрати со мной об этом говорить. Я не хочу ничего слышать про то, что у тебя кто-то был или кого-то не было. Когда надо было честно отвечать на этот вопрос, ты решил поиграть со мной? Ты причинил мне боль. Теперь я слушать не намерена!

Телефон завибрировал слишком внезапно, и я по инерции дёрнулся, схватил трубку, рявкнул:

— Да, — по голове ударило осознание того, что произошло что-то фатальное, у меня на одной чаше весов стоял непростой разговор с Кариной, а на другой чаше весов…

Твою мать!

— Мне пора, — коротко бросил я жене, развернулся и резко шагнул в сторону выхода.

— Конечно тебе пора, беги! — зло полетело мне вслед. Я сцепил зубы, понимая, что потратил возможность договориться с женой именно сейчас.

Но у меня было очень важное дело, и Карина меня потом поймёт.

Я очень надеюсь…

Валера

Я не стал затягивать, не стал оглядываться на жену, потому что понимал, что время сейчас подобно золоту.

Я выскочил в коридор, и в меня влетела Лидочка, взвизгнула, схватилась за штанину и попыталась забраться наверх. Я быстро подхватил её на руки, чмокнул в щеку.

— Малыш, мне пора. Я очень сильно тороплюсь, родная моя…

— Папочка. Ну ты же ещё придёшь, пообещай мне. Скажи мне, что ты ещё придёшь.

— Лида, я прям завтра с утра приеду, да, может быть, я прям сейчас даже приеду. Только мне сейчас надо уехать.

Лида разочарованно скусила носик и попыталась захныкать, но я её остановил.

— Ты же помнишь, о чем мы с тобой говорили? Не капризничай. Ты видишь, как мама переживает. Не заставляй её переживать ещё сильнее. Ты же моя прелесть. Ты же все должна понимать. Ты же самая умная девочка в мире.

— Да, я поняла, пап, поняла.

— Беги к маме и не давай ей заскучать. Ей очень нужна ты сейчас.

Я поцеловал дочь в щеки и спустил её быстро с рук. Сам выскочил из коридора, открыл дверь и уже в лифте набрал номер.

— Какого черта происходит, где мой сын?

Голос ленивый, немного усталый, протянул:

— Задержан за драку. Мы ждём вас в отделении.

— За какую-то, вашу мать, драку?

Я не знал, как звали чувака, который мне позвонил. Я подозревал, что это просто патрульный, который совершил задержание, но меня вымораживала вся эта ситуация, потому что Тим был офигенным парнем, и чтобы его задержать за драку, это черт знает что должно было произойти.

— В парке садоводов на спортивной площадке произошла драка между несколькими молодыми людьми. Ваш сын был одним из них. Мы должны провести разъяснительную работу и обратиться в соответствующие органы, но вы же понимаете, что мы ничего без вас не сделаем. Поэтому приезжайте, сын вас ждёт.

Я сквозь зубы выматерился, протянул «твою мать» и бросил трубку, прыгнул в машину.

И вот ведь как удивительно! Тим, как будто бы подозревая, что он расстроит всем этим Карину, дал мой номер телефона. Ну, он правильно поступил. Он молодец в этом плане.

Уже через пятнадцать минут я показывал свои документы на посту в отделении и позже меня проводили в кабинет.

Тим сидел с несколькими ребятами, одного из которых я частично мог узнать. По-моему, что-то про него мне рассказывала Карина, какой-то парень с тенниса, еще показывала фотки.

— Привет, малой, — кивнул я сыну. Тим оскалился, не выражая никаких добродушных эмоций, но сейчас было не время выяснять отношения, поэтому я сразу перевёл взгляд на представителя закона. — Добрый вечер.

Я протянул руку, перегибаясь через стол.

— Что случилось? Почему мой сын задержан?

Тим набрал побольше воздуха, пытаясь мне что-то сказать, но короткий взгляд его осадил, сын поджал губы и опустил глаза, но только я понял, что в этом взгляде было столько жести, сколько не у каждого взрослого мужика бывает.

— Компания из трех ребят пристала к двум девушкам, ваш сын решил заступиться, — произнёс патрульный, я закатил глаза. Ну я бы понял, если бы там реально была какая-то зашкварная история, но задерживать его из-за того, что он заступился за девчонку, ну такое себе…

— И чего? — спросил я грубо, весь насупился по-бычьи, посмотрел исподлобья.

— Это административное правонарушение.

— Административное правонарушение — это когда три взрослых лба задирают двух девок, а мой сын поступил правильно. Мой сын поступил так, как поступать надо любому здоровому, вменяемому мужику.

Нет, может быть мой сын поступил где-то и неправильно. Может быть Тим перегнул. Может быть Тим сам нарвался. Но черта с два кто-то об этом узнает сейчас. Это я потом поговорю с ребёнком, но на данный момент мой сын поступил правильно, мой сын поступил так, как должен поступать любой мужик.