Как странно — всю жизнь провести в двух шагах от такой головокружительной роскоши, но быть при этом от нее настолько далеко.

Не то чтобы я была совсем неотесанной. Я периодически посещала шумные порты Мероса, Королевства Моря и Неба, а также Фортоса, Королевства Силы и Доблести, нашего ближайшего соседа на юге. В Фортосе познакомились мои родители, когда оба служили в армии Эмариона. Командовал армией король Фортоса, но служили в ней смертные и Потомки из каждого королевства. Использовать армию мог любой из монархов, если внутренняя Королевская Гвардия вдруг не справлялась со вспыхнувшим конфликтом. Наша семья часто посещала штаб-квартиру армии в Фортосе: отец — чтобы пообщаться со старыми приятелями, а мама — чтобы встретиться с хорошо подготовленными и хорошо оснащенными армейскими целителями.

Южнее Фортоса лежал Фаунос, Королевство Зверей и Чудовищ, где жили Потомки, бывшие, по слухам, ближе к животным, чем к людям. Смертных в Фаунос не допускали, дозволялось только миновать его, следуя строго по Кольцевой дороге, ведущей в Арборос, Королевство Корней и Шипов. Благодаря богатой растительности Арборос поставлял множество лекарственных трав, которые мы использовали в Центре. Раз в год мама ездила в Арборос пополнять запасы, и я изредка ее сопровождала.

Наш северный сосед, Монтиос, Королевство Льда и Камня, формально был закрыт для посещения смертных, хотя мы с Генри тайком пробирались через границу посмотреть на умопомрачительные лавандовые горы с заснеженными вершинами. Мы даже заметили вдали диковатое кочевое племя Потомков Монтиоса, прятавшееся в пещере среди каменистой местности.

Оставалось лишь три королевства, на землю которых я не ступала никогда.

В Софос, Королевство Искры и Мысли, смертных допускали исключительно по приглашениям. Если Теллер вдруг поступит в один из прославленных университетов, у меня появится шанс посетить легендарный город с его домами до небес и огромными библиотеками.

В выжженные солнцем южные пустыни Игниоса, Королевства Песка и Пламени, смертных не допускали ни под каким предлогом — даже путешествие по Кольцевой дороге сулило верную смерть. Но меня и не тянуло в то суровое, безотрадное место.

И наконец Умброс, Королевство Желаний и Секретов. Умброс — единственное место, где приветствовались и смертные, и Потомки из всех королевств, только вот карьерный путь там открывался далеко не самый привлекательный — наемного убийцы, шпиона, куртизанки, торговца дури и тому подобное. Если Мерос считался ориентиром в торговле легальными товарами, то Умброс — его злым, пронырливым двойником.

Умброс был пристанищем тьмы и порока, а другие королевства с ним мирились лишь из страха перед его безжалостной королевой, старой и, по слухам, невероятно могущественной. После Кровавой войны она приказала истребить всех Потомков, за исключением сотни, чтобы не ослаблять и не дробить свою магическую силу.

При мысли об Умбросе по коже пробегал холодок, хотя нечто дикое и авантюрное во мне трепетало от перспективы разведать его порочные секреты.

После обеда я отправилась в Смертный город: следовало навестить несколько бедных семей. Когда я вернулась в Центр целителей, день уступил свои права вечеру и стажеры разошлись на ночь, оставив нас с Морой в пустой тишине. Мора заносила дневной отчет в журнал, а я разливала по бутылкам новую партию ивомхового бальзама.

— Что случилось во дворце утром? — спросила Мора. — Вроде поднялся какой-то шум из-за принцессы.

— Ничего особенного, — быстро ответила я, до сих пор стыдясь того, что просмотрела рану Лилиан. — Потомки не такие, как я ожидала.

— О чем это ты?

На миг я перестала разливать бальзам.

— Они показались мне… почти смертными.

— Ну, они рождены от членов Клана и смертных. Как бы они ни отрицали, кровь смертных всегда будет течь в их венах. А ты думала, они какие?

Я пожала плечами:

— Пустые. Бесчувственные.

— Порой они впрямь такие. Но, думаю, за раненых детей все боятся одинаково. Даже самые дикие звери сходят с ума, когда их детеныши в опасности.

То, как загадочный мужчина просит помочь Лили, до сих пор звучало у меня в ушах. Со мной он вел себя заносчиво и грубо, но с этой девушкой, с Лили… Я не могла забыть, как нежно он утирал ей слезы и как говорил, что очень ею гордится.

Спросили бы меня вчера, и я заявила бы, что Потомки не способны любить. Но после того, что я видела сегодня…

— Да, кстати, пока тебя не было, заходил принц, — сказала Мора. — Просил тебя поблагодарить.

Я нахмурилась:

— Ты об Эльрике? Он принц?

— Нет, не об Эльрике. О принце Лютере.

Я замерла.

— Там был принц Лютер?

— Дием, ты вообще не разбираешься в членах королевской семьи? — Мора ухмыльнулась. — Ты сидела рядом с ним. Он обнимал свою сестру, принцессу Лилиан. Они племянник и племянница короля.

О боги! О боги!

Потомок, которого я разыскивала все это время, — принц Лютер.

Старший-брат-подружки-Теллера Лютер.

Потомок-которому-я-грозила-оторвать-руку Лютер.

Король-Люмноса-в-ближайшем-будущем Лютер.

Я без сил опустилась на ближайший стул. Ситуация была скверная. Очень скверная.

Одним глазом глянув на мои страдания, Мора покатилась со смеху:

— Дорогуша, неужели и ты туда же! Я уже смирилась с тем, что стажерки начинают хихикать как дурочки каждый раз, когда появляется «прекрасный принц Лютер». Но не говори, что и ты по нему сохнешь!

Я шокированно уставилась на нее:

— Да будь он последним мужчиной в Эмарионе, я бы не стала по нему сохнуть! Он же невыносимое чудовище!

Мора хлопнула глазами, а потом сложилась пополам, захохотав еще громче:

— За что ты его так?

— А ты разговаривала с этим типом? Он же ходячий ужас с раздутым эго. — Я рассеянно коснулась своего локтя, там, где он хватал меня. Постаравшись, я и сейчас могла бы уловить, как его пальцы обжигают мне кожу. Впрочем, стараться ради этого я не собиралась. — Он лез мне под руку.

— О чем это ты?

— Та девушка, Лили, сломала руку, и мне нужно было вправить кость. А ему хватило наглости пытаться меня остановить. Он вел себя так, будто это он тут целитель.

Мора резко перестала хихикать:

— И ты ему не позволила?

— Мора, знаешь, сколько сломанных костей я вправила? Я могла бы сделать это во сне. С завязанными глазами.

— Да, но эта девушка — Потомок.

— И что?

Мора с любопытством на меня взглянула:

— И как ты вправила кость?

— Ну, знаешь, с помощью молотка, веревки и рюмки виски…

— Я серьезно, Дием. — Мора встала и подошла ко мне. Ее лицо было на редкость серьезным. — Кто-то еще из Потомков тебе помог?

— Помощь не потребовалась. Я занималась Лили, как любой другой пациенткой. Дала среброчервь, чтобы приглушить боль, немного отвлекла, сильно дернула, и готово. — Я ухмыльнулась. — Та же магия, вид сбоку.

Мора наклонила голову:

— И ты уверена, что вправила кость?

— Мора, ты меня обижаешь.

— Просто… — Мора осеклась, нахмурившись. — Кости Потомков очень крепкие. Крепче железа. Силы смертных недостаточно, чтобы их сдвинуть.

Это не могло быть правдой. Я почувствовала, как кость Лили сдвинулась у меня под рукой, и слышала хруст, когда она встала на место.

— Может, с молодыми проще? — предположила я.

Мора покачала головой:

— Однажды потребовалось вправить несколько костей пострадавшему малышу, и женщина из Потомков, к которой я обратилась, не смогла ничего сделать. Пришлось звать на помощь мужчину посильнее.

Мы долго смотрели друг на друга, хлопая глазами.

После заметных колебаний Мора заговорила снова:

— Дием… а у нее только кость была сломана? Принц Лютер сказал, что ты спасла жизнь его сестре.

Перед глазами у меня мелькнула лужа крови. Бескровные губы. Замедлившийся пульс. Гора марли, пропитанной багровым. И абсолютно целая поясница всего через несколько секунд, абсолютно гладкая, без малейших следов раны.