Пещерная полость с этой стороны была заполнена водой. Я понял, что вода проточная, чистая. Подземный ручей нес с поверхности не только воду, но и свежий воздух. По-моему, очень удобно. За водой ходить далеко не надо, и приточная вентиляция снабжает племя кислородом.

Пользуясь своим скудным словарем, вождь объяснил, что подземный ручей поставляет не только воду и воздух, но и небольших хищников, которые взрослым не страшны, но время от времени утаскивают детей.

— Зверь. Опасно, — заключил он свой рассказ и показал наскальный рисунок, на котором был изображен тот самый динозавроподобный хищник.

Мы рассмотрели рисунок при свете фонаря.

— Кажется, я понял, что вам нужно, — сказал я.

— Конь — друг, — напомнил вождь

— Не. Конь вам тут не нужен, — изрёк я глубокомысленно, — Не в коня корм.

— Обмен, — настоял вождь.

Мы вернулись к костру. Вождь толкнул перед племенем пламенную речь, лаконичности которой позавидовала бы даже Эллочка-людоедочка.

— Друг — обмен — макры! — зычно проговорил он и пошел обходить соплеменников с куском шкуры, как уличный музыкант, собирающий плату после выступления.

На куске шкуры уже лежало несколько полосатых макров, которые вождь извлек из побежденных нами хищников. Члены племени тоже скидывались макрами. После полного обхода на куске шкуры появилась приличная горка полосатиков. Вождь протянул собранное мне.

— По нашим ценам здесь целое состояние, — заметил Харах.

— Аборигены поскребли по сусекам, чтобы скинуться на коня, — согласился я, — Только мы эти макры прямо сейчас забирать не будем.

— Обмен, — вождь попытался всунуть макры мне в руки.

— Обожди. Мы скоро вернемся.

Мы вышли обратным путем на поверхность, где я снова призвал коня и гравикар.

— Куда мы едем? — спросил Харах.

— Еще раз смотаемся на тот средневековый рынок.

— Хочешь докупить еще оружия?

— Оружия тоже докупим. Но главное, не оружие.

На рынке я видел торговый ряд, продающий всякую живность. К нему и направился, когда мы прибыли на место. Здесь можно было купить все, что угодно, от цыплёнка до быка производителя, но я остановился возле клетки, в которой копошилась пара собачьих щенков охотничьей породы.

— Хорошие собачки, — доверительно сообщил торговец, — На кабана можно ходить, на оленя…

— А чего ты их в клетке держишь?

Торговец пожал плечами.

— Знаешь, сколько ворья тут шастает? Отвернешься на один миг, веревку срежут и покрадут собачку. А из клетки незаметно не вытащишь.

— Прям такие хорошие у тебя собачки, что вор позарится? — недоверчиво переспросил я.

Торговца мое недоверие оскорбило.

— Сам не видишь? Гляди, какая масть. И к тому они крупные для своей породы.

— Они у тебя крупные, потому что трехмесячные, — включился Харах в разговор.

— Все правильно. Трехмесячные, — с достоинством подтвердил продавец, — Раньше нельзя щенков у суки забирать. Надо, чтобы были вскормленные. Не понимаешь разве?

Харах усмехнулся и промолчал. Я тоже не стал спорить. Купил щенков за ту цену, которую запрашивал торговец.

— Клетку я тоже заберу, — сказал я.

— Клетка денег стоит, — насупился продавец.

Я заплатил заодно и за клетку. Клетка хорошая, кованая. Аборигены будут впечатлены. Упаковка товара не менее важна, чем сам товар.

Раз уж приехали на этот рынок, я еще докупил кое-какую утварь: котелки, горшки, кувшины, ведра. Все это наверняка пригодится племени.

Вскоре мы снова стояли в первобытном мире перед замаскированным входом в пещеру. В этот раз вместо вождя на карауле оказался другой неандерталец, но он быстро сбегал за главным.

— Принимай на обмен, — сообщил я, указав на кучу утвари, выгруженной из гравикара.

— Не оружие, — возразил вождь.

— Не оружие, но для племени не менее важно. Давай, тащи внутрь. Там поговорим обстоятельно.

В жилой пещере я показал, как зачерпывать воду ведрами, чтобы имелся запас воды, как набирать из ведра ковшиком в котелок и кипятить воду в котелке. Женская половина племени встретила эти новшества с большим воодушевлением.

Но это были еще цветочки. В котелке я сварил нарезанное кусочками мясо. Когда оно немного остыло, дал попробовать. Аборигены восприняли новое для себя блюдо как образчик высокий кухни. Если бы они разбирались в системе присвоения мишленовских звезд, дали бы мне все семь. Мясной бульон выхлебали с таким наслаждением, что у меня самого слюни потекли. Если бы не знал, что этот бульон не соленый и с кровяной накипью, наверное, тоже бы хлебнул.

Однако самое важное я оставил на десерт, клетка с двумя щенками стояла в сторонке, накрытая материей. Все это время аборигены заинтересованно прислушивались к возне, слышной из-под занавеси. Пришло время явить первобытному обществу первого друга для человека. Я откинул материю.

— Пища, — довольно заулыбавшись, оповестил вождь, увидев щеночков.

— Это не пища, а собака, — строго поправил я, решительно отстранив загребущие волосатые пакли, потянувшиеся к клетке.

Мы с Катей достали щенков из клетки, взяв на руки. Аборигенов это шокировало. Щеночку на руках вождь поразился, по-моему, даже больше, чем появлению коня из ниоткуда.

— Дайте воду, — распорядился я, — Их нужно напоить.

Я с умыслом прикупил на рынке пару мисок для собак. Мы с Катей сперва поили их водой, потом бульоном, потом я дал им немного вареного мяса. Хорошо, что щенки подросшие, смогут выжить без материнского молока.

— Можно погладить, — сообщил я, обращаясь скорее к детям, чем ко взрослым.

У детишек, глядевших, как мы кормим щенят, давно уже чесались ручки. Самая смелая девчушка, лет семи на вид, протянула руку первой, несмело проведя пальцами по шерстке. Щеночек благодарно лизнул ей палец. Девчушка взвизгнула и руку отдернула, но увидев, что палец ущерба не понес, погладила еще раз, уже смелее.

Процесс пошел. Отталкивая друг друга локтями, дети полезли к щенкам. Я позволил только нескольким, а затем вернул щеночков обратно в клетку.

— Много нельзя, — сказал я, — Дайте им теперь отдохнуть.

— Отдохнуть! — понятливо рявкнул вождь и наградил подзатыльником мальчонку, продолжавшего тянуть руку к клетке.

— У них острое чутье, — проинструктировал я вождя, — Будут предупреждать об опасности.

— Чутье. Опасность. Хорошо. Вождю нравится, — важно изрек вождь, отдавая мне кусок шкуры с макрами.

Второй за сегодня обмен состоялся. Высокие обменивающиеся стороны друг другом остались довольны. Мы отправились в обратный путь. Хараха завезли в гильдию, а затем поехали к Меньшикову.

Меньшиков был дома, что хорошо. И он был дома один, что еще лучше. Я до последнего опасался, что Боленские не мытьем, так катаньем снова влезут к нему в доверие.

Он принял нас в библиотеке. Вид у Меньшикова был какой-то заспанный, как будто-то он с утра баловался алкоголем, а потом отсыпался, чтобы протрезветь. Но даже проспавшись, пребывал в вялом настроении духа: «с утра выпил, весь день свободен».

— Слушаю вас, молодые люди, — со вздохом сказал Меньшиков, закидывая ногу на ногу.

— У вас вид какой-то… — начала Катя с сочувствием.

— Какой?

— Усталый.

— Устанешь тут, — согласился Меньшиков, — Канал поставки полосатых макров оборван.

— Он же у вас не единственный, — осторожно заметил я.

— Не единственный, — не стал спорить Меньшиков, — Но с основным каналом тоже возникли трудности. Как бы совсем не остаться без полосатиков.

— Ну, совсем не останетесь, — обрадовал я Меньшикова, доставая один мешочек.

— Откуда это у вас? — увидев высыпанные на стол макры, Меньшиков заметно напрягся.

— Мы восстановили оборванный канал, — честно ответил я и добавил уже не совсем честно, как и в прошлый раз умолчав про общение с богом Хорем, — От Мальвина нам достался опознавательный знак и путь до нужного места.

— Вы получили макры от дикарей? — спросил Меньшиков с сомнением, — Они просто так вам отдали?