— Мы уже ознакомились, — зеверил я служащего и поставил подпись в нужном месте.

До начала свидания с заключенным оставалось еще больше часа. Мы вышли из здания тюрьмы и отправились искать укромное место, скрытое от людских, а, главное, от магических глаз.

— Макс, что ты затеял? — Катя потребовала ответа, когда мы забрели в густые заросли, обступившие небольшой городской пруд.

— Идея в следующем, — начал я, усевшись на камень под раскидистым кустом, — Мне удалось создать инвентарь или, другими словами, пространственный карман. Правда, пока очень маленький, сейчас он способен вместить всего пять-шесть макров. Значит, нужно увеличить его минимум вдвое.

— Как ты собираешься это делать?

— У нас есть при себе макры хаоса. Использую их в качестве батареек.

Я переключился на тонкое видение и начал стравливать магическую силу из макра в тот пространственный пузырек, способный вмещать в себя магические предметы. Поначалу ничего не получалась, сила растекалась по другим более крупным силовым узлам.

Тогда я заполнил маной все, что может быть заполнено, потратив на это три макра. Почувствовав себя переполненным магической силой, я снова начал закачивать ману в тот пузырек. Коэффициент полезного действия было очень низок. Большая часть силы утекала наружу, так что вокруг меня появилось интенсивное магическое свечение, видимое невооруженным глазом. Хорошо, что не стал экспериментировать на глазах у горожан. Выдал бы себя такими эффектами с головой.

Зато пузырек понемногу увеличивался в объеме. Потратив все имеющиеся макры хаоса, добился того, что диаметр пространственного хранилища увеличился процентов на двадцать. Но это диаметр, если вспомнить геометрию, объем увеличился гораздо больше.

Я начал по одному перекладывать в него гранатовые макры. Последний влезать не хотел, но, как говорится, где семерым тесно, там и восьмой влезет. В случае с двенадцатым поговорка тоже оказалась верна. Загнал-таки двенадцатый макр в инвентарь.

— Ну вот, — сообщил я удовлетворённо, поднимаясь на ноги, — Теперь у меня макров при себе как бы нет. Можно обыскивать.

Мы вернулись к зданию тюрьмы. Миша с Виктором остались ждать на лавочке, а Катя, разумеется, пошла со мной. На пропускном пункте нас развели по разным помещениям.

Обыскивали меня со всем тщанием и со знанием дела, в том числе использовав макроискатель, прибор, способный обнаруживать макры наподобие металлодетектора. И даже дали обнюхать собаке, но ничего запрещенного не нашли. Как я и предполагал, пространственный карман находится не в физическом мире. Обнаружить его приборно невозможно.

Меня перевели в тамбур, где я дождался Катю, которую обыскивали почему-то дольше меня. Осознавать, что ее сейчас лапают, где хотят и как хотят, было очень неприятно.

Когда она, наконец, тоже вышла в тамбур и увидела мой насупленный вид, сразу поняла, почему я так мрачен.

— Макс, у тебя только молнии в глазах не сверкают. Не надо так переживать. Меня обыскивали женщины и делали это очень деликатно.

— А чего так долго?

— Ну мне же нужно время, чтобы привести себя в порядок, — она улыбнулась, — Это ты рубаху в штаны заправил и пошел. Мне нужно времени немного больше.

— А, извини, не подумал об этом.

— Там какой-то служитель шутил, что они строго соблюдают регламент досмотра лиц разного пола даже при использовании поисковых собак. Уверял, что кобелей к женщинам не допускают.

— Шутник… — прокомментировал я кисло.

К нам вышел один из тюремных надзирателей и проводил в комнату свиданий, где нас с Катей заперли одних. «Дядюшку» привели минут через десять.

— Заключенный Крауз, отбывающий наказание за контрабанду для свидания с родственниками доставлен, — доложил кто-то кому-то за дверью.

После этого дверь отперли и завели герона, одетого в тюремную робу.

— Время свидания — десять минут, — сухо сообщил надзиратель, — Напоминаю, передавать заключённому ничего нельзя.

С «дяди Крауза» сняли наручники и вышли, оставив нас одних. Герон уселся на стул, привинченный к полу, закинув ногу на ногу. Он оглядел нас с Катей с каким-то веселым удивлением, а форма наших зрачков его прям-таки обрадовала.

— Не знал, что у меня есть такие симпатичные племянники, — выдал он, — Как вы сюда вообще попали? У вас есть местные документы?

— Документов нет, — сказал я и пояснил, — Как я понял, в город на заработки съезжается много народу из сельской местности. Здесь у половины нет документов.

— Вот как. Не знал, — Крауз покривился, — Я вообще здесь был проездом… проехался на десятку… мой пример должен стать для вас уроком, дорогие племяннички. Вот так бывает, если сунешься в новый для тебя мир, не зная его законов.

— Мы это уже поняли. Но… спасибо за совет.

— Напомни, кто вас сюда отправил? — спросил герон, пропустив мое спасибо мимо ушей.

— Харах.

— Харах, — повторил «дядюшка», — Рад, что Харах меня не забыл. Только не вполне понимаю, что он от меня хочет. Мне здесь сидеть еще почти десять лет.

— Он просил вам кое-что передать, — сообщил я.

— Передать? — удивился герон, — Ну хорошо, слушаю внимательно.

— Вы не поняли. Он просил передать… лично в руки.

— Вы серьезно⁈ — Крауз не смог скрыть охватившее его возбуждение, — Это то, что я думаю? А? Гранатики?

— Они самые.

— Тогда давай их сюда! — радостно выпалил Крауз.

Я его радостного возбуждения не спешил разделять. Мне бы прежде хотелось понять, что он сделает с этими макрами. Герон правильно истолковал мой вопросительный взгляд.

— Вы что, не в курсе? Они для портального переноса. Давайте-давайте, — добавил он нетерпеливо, — Мы сейчас отсюда свалим.

Я извлек из инвентаря гранатовые макры и ссыпал их в протянутые ладони Крауза. На лицо герона набежала тень разочарования, но лишь на одно мгновение.

— Макры первого уровня, — сообщил он виновато, — Извините, племяннички, портал выйдет только на одного.

Я не успел ничего предпринять, дядюшка Крауз исчез в гранатовой вспышке. Напоследок он что-то выкрикнул про то, что постарается нам помочь. Как именно он поможет, герон не договорил. Его не стало.

Он пропал, а мы остались в тюрьме. Где-то заверещал сигнал тревоги. Надзиратели поспешно открывали запертую дверь. Катя схватила меня за руку и затащила в ближайшую тень и сделала это вовремя.

— Где они⁈ — закричал вбежавший первым, — Не оставляйте дверь открытой. Могли уйти в невидимость.

Кто-то кинулся закрывать дверь обратно, но нам с Катей хватило времени, чтобы переместиться в коридорную тень. Теперь сирена орала по всей тюрьме, закладывая уши. Все куда-то бежали и кого-то ловили. Мы воспользовались общей суматохой и выбрались из здания по теням.

Если были здесь маги, способные нас засечь, они нам не попались. Мы материализовались перед Виктором и Мишей, расслабленно сидящими на скамейке. Они тоже слышали рев сирены, но, видимо, посчитали, что их это не касается.

— Миша, не спи, — гаркнул я в ухо оборотню, заставив проглотить зевок, — По коням!

— А как же режим секретности? — спросил Миша, забираясь на место возницы в гравикаре, который я активировал прямо здесь перед тюремным крыльцом.

— Полетел к чертям! Гони!

Уголек рванул вдоль по мостовой. Гравикар летел, не касаясь земли, уходя на поворотах в занос. За нами гнались все, кто только мог. Техника, кавалерия, собаки, даже аэроплан за нами послали. Но догнать нас не мог и аэроплан. Скорость под двести километров в час в этом мире пока считается фантастической.

Одним словом, уходили весело, с переполохом. Шухеру навели с большим запасом. Городские власти расхлёбывать будут еще долго. Мы далеко оторвались от погони и в межмирье перебрались спокойно без суеты. Дальше Миша поехал спокойней.

— Макс, что ты обо всем этом думаешь? — спросила Катя, — Тебе не кажется, что все это больше похоже на подставу, чем на тривиальную проверку?