— Р-р-р-р-р-р!

— Согласен. Не претендуем, — спокойно отозвался Александр.

— Гр-гр-гр-р-р-р!

— Мы просто хотели поговорить.

Изящная ящерка резко отскочила от колбы, и та опасно зашаталась. Александр протянул к ней руку, чтобы поймать, но этот жест не понравился ящерке. Она зашипела, выгнула спину и вздёрнула хвост. Голову опустила, а задние лапы затанцевали тверк — самый настоящий котяра! Я не выдержала и расхохоталась.

Наверное, мой хохот слишком резко отозвался в стенах зала. Ящерка дёрнулась, отскочила назад и сжалась в комок. А вокруг её головы раскрылся великолепный чешуйчато-золотистый веер.

Как же так? Эти огромные комнаты, высоченные потолки, рассказы о страшных и огромных драконах... И вдруг — худощавая ящерка, в холке не выше лабрадора, да ещё с повадками кота.

Александр хмуро уставился на меня. Мне даже показалось, что вокруг него начал клубиться воздух, окрашиваясь в зелёный. Хоть я и понимала, что смех сейчас не уместен, но остановиться никак не могла.

«Па-а-па-а-а!!!» — непонятно откуда раздался испуганный детский голосок.

Вспышка. Хлопок. Когда проморгалась — посреди зала стоял по-настоящему огромный ящер. Когти с моё предплечье. Голова — шириной с распахнутые руки. А ещё два острых, с полметра у основания, золотых рога.

Тёмно-золотой дракон подхватил хвостом ящерку, прижал к своему боку и раззявил пасть, полную острых зубов. Тут же вокруг его головы распахнулся чешуйчатый веер, украшенный острыми иглами. Низкий рокот напомнил работающую турбину самолёта.

Я быстро погрустнела, присела и прижала ладони к ушам. А Александр сделал пару шагов в сторону, и вдруг весь накрылся густым зелёным туманом. Туман стал клубиться, вытягиваться, вырисовывая второго огромного ящера. Совсем рядом зарокотала ещё одна турбина.

Не знаю, что случилось с моими мозгами, но мне до жути захотелось потрогать это чудо. Чешуйки — на ногах помельче, с мою распахнутую ладонь, на спине и на брюшке крупнее и толще, — плавно меняли цвет от солнечно-оранжевого на брюшке до глубоко-изумрудного на острых гребнях спины. Вдоль бока протянулись чешуйчатые трубки, плотно уложенные одна над другой. Я провела ладонью по чешуйкам — они были тёплые, почти горячие! И чуть вибрировали в такт рычанию.

Мой дракон распахнул капюшон-веер, и я ахнула от восторга. Эта сторона, прилегающая к шее, была покрыта не чешуйками, а совсем короткой шёрсткой, того же солнечного цвета, что и брюшко. Гладкой и нежной, как бархат. Я несколько раз провела пальцами между косточек веера, добралась до стыка с шеей, погладила холмик ушной раковины.

«Щекотно!»

Это кто сказал?

Рык прекратился. Дракон резко захлопнул веер, прижав капюшон и распоров острой спицей рукав моего жакета. Выгнул шею и уставился на меня огромными недоумевающими глазами. Кто бы подумал, что ящерица может выражать мордой чувства?

Купол над нами разошёлся, впустив солнечные лучи, и я застыла в восхищении. Оказывается, драконьи чешуйки переливаются перламутром на солнце!

Упавшая тень заставила поднять голову. Золотой дракон тоже спрятал веер-капюшон и, изогнув шею, внимательно меня рассматривал. А ниже, крепко обхватив его лапу, сидела медная ящерка, удивлённо хлопая глазами.

— Какой ты хорошенький, — умилилась я, протянув руку к маленьким выростам на голове драконыша, напоминающим отвердевший петушиный гребень.

Но тот юркнул на спину отца, спрятавшись между зубцами, идущими вдоль хребта. Над моей головой раздалось двухголосное воркование. Не знаю как, но я поняла их диалог!

«Нашёл?»

«Надеюсь».

«Мана-опьянение?»

«Похоже».

«Разбирайся!»

Одним плавным движением золотой дракон развернулся и запрыгнул на широкую стену. Ещё прыжок и, распахнув кожаные крылья, дракон воспарил над землёй.

Я вытянула шею и подскочила на цыпочки, стараясь разглядеть уходящего по спирали ввысь дракона. Так увлеклась, что не сразу почувствовала, как что-то горячее и упругое скользнуло в подмышку, мягко прошлось по груди и выскользнуло под другой мышкой. Опомнилась, когда упругий змеиный хвост, сверкая изумрудной чешуёй, проскользнул уже под грудью, замыкая второй виток. Успела только охнуть и вцепиться в хвост руками, когда мои ноги оторвались от пола и меня мягко поставили на широченную стену, затем небрежно шлёпнули кончиком этого же хвоста под попу.

Вот же, гад хвостатый! Но возмущение тут же испарилось, и я во все глаза уставилась на парящего над головой золотого дракона.

Огромный изумрудный ящер плавно поднялся, будто перетёк на широкую стену, сел рядом и, наклонив голову, с любопытством наблюдал за мной. Я, в свою очередь, уставилась на него. Эти чешуйчатые трубки, плотно уложенные одна над другой, что тянулись вдоль бока — это то, что я думаю?

Я подошла к дракону, погладила нижнюю, самую длинную трубку, осторожно потянула на себя.

— Вш-ш-ш-шух, — крыло резко распахнулось, сбив меня с ног.

Я упала на пятую точку и, задрав голову, с удовольствием рассматривала солнечно-оранжевый парус над головой. Дракон с любопытством заглянул себе под крыло, мягко урруруркнул. А в моей голове раздалось чуть насмешливое:

«И чего сидишь? Сегодня они уже не вернутся… лекарка. Зря детёныша перепугала».

Крыло с мягким шуршанием вернулось на место, а я поднялась, неторопливо отряхнула руки.

— Если ты помнишь, ящер, то я к вам…

«Др-р-ракон!»

— …Сюда не рвалась. Даже наоборот, предупреждала, что не специалист по ящерам.

Дракон недовольно фыркнул, и я с трудом разобрала что-то вроде: «На бездраконье и ящерица воин».

Драконий хвост опять скользнул мне в подмышку, неторопливо прошёлся по груди. Я шлёпнула наглый отросток ладонью:

— Э! Конечности не распускай!

Двуликий гад состроил невинную морду, но хвост опустил ниже. Дважды обмотал меня им иприжал к тёплому чешуйчатому боку. Затем медленно, словно тягучая порция мёда в рекламе, соскользнул со стены вниз. Я испуганно вцепилась в спинной гребень — вниз оказалось намного страшнее, чем вверх.

Удивительно, но при всей похожести на юрких, поджарых земных ящериц, своими повадками этот дракон напоминал скорее тигра — настолько грациозными и величественными были его движения.

Опустив меня на пол, дракон окутался зелёным туманом, возвращая себе человеческий облик. А я, открыв рот как малый ребёнок, наблюдала за клубящимися мутными сгустками, на моих глазах превращающимися в идеально отглаженный костюм и безупречно уложенные волосы.

— Пойдёмте, судар… Натала. Нам нужно подогнать под вас комнату и составить список необходимых вещей. — Вместе с обликом вернулась и его холодная чопорность.

Александр открыл, как мне показалось, первую попавшуюся дверь на втором этаже, и пригласил меня войти.

Хм, а здесь почти уютно. Похоже на элитный гостиничный номер. Люкс, кажется? Никогда не приходилось в таких жить.

В отличие от холла и коридоров, отметавших всё, кроме прямых линий, здесь царили скругления. В левом углу — вытянутый дугой письменный стол из красного дерева, правую часть комнаты занимали три круглых, заваленных подушками, мини-диванчика. Или это такие огромные кресла? На стенах — напротив двери и слева — большие, почти до потолка, круглые картины. На одной из картин — панорама города в рассветной дымке, на другой — величественный водопад.

И всё бы ничего, если бы стены, потолок и обивка мебели не были окрашены в депрессивный тёмно-фиолетовый цвет.

Александр прошёл через всю комнату к картине с водопадом, коснулся тонкой рамы, и комната наполнилась далёким, к счастью, негромким шумом, а вода на картине ожила, хлынула мощным потоком вниз.

— Мне кажется, вам больше понравится другой вид, — Александр с сомнением посмотрел на изображение.