— Ты меня ненавидишь. Я помню.

Аккуратно поставил меня на пол, перевёл взгляд на мои пальцы, судорожно сжимающие рукав его кителя. И когда вцепилась? Не заметила.

— Видеть тебя не могу! — прошипела сквозь зубы и закатывая глаза, чтобы злые слёзы не брызнули, размазывая отчаяние по щекам.

Ну почему так? Ведь я уже почти смирилась и со злым роком, и с несчастным случаем, приведшим меня сюда. И даже почти прониклась безрассудством дракона, отчаявшегося спасти детёныша, хоть и не своего… И теперь новый удар — меня, оказывается, никто и спрашивать не собирался. Кого интересует такая мелочь, как моё мнение?

Альсандо невозмутимо кивнул, повернулся спиной и стал размеренно подниматься, перешагивая через ступеньку. Вот ведь, зараза непрошибаемая!

Лица Ачилевичей вытянулись, стоило увидеть дорожки слёз на моих щеках. Но я замотала головой и оба послушно захлопнули рты. Касио юркнул на водительское место, а Лусиан придержал за локоток, помогая сесть на переднее сидение.

— Здравствуйте! — Я постаралась наклонить голову как можно ниже, чтобы скрыть лицо от Ачиля и Брины, расположившихся сзади, и поспешно опустила на нос солнечные очки.

Ачиль невозмутимо кивнул, а Брина непринуждённо защебетала:

— О, привет, подруга! Слушай, у меня для тебя такая шикарная новость есть! Тебе так повезло!

— Потом, потом, милая, — тихо забасил за моей спиной Ачиль, мягко останавливая словесный поток супруги. — Не всё сразу. Пусть наша гостья постепенно вливается в местную жизнь. Лучше расскажи мне, что там нового у Арабеллы.

Не оборачиваясь, Касио протянул мне что-то среднее между полотенцем и носовым платком, и поднял аэрокар вверх. Брина послушно стрекотала на заднем сидении о каких-то цветах, чьём-то выпавшем зубе и неудачно сломавшемся мехатроне, заменяя привычное радио в земных автомобилях. Вряд ли кто-то из мужчин прислушивался к её словам, но бодрый голосок звучал успокаивающе.

Я откинулась на спинку кресла, с благодарностью подумав, как огромный Ачиль спокойно и ненавязчиво управляется со своим оригинальным семейством. Почему-то, глядя на него, я всё чаще вспоминаю своего невысокого и худощавого папу. И всё больше скучаю за ним.

1 -- Блокатор — на Земле это лекарственный препарат, блокирующий действие психоактивных веществ. Используется в лечении зависимостей для профилактики рецидивов и снижения тяги к запретному.

Это было не самое лучшее моё решение за последнее время. Совершенно никакого настроения наблюдать за непонятным спортивным матчем. Даже если это полуфинал. Но...

После того как я узнала, что окно в мой мир закрыто на целых восемь лет, я словно себя потеряла. Да если бы я знала, что так получится, разве пошла бы?

Хотя, кому я вру? Когда включился блокатор — пошла, забыв обо всём. Не было у меня шансов против блокатора. Как у бычков, смиренно ведомых на убой. Ушла в чужой мир, бросив любимую работу, не предупредив родных, не подготовившись, хотя бы, морально.

Вот теперь сижу на стадионе, рядом Брина с мужем и два их сына. Они радостно переговариваются, в ожидании интересного матча, а мне всё больше хочется кривиться и плеваться — здесь всё не так!

И стадион совсем маленький, больше похож на школьный. И поле — всего лишь, как половина футбольного. И травкой не засажено, а засыпано и утрамбовано самым мелким щебнем. И щиты не баскетбольные, а какие-то дурацкие — шесть колец выстроены пирамидой так, что уж не знаю, каким Гераклом нужно быть, чтобы попасть в самое верхнее. И даже болельщики слишком тихие, уравновешенные. Переговариваются вполголоса, ни криков, ни свиста на трибунах.

Когда команды вышли на поле, и игроков показали на табло крупным планом, я челюстью едва коленки не ушибла. А как иначе, если перед моим носом выстроились в две шеренги десять стероидных тел, покрытых тонкой, плотно облегающей каждую мышцу, и каждую впадинку чешуёй, а из формы на них только короткие распашонки. У одних ярко-жёлтые, у других — нежно-розовые! И ещё стринги в виде больших морских ракушек, но уже под цвет чешуи. Или это тоже чешуйки?

— А вот интересно, как у драконов органы размножения устроены? — почему-то вспомнила, глядя на эти ракушки.

Вроде и негромко сказала, но Брина вдруг закашлялась и затряслась, уткнувшись лицом в плечо мужа. А тот что-то буркнул сыновьям, после чего они стремительно пересели на соседнюю лавку и очень странно косились на меня оттуда.

Я сделала самое невинное личико и пожала плечами:

— Чисто научный интерес!

— А что же ты у нода Альсандо не спросишь? — захихикала Брина, вытирая выступившие слёзы. — Он ведь твой опекун, пусть и... показывает! В научных целях! — и зашлась в новом приступе смеха.

Меня даже передёрнуло от имени моего врага. Надувшись, я перешла на соседний сектор трибун, благо пустых мест в нижних рядах было достаточно. От скуки попробовала разобраться с игрой.

В центре поля это было похоже на футбол — игроки пинали ногами мяч, подталкивая в нужную сторону. Но добегая до щита, его нужно было поймать руками и забросить в одну из корзин.

Чем дальше смотрела, тем всё больше удивлялась — как «розовые» стриптизёры добрались до полуфинала? Или у них всего две команды? Ну никакой слаженности, никакой логики в игре. Да, они играют гораздо напористее «жёлтых» исполнителей пикантных танцев, но в итоге их игра напоминала цыганский табор. Когда всей толпой наваливаются на одного, устраивают кучу-малу, и кому повезёт, катит мяч дальше.

Сама не заметила, как втянулась, стала покрикивать:

— Ну куда? Куда ты лезешь, индюк надутый! Вон же пустое место! Пасуй! Пасуй!!! А-а-а-а!!! Чтоб у тебя хвост облез, идиота кусок! Пасуй! Бросай! А-а-а-а!!! Курица криворукая!

Вдруг меня резко дёрнули сзади за футболку. Ткань натянулась, врезалась в горло, не давая вздохнуть. Кто-то зарычал мне в ухо:

— Слушай ты, ... суфражистка! Ещё раз оскорбишь моих девочек, и я тебе все кости переломаю!

Выше на трибуне как будто взревел трактор. Футболку отпустили, и рядом на скамью опустился такой же бронированный ящер с человеческой головой. Зло сощурился:

— Чего разоралась? Тоже мне, знаток стрейчбола нашлась... Девчонки стараются, все силы вкладывают...

— Девчонки? Где? — я глупо заморгала и потёрла шею.

Мотор за спиной стал затихать, еле слышно порыкивая.

— Где-где? На поле!

Я осторожно сглотнула и покосилась на соседа... Соседку? Кулак, как два... Нет, пожалуй, три моих. Бицепсы-трицепсы даже не сравниваю. Лица у всех драконов идеально-правильные. Голос — очень далеко от сопрано. Грудь... Ну, если присмотреться, две верхние пластины панциря слегка выгнуты. Это считается грудью? И как я должна была определить, что это драконица? Разве что, стрижка — короткий ёжик на макушке, виски и затылок выбриты. У всех знакомых мне мужчин волосы длиннее. Чарито даже хвостик завязывает. Или это и есть их неотразимая женственность?

— А ты кто? ...Вы, — поправилась я, прокашлявшись.

— Тренер, — произнесла она так ехидно, будто хотела, чтобы я ни в коем случае не поверила.

— Угу. Я сразу так и подумала.

— Не ври. — Агрессивный тон моей собеседницы внезапно сменился на лениво-снисходительный, почти мурлыкающий.

Она оглянулась, будто что-то высматривая за нашими спинами, затем внимательно посмотрела на меня, чуть сощурилась:

— Слышь, подруга, а что у тебя за дела с этим крылатым красавчиком?

— Каким?

Теперь уже оглянулась я. Ближайшие три ряда над нами пустовали на пару метров в обе стороны, словно кто-то нарочно раздвинул зрителей, расчищая себе обзор. Затем, какое-то расплывающееся пятно посредине, а дальше сиденья заполнены разновозрастными зрителями, увлечённо следящими за игрой. Причём, ни одного урода среди них я не увидела.