В результате путем долгих переговоров нам удалось убедить Масю, чтобы она не проявляла свою нежность, когда магистр читает лекции или ведет практические. Взамен граф пообещал ей ежедневные обнимашки. И все вроде как наладилось.

– Ну что, кому первому гадаем? – спросила я, отпив из чашки ароматнейший напиток Лартиссы.

– Мне, – вызвалась Бриззина, – надо выяснить, что у этого негодя на уме.

Да-да, у Бриззины появился свой собственный «негодяй». На самом деле, конечно, никакой не негодяй, а отличный парень с бойцовского факультета. Он был такой высокий и настолько широк в плечах, что даже наша Бриззина смотрелась рядом с них хрупкой и миниатюрной.

Я, а следом за мной Ярна и Олиора, дружно заверили Бриззину, что «этот негодяй» – вовсе никакой не негодяй, а очень даже порядочный парень и на каникулах планирует познакомить ее с родителями.

– Ну, кто следующий? – спросила я.

Все посмотрели на Лартиссу, но она скромно потупила глазки и, отчаянно засмущавшись, сказала:

– Мне на любовь гадать не нужно.

И показала руку. На ее тонком пальчике красовалось колечко с небольшим, но очень красивым камнем.

– Да ну? Он сделал тебе предложение?

– Ух ты, покажи!

– Какое красивое!

Девчонки окружили Лартиссу, едва не расплескав чай.

– С любовью все ясно, – повторила Лартисса, – но вот хотелось бы узнать, возьмет ли меня главный лекарь к себе помощницей на практику. Он первокурсниц не берет, а мне уж очень хочется.

Олиора и Ярна сосредоточенно раскладывали руны и бросали камушки, а я искала ответ в картах.

– Вообще-то он очень пока еще в раздумьях, – сказал Олиора. – Он человек правил…

– Но не сомневайся. Очень тебя ценит, – добавила Ярна. – Это любому видно. Считает лучшей студенткой.

Все взгляды обратились на меня. Я вздохнула. В последнее время о каком бы предсказании речь ни шла, все ждали моего мнения. Хотя зачем, спрашивается? Вон Олиора и Ярна прекрасно справились.

– Он еще сам не знает, что решит. Но по тому, что я вижу, решение должно быть положительным.

Лартисса радостно захлопала в ладоши.

Затем мы гадали еще Олиоре и Ярне. Ни одна из них пока еще не нашла избранника, но судя по тому, что сказали карты, Ярна встретит своего в ближайшее время, а вот Олиора уже встретила, просто еще не знает, что это он.

И мы еще долго хихикали, предполагая, кто это мог быть.

– Ну вроде бы все, всем погадали. – подвела итог я. – Лартисса, нальешь еще своего волшебного чая? Он просто невозможно вкусный.

– Что значит всем погадали? – воскликнула Ярна, а Олиора подхватила:

– Тебе не кажется, что ты кого-то забыла?

– Да-да, что это за дела? Сапожник без сапог!

Я растерялась.

Гадать мне?

А зачем? Незачем же ведь.

У нас с Алардом, ну, то есть с его величеством, все хорошо. Он, конечно, в последнее время очень занят. Трудно совмещать учебу с управлением государством, особенно когда на каждом шагу всякие заговоры и темные маги пытаются творить всякие темные дела. Но все-таки, когда находится свободная минута, он старается провести ее со мной. Мы ведем долгие разговоры и целуемся так жарко, что ноги подкашиваются.

И говорить об этом мне ни с кем не хочется, вот совсем. И не потому, что боюсь сглазить. Не боюсь. Просто это личное, такое, что делиться не станешь, даже с подружками.

В общем, все у нас хорошо, и не о чем тут гадать. Но Ярна с Олиорой уже начали бросать камешки и выкладывать руны.

– Ого! – глаза Олиоры сделались круглыми. – Да у нас тут, кажется, скоро свадьба!

Ярна взглянула на руны, выложенные перед подругой, и продолжила рассыпать камни.

– Очень похоже на то.

Теперь все четверо смотрели на меня выжидательно.

– Ты от нас что-то скрываешь?

– Нет же, – честно воскликнула я. – На знаю ничего ни о какой свадьбе.

– Так! – хлопнула по столу Бриззина. – Сейчас же доставай свои карты, только они правду скажут, – велела она.

– Да что вы, девчонки, все это…

– Немедленно, – тихо прошептала Лартисса.

Все смотрели на меня так серьезно и выжидательно, что я сдалась.

– Ладно так и быть, сделаю самый простенький расклад.

Я выложила несколько карт, и сердце пропустило удар. Значение этого сочетания было более чем очевидным: скорая свадьба, и никаких разночтений тут быть не могло. Кажется, девчонки все поняли по моему лицу.

– Ну что ты скажешь, ваше будущее королевское величество? – хихикнула Лартисса.

– Тише, – зашипела на нее я. – Не вздумайте кому-нибудь рассказать!

– Почему нет? – не поняла Бриззина. – Твои предсказания всегда сбываются, так что ошибки быть не может.

– Ошибки быть не может, – раздраженно проговорила я, – но будет странно, если эту новость король узнает от кого-нибудь другого. Дайте уж ему возможность самому созреть и сделать предложение, раз уж… – я бросила взгляд на карты… – раз уж все так.

– А ведь и верно, – Бриззина обвела присутствующих суровым взглядом. – Если кто-нибудь ляпнет, сама лично космы повыдергиваю.

Все сразу притихли. Наша компания в последнее время сдружилась, но Бриззину мы все равно побаивались.

– И в мыслях не было болтать, – быстро сказала Ярна.

Мы разошлись еще не скоро, долго сидели, пили чай и обсуждали последние новости.

А когда наконец разошлись, я обнаружила на тумбочке записку. Его величество нашел возможность обмениваться со мной магической почтой. С замиранием сердца я развернула листок и прочитала: «Завтра в шесть жду в королевском парке. Мне надо тебе кое-что сказать».

Я улыбнулась, прижала записку к груди, а затем сунула ее под подушку. Теперь, главное – завтра суметь сделать вид, что я очень, очень удивлена.

«Дорогой дневник! Видишь, какой ты стал красивый и аккуратный. Ты знаешь, в чем дело: сегодня я завела новую тетрадку и пишу с самой первой, чистой страницы. И не потому, что старый дневник исписан от корки до корки, вовсе нет.

Просто сегодня первый день нового учебного года. Все тетрадки, все самопишущие перья, вообще все-все-все новое. Ну и каково было бы старенькому потрепанному дневнику в этой сияющей компании?

Конечно, я знаю ответ: ему было бы все равно. Хоть я и учусь в самой настоящей магической академии и живу в самом магическом из всех мне известных миров, канцтовары здесь неодушевленные. Думаю, это к лучшему.

Представляю себе, как тетрадка с возмущением отчитывает меня за то, что я пишу в ней всякую ерунду.

Может быть, она предпочла бы стать конспектом, куда аккуратным почерком записывают лучшие заклинания и магические формулы. А может, ей вообще не хочется, чтобы в нее что-то писали. Вдруг ей щекотно, когда я вожу по ней пером. И что тогда делать? Прямо в магазине договариваться с ними?»

Я отложила самопишущее перо и задумалась.

Второй курс в Академии мертвых душ. Второй год в магическом мире… Теперь-то я уже точно здесь не новичок…

— Леди Ксения! Долго тебя ждать? — в комнату заглянула Гариетта, наша кастелянша. — Все уже давно получили новую форму, а ты, как всегда, забыла?

Она старалась казаться строгой, но получалось плохо. Еще бы! Наша Гариетта — ходячий коктейль из тепла и уюта. Мало кто из новеньких не рыдал на ее пышной груди в первые — самые трудные — дни. И для всех у нее находились нужные слова и, конечно, чай со сладостями. Однако приходят в ее каморку вовсе не за угощением, а за порцией доброты и беспредельного оптимизма.

— Ой… — я подскочила из-за стола, рассыпав бумаги и карандаши.

И правда ведь забыла. Купила все по списку, рассортировала травки и зелья, перебрала книги на полке… А про учебную форму забыла напрочь! Неужели не внесла в список дел? Или внесла, но пропустила?

— Как тебя, такую рассеянную, вообще в целители направили? — ворчала Гариетта. — А ну как не то лекарство выдашь? Или заклинание перепутаешь? Это ж не шутки. Человека загубить можно!