– Послушай, я понимаю: всё это странно. Но я всё расскажу. А сейчас нужно разобраться в одной штуке, это важно…

– Ладно, говори, – недовольно буркнул медведь.

И только я собиралась начать – в дверь постучали. На пороге стояла кастелянша, она была белее мела, и вид имела уставший и испуганный. Сердце упало в пятки. Что-то опять случилось? Кто на этот раз – Эрмилина?

– Леди Юлия, – сказала она осторожно. – Вас вызывает королевский дознаватель.

Этого ещё не хватало! Впрочем, я ведь не думала, что беседы с этим отвратительным типом получится избежать?

– Я знаю, что вчера случилось, – продолжала говорить Гариетта. – И это вроде как моя вина – это же я вас в подвалы отправила.

– Я никому не сказала. И не скажу. Они думают, я сама пошла, от избытка ответственности.

Гариетта порывисто меня обняла.

– Спасибо, спасибо… иначе бог знает что бы они подумали. Этот дознаватель – просто зверь, ему бы только обвинить кого. Лучше бы искал ребятишек наших, изверг.

Вот тут я была с ней совершенно согласна.

– И где мне его найти?

– В кабинете ректора.

Я быстро глянула в зеркало, пригладила волосы, посмотрела, не выглядит ли моё лицо слишком подозрительным – и пошла к кабинету ректора, от души надеясь, что не отправлюсь оттуда прямо в королевские казематы.

Магистр Рониур сидел в кабинете декана артефакторского факультета и хмурился. Ректор вызвал его для беседы именно сюда, потому что его собственный кабинет оккупировал дознаватель.

Новости были неутешительными: о пропавших студентах ничего узнать не удалось – как в воду канули. А королевский дознаватель, который прибыл разбираться с этим делом, почему-то решил сосредоточиться на порядках в Академии и занят был преимущественно тем, что писал доклады на имя короны о том, как тут всё плохо и небезопасно устроено.

Дверь распахнулась, и в кабинет влетел разгневанный декан Хорвирет. Магистр Рониур удивлённо приподнял бровь. Всегда спокойный и уравновешенный Хорвирет сейчас, казалось, метал молнии. Причём прицельно. В Рониура.

– Потрудитесь объяснить, магистр, почему моя студентка ночевала в преподавательской башне, в вашей комнате? – прогрохотал он. – В Академии теперь новые правила, а я просто не в курсе?

Магистр ответил не сразу. Он, конечно, понимал, чем вызван гнев декана, но и отчитывать себя как мальчишку не собирался позволять.

– Возможно, потому, что альтернативой были камеры в Академии? – с ледяным спокойствием сказал он. – Для студентки, оглушённой заклятием, моя комната была более подходящим местом для ночлега. Мне так показалось.

– И всё же, это было плохое решение, – не сдавался Хорвирет, но ярости в голосе значительно поубавилось. – Вы могли разбудить меня, в конце концов. И мы придумали бы что-то менее компрометирующее.

– У меня не было на это времени, – отрезал Рониур. – Достопочтенный дознаватель так вдохновился идеей запихнуть леди Юлию в камеру, что совершенно потерял способность соображать. До него никак не доходило, что один неверный шаг – и ее питомец испепелит и его, и всех, кто оказался рядом. Мне нужно было принять решение быстро, и я его принял.

Хорвирет помолчал, а потом нехотя добавил:

– Пожалуй, вы правы. И всё же, вы должны были сообщить об этом мне. В конце концов, она моя студентка.

Не слишком ли Хорвирет беспокоится об этой «своей студентке»? Возможно, у него к ней какое-то особое отношение? Эта мысль Рониуру не понравилась. Он стиснул зубы, а на лице заходили желваки.

– Как только вся эта история закончится, – бесстрастно сказал он, – и мы найдём студентов, я буду ходатайствовать о том, чтобы леди Юлию вернули на факультет защиты.

– Это ещё почему? – взревел Хорвирет.

Было видно, что он костьми ляжет, но не даст забрать ее со своего факультета.

– Потому что в распоряжении леди Юлии оказалось невероятное орудие – её питомец, – пожал плечами Рониур. – И, учитывая это обстоятельство, она сейчас – самая мощная боевая единица во всём королевстве.

Рониур произнёс это и мысленно поморщился. Называть леди Юлию «боевой единицей» ему не хотелось, всё внутри сопротивлялось. Но следовало смотреть правде в глаза: теперь новенькая студентка представляла собой реальную силу, с которой хочешь не хочешь, а приходится считаться. Пока она ещё сама не сообразила, чем обладает. Но к тому времени как сообразит, ей неплохо бы хоть что-то понимать о своём Рыжике. И не только о нем…

– Чёртов гаяр! – выругался Хорвирет. – А вы не думаете, что было бы безопаснее его уничтожить?

– Вот уж нет! – вмешался в разговор ректор. – Не думаю, что после такой попытки Академия устоит. И даже представить не могу, кому можно было бы отдать такое распоряжение.

– И всё же, с гаяром или нет, леди Юлия должна обучаться на моём факультете, – уперся Хорвирет. – Она проявила недюжинные способности…

– Она ментальный маг, – перебил Рониур. – Очень сильный.

Ректор вопросительно приподнял бровь, декан нахмурился. Оба молчали.

– Это точно? – осторожно спросил Хорвирет после долгой паузы.

«Точнее не бывает», – усмехнулся про себя Рониур. Он вспомнил, как обнаружил себя на пороге собственной спальни, где, раскинувшись в его постели и разметав по подушке волосы, спала студентка. Розовые щеки, нежная шея, приоткрытые губы…

Она не только умудрилась транслировать ему свои девичьи сны, так ещё и заставила явиться. Он отлично отдавал себе отчёт, что направлялся туда с твёрдым намерением воплотить в жизнь её фантазии.

Более того, ему хотелось этого. До темноты в глазах, до звериного рыка хотелось. В два прыжка оказаться рядом с ней, сдернуть чертово одеяло, жадно прижать к себе стройное девичье тело, измять, затискать, зацеловать допьяна пухлый манящий рот… И взять ее прямо там, среди сбитых простыней, сонную, теплую… Горячее острое желание резануло наотмашь, мгновенно бросило в пот, пришлось вцепиться обеими руками в косяки, чтобы не сотворить все то, о чем думалось, и не зайти куда дальше тех самых девичьих фантазий…

Черт! Он ведь тренированный маг! А она с какой лёгкостью пробила защиту от ментальных воздействий и заставила его подчиниться, словно он был сопливым мальчишкой-студентом! Да, конечно, это можно списать на пару бессонных ночей, из-за которых он явно был не в форме, но всё же…

Рассказывать об этом ректору и декану он, конечно, не собирался.

– А как, по-вашему, она общается со своим гаяром? – ровно выговорил Рониур. Пухлые, дразняще приоткрытые розовые губы все еще стояли перед глазами. – Чтобы вы понимали, он ведёт себя как игривый щенок, а ещё ест.

– Ест? – заинтересованно спросил ректор.

– Молотит всё подряд, сам видел.

– Решено, – сказал ректор, подводя итог этому затянувшемуся спору. – Гаяр остаётся. Вопрос о переводе леди Юлии откладываем до тех пор, пока не найдутся студенты. Как только дознаватель освободит мой кабинет, я лично опрошу всех преподавателей и сотрудников Академии. Если у злоумышленников есть здесь свои люди, мы это узнаем.

Рониур кивнул. Слухи, которые ходили о ректоре, были, конечно, изрядно преувеличены. Он не читал мысли и не видел всю подноготную любого, кого встретит. Но отличать правду от лжи мог. Изматывающая процедура, требующая от мага огромного количества сил.

Но сейчас все средства хороши.

– Думаю, стоит прочесать все подвалы, – задумчиво пробормотал Хорвирет.

– Хорошо, – согласился ректор. – Хотя шансов на то, что похищенных студентов держат там, мало.

– Строго-настрого запретить всем покидать стены Академии, – добавил Рониур. – Установить защиту, не позволяющую ни выбраться наружу, ни войти внутрь.

– Приказ издам, защита будет, – ректор поднялся из-за стола. – А теперь приступайте к занятиям. Всё должно идти как обычно, чтобы не допустить паники среди студентов.

Кабинет ректора теперь не казался мне таким уютным как раньше, хотя в нём ничего не изменилось. Только за столом сидел не добродушный дедушка Мороз, а дознаватель со взглядом ядовитой змеи.