И что мне теперь делать? Вряд ли тут существуют художественные школы для свалившихся с неба паучков.

Я еще раз посмотрела на ковер. Солнце, небо, и два паука с большими глазами и лапами-палками. Один побольше, второй поменьше. И оба похожи на мою Масю.

Точно! Дети обычно всегда рисуют маму с папой. Может, и Мася… Она же совсем маленькая… Скучает, наверное. В носу защипало, ковер расплылся разноцветным пятном.

– Масенька, это очень красиво, – дрогнувшим голосом сказала я. – Но, пожалуйста, больше так не делай… Пока что. Нам же нельзя, чтобы тебя здесь заметили. А я обязательно что-нибудь придумаю, чтобы ты могла творить.

Мася тихонько пискнула и скрылась под кроватью. А я схватила колоду карт и побежала обратно к порталу. Не хватало еще, чтобы охранник решил, что я слишком долго копаюсь и отправил кого-нибудь меня поторопить.

Когда я вернулась в кабинет дознавателя, тот был явно не в духе. Он злился на медведя, который, кажется, вместо того чтобы думать о том, как спасти короля, был озадачен лишь тем, как бы половчее занять его место.

Вот же плюшевый прохвост!

Несмотря на непрекращающееся ворчание, он мне почему-то нравился. Впрочем, как можно всерьез сердиться на плюшевую игрушку.

Я достала колоду и тут же выронила ее из рук. Карты как осенние листья разлетелись по полу. Я быстро опустилась на корточки и стала их собирать.

– Я помогу, – сказал дознаватель и присел рядом.

– Нет! – крикнула я так громко, что он вздрогнул. А потом добавила уже тише: – Трогать нельзя, ни в коем случае.

– Они завороженные? – в голосе дознавателя прорезался лед. И с каждым словом его становилось все больше. – Могут обжечь? Или вообще заряжены каким-нибудь проклятием? Надеюсь, вы в курсе, что темная магия у нас запрещена?!

– Нет… ничего такого… – растерянно пробормотала я. – Просто это карты для предсказаний. Если кто-то посторонний дотронется, потом будут врать. А они очень ценные.

Единственное, что я сейчас знала точно: эту колоду надо беречь! Каким-то удивительным образом она связана со всем, что происходит со мной в этом мире, с людьми, которых я встречаю, с событиями. Вообще со всем.

– И прикасаться к ним я никому не позволю! – решительно сказала я.

– Ух ты, какая суровая, – проворчал медведь. – Больно надо нам трогать твои карты. Я вот не смог бы, даже если бы захотел.

Ну да, конечно, у него же лапки. И не просто лапки, а совершенно бесполезные плюшевые лапы. Я только сейчас подумала, что в облике игрушечного медведя графу наверняка приходится несладко. Это ведь должно быть чертовски неудобно.

– А дознаватель, так и быть, потерпит… Показывай уже нашего супостата.

Я осторожно перебрала колоду и вытащила нужную карту. Недоверчиво покосилась на дознавателя, но все-таки положила ее на стол рядом с медведем, чтобы он тоже мог увидеть. Хотя я понятия не имела, как он смотрит. Черные глазки-бусины для этого уж точно не приспособлены.

– Вот… – тихо сказала я.

– Ну и рожа! – воскликнул медведь. – Такого в темноте встретишь – заикой останешься.

Дознаватель же был не столь эмоционален. Он внимательно вглядывался в карту, словно рассчитывал увидеть на этом рисунке что-то еще, чего не было заметно на первый взгляд.

– И ты, значит, уверена, что он в ближайшее время похитит нашего дорогого монарха? – спросил медведь.

Э нет, так дело не пойдет!

– Ничего подобного, – возразила я.

– Что значит ничего подобного? Ты нам что, голову морочить решила? – возмутился медведь.

Дознаватель был куда более сдержан, но и он бросил на меня недовольный взгляд.

– Извольте объясниться.

– Я уверена только в том, что именно он появлялся в моем видении. А уж что это значит и будет ли он в самом деле кого-то похищать, я понятия не имею. Может, это просто галлюцинации?

– Понятно, – сказал дознаватель, отодвинулся от карты и уселся за стол.

А вот мне было совсем не понятно.

– И что теперь? – спросила я. – Что вы с этим всем будете делать?

– Сначала кое-кого дождемся. Может быть, чаю?

– Я бы не отказалась, – с улыбкой ответила я.

На самом деле я бы от и бутерброда не отказалась, и от кусочка пирога. Да вообще ни от какой еды бы не отказалась! В конце концов, с утра прошло уже много времени.

Но просто чай тоже неплохо.

Дымящаяся чашка появилась передо мной буквально в считанные минуты, и я даже успела сделать пару глотков, прежде чем чашка выскользнула из моих рук и разбилась, залив пол и подол моего платья.

– Что же ты неуклюжая такая, все роняешь! – проворчал медведь.

– Я же не нарочно!

– А я и не говорю, что нарочно. Говорю, что неловкая ты как медведица в бакалее!

– Тише вы! – недобро рыкнул дознаватель, сделал едва уловимый пасс рукой, и осколки чашки вместе с лужей просто исчезли.

Впрочем, нового чая он мне не предложил. Мы так и сидели в неловком молчании, когда дверь отворилась и на пороге появилась девушка. Она явно училась в нашей академии. Синее платье и мантия выдавали в ней студентку Факультета Созидания.

– Леди Юлия, – встрепенулся дознаватель, приподнялся из-за стола и душевно поприветствовал вошедшую.

Юлия. Похоже, она тоже из нашего мира, здесь у них имена совсем другие. Я украдкой разглядывала свою соотечественницу. Симпатичная, ладно скроенная, темные волосы и темные глаза. Глаза… Смотреть в них почему-то совершенно не хотелось. Под их взглядом становилось неуютно, и я почему-то вспомнила ректора, магистра Теркирета. Что-то у них было общее во взгляде, что-то такое, от чего хотелось спрятаться. Хотя я не сомневалась: и наш ректор, и эта незнакомая девчонка – неплохие люди. Просто смотрят на тебя, и как будто бы знают все твои мысли, а это, согласитесь, немного жутковато.

Между тем леди Юлия подошла к медведю, подхватила его на руки и закружила.

– Давно не виделись, граф. Как же я соскучилась! – засмеялась она.

– Что за фамильярность! Ты жутко невоспитанная девчонка. Сейчас же поставь меня на место.

И странно, впервые за все время я услышала в голосе плюшевого графа искреннюю теплоту. Похоже, эти двое давно и хорошо друг друга знают.

– Бросьте, граф. Не будьте таким ворчуном, – рассмеялась Юлия, но все-таки усадила его на стол. А затем обратилась к дознавателю: – Это правда? У вас действительно есть его портрет?

– Да, нарисовала ваша соученица. Леди Полина, леди Юлия, – представил он нас.

Мы протянули друг другу руки, и мне пришлось сделать над собою усилие, чтобы не отвести взгляд.

– Ну покажите же мне его.

Юлия храбрилась, но я почему-то понимала: того, кто изображен на моих картах в виде дьявола, она боится. И даже от мысли, что придется взглянуть на его изображение, ей немного не по себе.

– Только пожалуйста, не трогайте карту руками, – прошептала я.

– Хорошо.

Она посмотрела на карту и тут же отшатнулась, побледнев.

– Да, это он, – сказала она внезапно охрипшим голосом.

– Ну что ж, неплохой результат, – подытожил дознаватель, – по крайней мере, мы точно знаем, как он выглядит.

– И чем это поможет? – спросила я. – Я ведь даже не могу перерисовать эту картинку. А карту я вам не отдам, хоть казните.

– Зачем же казнить? – удивленно вскинул брови дознаватель. – Мы ее переснимем, имеется артефакт соответствующий.

Он достал из стола какой-то странный предмет, больше похожий на резную шкатулку с огромным синим камнем на крышке. Провел ею над моей картой. Раздался щелчок, голубоватый свет вспыхнул, ослепив нас на мгновение.

– Все, готово! – объявил дознаватель, а затем открыл шкатулку. На обратной стороне крышки сияло изображение.

Ничего себе! Это же магический аналог фотоаппарата. Впрочем, чему я удивляюсь, у них тут прогресс зашел довольно далеко, правда не технический прогресс, а волшебный, но так даже интереснее.

– Я вам больше не нужна? – спросила Юлия и смущенно улыбнулась. – Рониур ждет…