Как только она появляется, моё тело оживает. Каждая мышца, каждая кость, каждый нерв пробуждается при виде неё.

Она — самая прекрасная девушка, которую я когда-либо видел. Этот факт не изменился. Нет на свете ни одной души, которая могла бы с ней сравниться.

Её красное платье простое, с скромным вырезом, но оно идеально облегает её изгибы, подчёркивая тонкую талию, округлую грудь и чертовски соблазнительные бёдра.

Она не отводит взгляда от моего лица, пока я позволяю себе насладиться видом. Моё сердце колотится о грудную клетку, затрудняя дыхание. Эмоции душат меня, пересыхает во рту, сжимается горло.

Чёрт возьми, я так по ней скучаю.

Как будто мы всего лишь случайные знакомые, она просто кивает мне, затем неторопливо направляется к столу и садится рядом с Джошем Боуменом. И вот так, в одно мгновение, у меня кружится голова.

Не может быть. Чёртов Джош Боумен флиртует с моей девушкой? Марко познакомил меня с ним несколько месяцев назад. Тогда я думал, что он вполне приличный парень.

А сейчас? То, как он пристально смотрит на её губы, вызывает во мне волну горячей ярости.

— Ксандер, — зовёт Марко.

Я сглатываю ком в горле, пытаясь взять себя в руки.

— Ксандер?

Облизнув губы, я заставляю себя обернуться.

— Да, прости.

Он подводит меня к свободному месту, и, устраиваясь, я узнаю блондинку рядом со мной. Это сестра Мэг.

— Привет, Лиз.

— Александр, — она отвечает понимающей улыбкой.

Да, да, да, наверное, я выгляжу странно. Странно ревнивым.

— Рада тебя видеть. Снова.

— Ты тоже, — улыбаюсь я, хотя моё внимание снова приковано к Белле и Боумену. Стиснув зубы, я закрываю глаза и поворачиваюсь так, чтобы они исчезли из поля зрения. — Как дела?

— Хорошо, всё хорошо. — Она наклоняет голову. — Не ожидала увидеть тебя здесь сегодня.

— Марко пригласил.

Она усмехается.

— В это я верю. Сомневаюсь, что Мэг… она выглядит чертовски злой. Но, честно, я рада, что ты здесь.

— Спасибо. — Мои мышцы немного расслабляются. Хорошо, что кроме Марко есть кто-то, кто не ненавидит меня.

Но проходит всего несколько секунд, и я снова смотрю на Беллу. Моё сердце сжимается. Она выглядит такой счастливой, такой увлечённой разговором с Боуменом. Ревность бушует во мне, смешиваясь с неуверенностью. Я бы отдал всё, чтобы оказаться рядом с ней, наполнить её бокал, рассмешить, умолять рассказать мне о Нью-Йорке, об учёбе. Но больше всего я хочу, чтобы она была счастлива.

И пришло время признать: возможно, она счастливее без меня.

Сорок минут я пытался поддерживать разговоры, шутить, быть здесь. Запер ревность в дальний угол и старательно избегал взглядов на Беллу. Но с меня хватит.

Краем глаза я замечаю, как она встаёт, и воздух тут же вырывается из моих лёгких. Я остаюсь на месте, делая вид, что мне всё равно, хотя каждая клетка моего тела требует последовать за ней.

Она идёт в дом, слегка встряхивая волосами — неосознанный жест, позволяя им рассыпаться по плечам.

Этот водопад волос разрушает мою концентрацию, и мысли мгновенно уносятся к тем ночам, когда я наблюдал, как она расчёсывает их перед сном, сидя перед зеркалом и считая до ста.

Шёлковые, светлые, пахнущие клубникой и кокосом.

Я сжимаю челюсть и делаю вид, что слушаю разговор Лиз и мужчины рядом с ней, пока придумываю, как незаметно последовать за Беллой.

— Ксандер? — зовёт Марко, выходя из дома. — Кажется, кто-то поцарапал твою машину. — Он указывает большим пальцем через плечо.

Я морщусь и встаю. Это не страшно, наверное, легко исправить, но я здесь меньше часа. Как, чёрт возьми, это произошло?

— Пошли. Покажу.

— Спасибо. — Я следую за ним в дом и тут же натыкаюсь на него, когда он резко останавливается и разворачивается.

Он криво ухмыляется.

— Возможно, я соврал насчёт машины. — Откидывается на пятки и пожимает плечами. — Мэг лишает меня секса — наказание за то, что я тебя пригласил. Так что я подумал: что мне ещё терять?

Я моргаю, засовывая руки в карманы.

— Прости, чувак. Ненавижу, что доставляю тебе столько проблем.

— О, да ладно. — Он фыркает. — Это она потом набросится на меня.

— Это больше, чем мне нужно было знать.

Он шлёпает меня по рёбрам, заставляя замолчать.

— Я пытаюсь тебе помочь.

— Прости. — Я морщусь, потирая бок.

— Иди. — Он кивает в сторону тёмного коридора. — Она в ванной.

— Спасибо.

Он машет рукой, отпуская меня, и затем исчезает.

За закрытой дверью течёт вода, будто она моет руки. Наверное, дверь заперта, но я должен попробовать. Глубоко вдохнув, поворачиваю ручку и осторожно открываю дверь.

Наши взгляды встречаются в зеркале, и я неловко улыбаюсь. Затем прислоняюсь к теперь уже закрытой двери, жалко пытаясь выглядеть непринуждённо, и прочищаю горло.

— Прости за вторжение.

Она поднимает подбородок, расправляет плечи.

— Я знала, что ты придёшь.

Безразличие в её голосе ранит. Острая боль пронзает сердце. Я игнорирую горький привкус во рту и приподнимаю бровь, снова пытаясь быть лёгким.

— Поэтому не заперла дверь?

Она закатывает глаза.

— Я открыла её, когда услышала, как ты и Марко в коридоре. Подумала, что от этого всё равно не уйти. — Она указывает пальцем между нами. — Но приватность я всё ещё люблю, спасибо.

— Прости. — Я облизываю губы. Боже, между нами никогда не было так сложно. — И ещё, пожалуйста, не злись на Марко. Он пытается быть хорошим другом, даже если это означает терпеть гнев Мэг. Он знает, как сильно я скучаю по тебе.

На долю секунды её взгляд смягчается. В нём мелькает нежность, так мне знакомая, и она наполняет меня надеждой. Но затем она моргает, и тщательно выстроенная маска возвращается на место.

— Я не злюсь на Марко. — Опять сухой ответ. Блять.

— Рад это слышать. Эм…Как ты?

— Всё нормально.

— Есть шанс выпить кофе на выходных? — Я скрещиваю пальцы в карманах. Пожалуйста, Белла, дай мне шанс. — Поговорить… о всяком?

Она не отводит взгляда, когда отвечает:

— Нет. Нам не о чем говорить.

Боль сжимает горло, делая мой голос хриплым.

— Я хочу объяснить, что произошло со Стейси после твоего отъезда.

Её брови взлетают вверх, и она медленно качает головой.

— Тебе не нужно ничего объяснять. Я видела твоё заявление.

— Тогда почему ты заблокировала меня в соцсетях?

Она морщится, выключает воду. Не спеша вытирает руки и, повернувшись ко мне, смотрит с абсолютно пустым выражением.

— Когда я переехала в Нью-Йорк, я просто существовала. Каждый день мне было тяжело сопротивляться желанию вернуться к тебе. Ты говорил, что любишь меня, только меня. Утверждал, что Стейси тебя не интересует. — Она слегка пожимает плечом. — А когда я уехала и осталась совсем одна, во мне начали расти сомнения. Я начала думать, не совершила ли ошибку. — Она громко выдыхает, её тело обмякает. — Я была вот так близко — она показывает расстояние между большим и указательным пальцем — к тому, чтобы вернуться. Вернуться к тебе.

Боль в груди вспыхивает с новой силой. Как нож в сердце, перехватывая дыхание.

— Но затем я увидела фотографии. Ты и Стейси были повсюду. Каждое новостное издание и жёлтый сайт строили догадки о нашем расставании. Люди в интернете оскорбляли меня, говорили, что я получила по заслугам. — Она горько усмехается, опуская голову. — Я прочитала твоё заявление. Смирилась с этим. Но тогда я поняла, что больше не могу. Я устала цепляться за прошлое, моё сердце было слишком хрупким. Я знала: если рискну снова, никакое исцеление не соберёт его обратно. Я хотела двигаться дальше, и для этого мне нужно было оборвать все связи. Так я и сделала, и не жалею.

Я сглатываю, чувствуя, как слабеют мышцы.

— Белла, я…

— Ты не имеешь права так меня называть. — Она резко поднимает голову, сужая глаза.