Он подходит ближе, и его глаза блестят так, что от счастья сжимается грудь. У меня никогда не было таких нежных отношений.

— Мне скучно, — заявляет он.

— Я заметила, — усмехаюсь я, открывая почту.

— Белла, это чрезвычайная ситуация. — Он плюхается на диван и притягивает меня к себе. — Я умираю от скуки.

Смеясь, я прижимаюсь к нему, позволяя его аромату сандала окутать меня. Я впитываю этот момент, запоминая каждую деталь. Когда я уеду в Нью-Йорк, такие объятия станут невозможны.

— Ты можешь взять выходной?

— Ещё один? — Я оглядываюсь на него через плечо. — Ты уже уговорил меня прогулять работу вчера. Неужели забыл?

— Нет. — Он прижимается к моей шее, глубоко вдыхая. — Просто ещё один день? Я совсем не знаю, чем себя занять. Я уже сходил на пробежку. Мог бы пойти в спортзал, но не хочу один. Я в отчаянии.

Я вздыхаю, закусывая внутреннюю сторону щеки. Бен прислал мне несколько файлов для работы, но разобраться с ними будет нетрудно.

— Дай мне два часа, чтобы разобрать почту. Думаешь, сможешь занять себя на это время?

— Мне было бы проще, если бы ты была со мной в постели. — Он меняет позу, берёт меня за лицо и проводит языком по моей нижней губе.

Из груди вырывается раздражённый стон.

— Ненавижу, когда ты такой.

— Какой именно? — Он запускает пальцы в мои волосы, приподнимая бровь.

— Когда тебе так скучно, что ты не оставляешь меня в покое, и мне приходится от тебя прятаться, — дразню я.

— Ты восхитительна. — Он смеётся. — Я не могу с собой ничего поделать. — Он быстро целует меня, отпускает и встаёт. — Я найду способ развлечь себя, как ты предложила. Но ровно через два часа я вернусь.

Я погружаюсь в работу, но меня прерывают уже через сорок минут. Ксандер стоит на краю комнаты, его лицо искажено недовольной гримасой.

— Белла, что это? — Я отрываюсь от ноутбука и смотрю на предмет в его протянутой руке. Когда я понимаю, что это, во рту пересыхает. — Мне было нечем заняться, — говорит он, когда я молчу. — Решил разобрать шкаф, убрать то, что не ношу, чтобы освободить место для твоих вещей.

Обручальное кольцо, которое дал мне Джейк, сверкает в солнечном свете, проникающем в комнату, и меня бросает в холодный пот.

— Я нашёл его, когда перекладывал твои вещи из одного ящика в другой. Не знал, что ты его хранишь.

— Аренда в Нью-Йорке оказалась дороже, чем я ожидала. — Я облизываю губы и осматриваю комнату. — Подумала, что продам его.

— Я говорил, что оплачу твою аренду. — Он сжимает челюсть, и его взгляд становится твёрдым.

— А я говорила, что справлюсь сама. Хочу справиться сама. — Я закрываю ноутбук и выпрямляюсь.

— Так же, как ты справилась с Одри? — шипит он.

Я хмурюсь.

— О чём ты?

— Я просил тебя говорить, если она тебя заденет. Если будет строить козни. Я просил тебя рассказать мне об этом. И что ты сделала? — Он сжимает руку в кулак, пряча кольцо.

— Нет. Я сказала, что разберусь с ней сама. — Я встаю, кипя от ярости.

Как он может не понимать? Он восхищается Стейси за то, что она нашла в себе силы, но при этом отговаривает меня от того же. Я никогда не стану уверенной и сильной, если он всегда будет решать мои проблемы за меня.

— Тебе понравилось, когда она показала тебе всех моих увлечений за эти годы? — язвит он.

Гнев вспыхивает во мне.

— А тебе понравилось, когда она пригласила твою бывшую девушку встретиться с нами, чтобы вы могли воссоединиться? — выдыхаю я. — Но я не помню, чтобы ты жаловался.

— Я… — Он замолкает, и его брови сдвигаются.

— Ты что? — Я упираю руки в бёдра, дыхание учащается.

Мы стоим в нескольких шагах друг от друга, оба в оборонительных позах. Оба охвачены яростью. Я хочу, чтобы он верил в меня, но когда он смотрит на меня, то видит только беспомощную девушку. Слабую, наивную, которой нужна опека.

Это изматывает меня, лишает сил.

Если этот человек — тот, кто искренне любит меня, — не может доверить мне решение моих проблем, значит, нам конец.

— Белла… — Его голос резок, но прерывается звонком телефона.

Он кладёт кольцо на стол и достаёт телефон из кармана.

Ярость копится во мне. Она под таким давлением, что одно слово, один взгляд — и я взорвусь. Клянусь, если он позволит Стейси прервать этот разговор, я навсегда уйду из его дома.

— Алло. Что? Где? Чёрт… Нет, нет…Это правда. Это был правильный поступок. — Его плечи опускаются, тело будто сдувается. — Хорошо. Я буду через час.

Когда он убирает телефон в карман, его рука дрожит. И когда он поднимает на меня взгляд, его лицо становится бледным.

Сердце колотится в ушах.

— Что случилось?

— Статья, — говорит он едва слышно. — Анонимный источник утверждает, что твой отчим собирается подать на меня заявление за нападение. — Закладывает руки в карманы, покачивается на пятках. — Источники, близкие к команде, подтвердили, что в тот же день меня отстранили из-за проблем с гневом. Говорят, моё будущее в «Уорриорз» под угрозой… если заявление подадут.

Моё сердце падает в пятки, и воздух вырывается из лёгких.

— Боже мой… — шепчу я, прикрывая рот рукой и делая шаг вперёд. — Мне так жаль…

Он отступает на шаг, затем ещё один, качая головой.

Он в стрессе, он напуган — но от этого не легче.

— Всё будет хорошо. Не переживай. — Он вздыхает. — Мой агент встретит меня на стадионе. Мы во всём разберёмся. Найдём решение. Не думаю, что меня действительно выгонят.

— Я могу…

Но он будто не слышит меня и снова отступает.

— Мне нужно идти. — Он разворачивается и мчится в коридор. — Я во всём разберусь.

Я стою неподвижно, хотя мысли несутся бешено. Грудь сжимается, дышать трудно. Я не верю ни на секунду, что Кевин стоит за этим. Это моя мать. Она хочет отнять у меня Ксандера, заставить меня заплатить за связь с Кевином. Она хочет причинить мне боль.

Чёрт. Я хватаю телефон с дивана и дрожащими руками пишу Мэг.

Я:

Мне нужна услуга. СРОЧНО.

Мэг:

Что угодно.

Я:

Мне нужно увидеться с Кевином.

Мэг:

ЧТО??? Расскажешь подробности при встрече?

Я:

Обязательно. Ты в магазине? Я буду через полчаса.

Мэг:

Да. Буду ждать.

Я только убираю телефон в карман, как Ксандер проносится мимо гостиной по направлению к выходу. Он резко останавливается, заметив меня. Я всё ещё стою на том же месте, где он меня оставил.

— Мне нужно идти. — Он глотает. — Но ты… ты будешь в порядке? — Я киваю. — Подойди ко мне, пожалуйста, — тихо умоляет он, протягивая руку.

Я подхожу и позволяю ему притянуть меня к своей груди. Он делает это так резко, что я врезаюсь в него, и воздух вырывается у меня изо рта.

Он наклоняется и прижимает губы к моим.

Этот поцелуй полон отчаяния. Он любит эту команду, он на пике карьеры. Потерять место из-за проблем с гневом? Может, он и думает, что этого не случится, но я не уверена, особенно после плохой прессы пару месяцев назад. Независимо от того, было ли нападение на Кевина оправданным, уголовное обвинение может разрушить его будущее — а его будущее навсегда связано с футболом.

Мне нужно это исправить.

— Я вернусь как можно скорее. — Он прижимает лоб к моему, глубоко вздыхает и закрывает глаза. — Я всё им объясню. Мы найдём решение. Тебе не о чем беспокоиться. Я справлюсь.

Сердце сжимается, но я расправляю плечи и смотрю на него.

— Хорошо. Я люблю тебя.

Он отступает, и на его месте остаётся пустота, которую я не чувствовала уже месяцы.

— До встречи. — С этими словами он выходит за дверь.

Я закрываю лицо руками, и меня накрывает волна ужаса. Но я должна это сделать. Кевин послушает меня. Он сделает, что я попрошу, но только для меня. Если Ксандер или его агент, или кто-то из команды попытается связаться с ним, ревность Кевина может всё усугубить.

Быстро покормив Мило, я мчусь к машине, движимая решимостью.