Я открыл рот, чтобы прошептать ее имя, но закрыл его, не дыша. Нарушать ее мирный покой было похоже на святотатство. Я мог бы дать ей еще одну минуту, свободную от страха и гнева, свободную от меня и темноты, которая всегда приходила с моим присутствием.

5

Саманта

Мои глаза резко открылись, когда тревожный страх вырвал меня из сна.

Кто-то в моей комнате.

Лежа неподвижно, я осмотрела комнату. Тени были темнее обычного, и хотя я никого не могла разглядеть, я чувствовала чье-то присутствие. Я прислушивалась к дыханию, биению сердца или шарканью обуви по полу.

Ничего.

Сунув руку под пуховую подушку, я обхватила пальцами нож для стейка, который прихватила вчера вечером за ужином. Затем я перевернулась и выставила лезвие перед собой.

— Не подходи ближе!

Но комната была пуста. Я сидела, тяжело дыша, и вглядывалась в темноту. Это был кошмарный сон?

Рана на моей руке начала зудеть, а желудок скрутило. Предполагалось, что Темный Бог не сможет добраться до меня здесь, но, тем не менее, это был он. Я чувствовала землистый аромат его тела и горьковато-шоколадный привкус его магии на своем языке. Слабое тепло разлилось у меня в животе, в то время как ужас застыл в груди.

Я выпрямилась, все еще держа клинок поднятым.

— Я знаю, что это ты. Перестань прятаться в темноте.

На мгновение ответа не последовало. Затем, подобно шелковому халату, упавшему на пол, глубокие тени в углах комнаты скользнули по стенам и собрались у камина. Догорающие угли замерцали и погасли сами собой, когда вперед выступил полуночный силуэт — поразительная фигура бога, который преследовал меня во снах.

Мое сердце бешено колотилось о ребра, когда он направился ко мне, остановившись менее чем на расстоянии вытянутой руки.

Я была поражена острыми и красивыми чертами его лица, которые могли быть вырезаны только самой Судьбой. Я боролась с внезапным желанием протянуть руку и прикоснуться к нему. Вместо этого я приставила нож к его горлу. Это не было какой-либо защитой от бога, но это послало сообщение, которое я хотела передать.

— Отвали.

Уголок рта Кейдена дернулся вверх в безмолвной насмешке.

— Я напугал тебя, волчонок?

Черт возьми, да.

Но мое сердцебиение начало замедляться. Я знала, что у него не было возможности перебраться через стену или попасть во дворец Аурена. Он пришел тенью. Я видела, как он использовал тот же трюк, когда была в мастерской Меланте. Он мог видеть и слышать меня, но не мог прикоснуться ко мне.

Я заставила себя расслабить плечи, хотя и крепче сжала лезвие.

— Что ты делаешь? Смотришь, как я сплю?

Его тлеющий взгляд согрел мою кожу и послал дрожь по позвоночнику. Когда его глаза медленно блуждали по моему телу, легкая, высокомерная улыбка тронула его губы, обнажив ту единственную ямочку на щеке.

— Наблюдал, но так намного лучше.

Я посмотрела вниз. Мои соски были похожи на бриллианты, просвечивающие сквозь прозрачную льняную ночную рубашку. Трахни меня.

Я вскочила с кровати и схватила мягкую золотистую накидку, которая была наброшена на шезлонг.

— Ты делаешь это каждую ночь? Пробираешься в спальни женщин и пялишься на них, как извращенец?

— Нет. Боюсь, заклинания моего брата помешали мне присматривать за тобой так пристально, как мне бы хотелось.

Скорее, преследовать меня. И все же то, как он небрежно сказал, «присматривать за тобой», разогрело меня так, что я не хотела признаваться.

Я завязала халат.

— Итак, что изменилось? Как ты прошел мимо них?

— Сегодня вечером мне помогает Мел. Думаю, она скучает по тебе.

Боль потери сдавила меня, и мое горло сжалось. Мы никогда не были на одной стороне, но Мел была почти подругой. Во дворце Аурена у меня не было никого подобного.

Я скрестила руки на груди.

— Чего ты хочешь, кроме того, что преследуешь меня во снах?

— Значит, я тебе снился? — спросил он, медленно обходя кровать.

Вдали от стены он был совсем другим. Я знала, что это причиняло ему боль и приводило в ярость, но не могла не думать, что так будет лучше. Он был гораздо опаснее, когда его разум был ясен… и сосредоточен на мне.

Я сделала шаг назад, но мои бедра ударились о письменный стол из дерева. Мое сердце снова заколотилось — на этот раз не от страха, а от чего-то гораздо более опасного.

Он наклонился, достаточно близко, чтобы, если бы он действительно был здесь, его губы могли коснуться моей шеи.

— Ты также посещала мои сны, — тихо сказал он. — И поглощала каждую мою бодрствующую мысль.

Его слова скользнули по моей коже, оставляя после себя восхитительный след из мурашек. Прежде чем я успела собраться с мыслями, он повернулся, подошел к окну и выглянул наружу.

— Мне нужно было поговорить с тобой без обжигающей стены магии или моего ублюдочного брата, маячащего между нами.

— Так говори и оставь меня в покое.

Он на мгновение заколебался, словно подыскивая нужные слова.

— Я хочу перемирия.

Мое сердце пропустило удар, и уголек надежды замерцал в моем сердце. Изменил ли что-то вызов ему у барьера? Или это была уловка?

Взяв свой нож, я вышла на середину комнаты.

— Почему я должна верить всему, что ты говоришь?

Он выглянул в окно, и торжественное выражение омрачило его лицо.

— Я сражаюсь за жизнь своего королевства, а ты пытаешься вернуться домой. Прямо сейчас нам обоим не помешало бы иметь на одного врага меньше.

Это было точно.

Я старалась сохранять спокойствие в мыслях, даже когда в моей груди начала тлеть надежда.

— А как вообще будет выглядеть перемирие?

Его взгляд метнулся к лезвию в моей руке.

— Ну, для начала, ты могла бы убрать этот нож. Я в форме тени. Я не могу причинить тебе боль, а ты не можешь причинить боль мне. С таким же успехом мы могли бы притвориться вежливыми.

Кровь прилила к моим щекам, но я заставила себя улыбнуться и позволила лезвию упасть на каменный пол.

Настоящий вопрос заключался в том, сможет ли лунный осколок навредить ему в форме тени? Он был в моей сумке, неудобно расположенной рядом с его левой ногой.

Темный Бог прислонился спиной к подоконнику.

— Я хочу, чтобы ты навсегда покинула владения моего брата и вернулась в реальный мир. В обмен я перестану охотиться на тебя.

Что-то в том, как он сказал «навсегда», пронзило меня. Он предлагал именно то, что мне было нужно, так почему же это вдруг показалось мне пощечиной?

— Зачем предлагать это сейчас? В чем подвох? — спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно.

Его глаза потемнели.

— Потому что мой брат — вероломный ублюдок. Пока ты с ним, ты в опасности.

Напряженность его голоса застала меня врасплох.

Я уже видела это выражение на его лице раньше, сразу после того, как он разделался с смертокрылом, напавшим на меня при Фростфолле, и снова, когда он выпотрошил убийцу королевы Айанны. Ему действительно было не все равно? Или дело было в том, что я была ключом к его исцелению, слишком ценной вещью, чтобы ее потерять?

Я покачала головой. Он играл в игры. Речь шла не о моей безопасности. Речь шла о соперничестве братьев.

Она выбрала меня, Кейд. Смирись с этим и двигайся дальше.

Я была призом, и если Темный Бог не мог заполучить меня, то никто не сможет.

— Ты ревнуешь, — сказала я.

Слабейший намек на улыбку тронул его губы.

— Тебе бы понравилось, если бы я ревновал, маленький волчонок?

Он оттолкнулся от подоконника и приблизился в темноте. Было что-то волнующее в голоде в его глазах. С каждым его шагом комната казалась меньше, и я снова попятилась назад, пока не уперлась в холодную каменную стену.

Он остановился в нескольких дюймах от меня. И снова, хотя он был всего лишь тенью, я почти чувствовала жар его тела. Мое дыхание сбилось, когда шквал подавленных эмоций захлестнул меня.