— Я вижу, куда клонит твой разум, и даже не думай об этом. Ты недостаточно сильна и недостаточно искусна в магии, чтобы выжить.

Моя шея вспыхнула.

— Я сдержала Темного Бога Волков и сбила с неба уленбьорна. Я не так слаба, как ты думаешь.

— Я довольно хорошо знаю твое резюме, но тебе пришлось бы соревноваться с другими фейри — людьми, которые практиковались годами или даже всю свою жизнь. Они беспощадны.

Я хрустнула костяшками пальцев.

— Ты видел, как я дралась в Дирхейвене. Ты уверен, что у меня не было бы шанса?

Он опустил глаза.

— Я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы понимать, какую ошибку ты совершишь. Испытания направлены не на то, чтобы сдерживать богов и монстров — они направлены на то, чтобы избежать ножа в спине и всадить свой собственный клинок в шею своим друзьям. Человек, сражающийся на твоей стороне, — это тот, кого ты должна бояться больше всего.

Выражение его лица было мрачным с оттенком раскаяния, и я видела напряжение в его теле, отчаяние, с которым он хотел отговорить меня.

— Ты участвовал в испытаниях, не так ли?

— Дважды. И я сожалею об этом каждый день.

20

Кейден

Вечерние тени расступились, и передо мной предстала комната Саманты, освещенная слабым, мерцающим светом свечей. Балконная дверь была открыта, впуская холодный, но нежный ветерок, который шевелил золотистые кончики ее волос.

Моя маленькая волчица склонилась над своим столом и что-то царапала золотым пером. Ее волосы были зачесаны набок, обнажая длинную, изящную шею, которая почти умоляла меня нежно поцеловать ее… если бы только я был больше, чем тень.

Она дотронулась до своего шрама, но была так сосредоточена на бумаге, что не заметила моего прихода. Во мне проснулось любопытство, я подкрался ближе, переходя из тени в тень.

Саманта положила перо рядом с бумагой, и затем, к моему удивлению, все, что она только что написала, начало исчезать. Это был заколдованный набор для переписки — но кому она писала?

Я был почти уверен, что, черт возьми, знал.

Вверху страницы золотыми буквами были выведены новые слова, и, хотя на расстоянии их было трудно прочесть, я сразу узнал почерк моего брата.

Мои руки сжались в кулаки, когда я представил, как тычу ими в лицо Аурену. Этот ублюдок все еще манипулировал ею, даже здесь. Каков был его план? Неужели он убедил ее шпионить для него?

Золотые слова начали тускнеть.

Черт. Мне нужно было знать, что было на той бумаге. Я полностью вышел из тени и заглянул ей через плечо.

— и к черту фейри. Тебе нужно найти способ проникнуть в этот сад, чтобы иметь хоть какую-то надежду украсть саженец или уничтожить виноградные лозы. Какая бы магия ни защищала их, она укоренилась там. Найди способ проникнуть ВНУТРЬ.

Она взяла перо и наклонилась вперед.

Но…

Рука Саманты замерла на середине штриха, затем она вскочила со стула и спрятала страницу за спину.

— Как ты смеешь шпионить за мной!

Я ухмыльнулся.

— Разве не это ты здесь делаешь? Сообщаешь обо всем, что видишь, моему вероломному брату?

— У меня есть план, и я использую все имеющиеся в моем распоряжении ресурсы. Тебя и его.

— Что бы ты ни думала, что делаешь, Аурен тебе не помогает. Он помогает самому себе, и как только от тебя больше не будет пользы, он выбросит тебя как ненужную вещь.

Она начала протестовать, но я поднял руку.

— Ты прервала написание на середине предложения. Заканчивай, или у него возникнут подозрения.

Она откинулась на спинку стула.

— Придурок.

Золотые буквы появились на бумаге, как только она прислонила на нее перо.

Почему задержка?

Саманта сердито посмотрела на меня, схватив перо.

— Дай мне уединится, пожалуйста?

— Нет.

Она зарычала и начала писать: «Возникли проблемы с пером. Говорю: пакт — это проблема.»

— Ты настоящий засранец, — сказала она мне, кладя перо обратно рядом с бумагой.

Как только начал проявляться ответ Аурена, она повернулась, чтобы скрыть слова от посторонних глаз, но я просто материализовался в тени с другой стороны от нее.

Не беспокойся о договоре. Есть способ обойти его. Я скажу тебе, когда придет время.

У меня кровь застыла в жилах. Если Аурен нашел способ обойти пакт, королева сделает то же самое.

Перо сверкнуло, затем медленно превратилось в кулон из перьев. Аурен подписал контракт.

— Сожги эту бумагу, — посоветовал я. — Чернила исчезают, но ты сильно нажимала. Останутся отпечатки.

Саманта прищурилась, глядя на меня, затем подожгла бумагу свечой.

— Ты не можешь продолжать подкрадываться ко мне вот так. Нам нужно установить некоторые основные правила.

— Я чувствую твое присутствие, и я знаю, что ты чувствуешь мое. Тебе нужно быть более бдительной. Я — не единственный, кто может подкрадываться незаметно.

Она скрестила руки на груди.

— Чего ты хочешь?

— Я хочу знать, что у вас с Ауреном. У него есть план уничтожить лозы? Ты поэтому здесь? Это никогда не сработает. Я пытался веками.

Она открыла рот, но заклинание Аурена заглушило ее голос. Она тихо выругалась и стала искать, что бы такое сказать.

— Если бы у меня был шанс что-то сделать, чтобы защитить твой народ, разве ты не хотел бы этого? Разве не стоило бы попробовать?

Виноградные лозы преследовали меня в ночных кошмарах и в часы бодрствования. Они были бесконечной цепью смерти, которая вытягивала жизнь из моих земель. Конечно, я этого хотел. Но она?

— Ты поэтому это делаешь? Чтобы защитить моих людей?

Она бросила на меня взгляд, который говорил: А ты как думаешь?

Комната вокруг меня казалось сжалась, и я потер грудь. Я представил ее в тот день в Фростфолле, скорчившуюся за ярким щитом света, защищая оборотней-лисят. Защитница — вот кем она была в глубине души, и этот инстинкт мог погубить ее.

Я знал, что бесполезно пытаться отговорить ее. Судьбы, я пытался. Но она взяла это на себя. И… мое сердце словно сдавило.

— Ты не ответил на мой вопрос, — сказала Саманта.

Я подошел к открытой балконной двери и посмотрел на жалкий город внизу.

— Если бы можно было уничтожить лозы, я бы отчаянно искал этого. Это могло бы все изменить.

Она встала и подошла ко мне.

— Тогда помоги мне сделать это.

— Каким образом?

Она начала говорить, затем сжала губы. Она потерла лоб и посмотрела на меня с напряженным терпением.

— Я не уверена, что смогу сказать все, что нужно, чтобы у меня не запнулся язык, но позволь мне рассказать тебе о моем дне. Королева привела меня в сад, где сходятся виноградные лозы. Я узнала три вещи, которые заставляют меня нервничать.

До меня доходили слухи, что есть место, где сходятся виноградные лозы, но мне никогда раньше не удавалось перенестись во владения королевы. Если бы Саманте удалось проникнуть внутрь, смогла бы она найти какой-нибудь способ отравить их или вырвать с корнем? Этого ли ожидал от нее Аурен?

Я отложил свои расчеты в сторону и сосредоточился на ней.

— И что это были за три вещи?

— Во-первых, сад защищен, и мой договор запрещает мне входить.

Очевидно, у Аурена уже был план, и если бы я смог подобраться достаточно близко через Саманту, я мог бы найти способ разрушить защиту.

— Мы можем поработать над этим. А как насчет второй?

Она сглотнула.

— Плоды лоз защищают фейри от иссушающего проклятия. Если виноградные лозы погибнут, люди…

— Пусть они умрут, — прошептал я, стараясь, чтобы ненависть не исказила мой голос.

Шок и гнев отразились на ее прекрасном лице.

— Как ты можешь так говорить?

Мои губы скривились в усмешке, и я начал расхаживать по комнате.

— Город под тобой был построен на опустошении моего народа, и виноградные лозы веками осушали мои земли. Королева и ее двор — вампиры, высасывающие жизнь из моего народа, чтобы они могли наслаждаться бессмертием.