— Десятилетия, если верить историям. Они быстро растут, очевидно, подпитываемые магией королевы. Это ее дар своему народу, но это также означает, что она опутала своей паутиной всю нашу цивилизацию.

— Ну и кто теперь бунтует? — мой голос дрогнул, когда я заметила группу солдат, направляющихся в нашу сторону, во главе с высокой фигурой, которую я узнала бы где угодно. — Черт, — я схватила Сариона за руку, заставляя его резко остановиться. — Слейн.

— Сюда, — он потянул меня по узкому переулку между зданиями, и мы вышли на широкую улицу, где кипела жизнь.

Я нервно оглянулась через плечо.

— Думаешь, он подозревает, что меня нет в комнате?

Сарион держал голову прямо, небрежно прогуливаясь.

— Надеюсь, что нет. Генерал и его люди часто посещают таверны и бордели по ночам. Просто надень капюшон и постарайся выглядеть… не слишком бросающейся в глаза.

— Это будет непросто с капюшоном.

Я все равно подняла его повыше, когда мы проходили мимо уличной тележки, где продавали какой-то горячий напиток, пахнущий корицей и кардамоном.

— Все остальные одеты изысканно — как будто одежда не от мира сего.

Он повел меня по боковой улице, вдоль которой стояли фонарные столбы, отбрасывающие теплый свет.

— Ты помнишь дворян, которые приветствовали тебя по прибытии? Это то место, где они живут. Сливки общества.

Как я могла забыть, что меня провели сквозь толпу, как диковинку на выставке?

— Да, я не собираюсь вписываться.

Он неловко откашлялся.

— Это не редкость, когда солдаты появляются с, э-э, знатными женщинами, которые предпочли бы, чтобы их не опознали… Но ты права, нам, вероятно, следует уйти с улицы.

— Ты принадлежишь к благородному сословию?

Он рассмеялся.

— Нет. Мне повезло, что у меня вообще есть хоть какое-то сословие.

— А есть люди, у которых нет его?

Его улыбка погасла.

— У многих. Большинство из тех, кто построил это место.

— Когда я приехала, то увидела трущобы на окраине города, но из моего окна их не видно.

— Они не только на окраине, но и ниже того места, где мы сейчас находимся. Подземный город. Это место, где живут бесклассовые — те, кто не имеет ранга или не являются высшими фейри. Незаконно расширять его до того места, где его можно увидеть из дворца, но от этого зависит все королевство.

— Пещеры, где провели первое испытание, были частью этого? — спросила я, хотя и не осмеливалась рассказать ему о деревне и эрдельфенах, на которых наткнулась.

— Я не могу быть уверен, но подземный город похож на муравейник — часть его построена на твердой почве, остальное под землей. Возможно, только десять процентов населения живет наверху, на лозах.

Мы завернули за угол, и Сарион повел меня к низкому приземистому зданию, зажатому между двумя другими. Музыка и смех доносились из витражных окон, а деревянная вывеска перед входом гласила: «Таверна Крученый шип».

— Вот мы и на месте, — сказал он и открыл входную дверь.

Оттуда хлынул поток шума, тепла и мускусного запаха пота и духов.

В таверне было полно народу — мужчины, женщины самых разных сословий, и несколько девушек, явно работавших тут не официантками. Звон бокалов, смех и оживленные разговоры эхом разносились по уютному помещению, а поверхности деревянных столов были натерты до роскошного блеска.

Это было чертовски чудесно.

Прошла целая эпоха с тех пор, как я была в настоящем баре, не говоря уже о том, что у меня была свобода ходить туда, куда мне заблагорассудится. Это было все равно что снова оказаться дома. Внезапная грусть поднялась в моей груди, когда я вспомнила свою старую жизнь барменши в Мэджик-Сайде. Судьбы, я скучала по этому.

Сарион подвел меня к небольшому свободному столику в дальнем конце зала и маякнул подавальщице в длинной желтой мантии. Ее темные вьющиеся волосы были уложены во взъерошенную прическу, кончики ушей выглядывали наружу.

— Что вам двоим принести? — спросила она, с любопытством разглядывая меня.

— Графин раннего вина, в котором еще есть искорка, — сказал Сарион.

Женщина-фейри направилась к бару, и я подумала, есть ли у них летнее вино, любимое Кейдена. Мысль о нем вызвала теплый трепет в моей груди.

Подавальщица вернулась с парой запотевших хрустальных бокалов и кувшином зеленовато-золотистого вина, которое, я была уверена, мы никогда не допьем.

— Наверное, мне следовало спросить, любишь ли ты вино, — сказал Сарион, наполняя бокалы и протягивая мне один. — Но я не смог устоять. Здесь подают лучшее импортное вино из-за моря Грез. Я прихожу сюда несколько раз в месяц только по этой причине.

Я взглянула на работниц, задаваясь вопросом, было ли это единственной причиной.

Я подняла свой бокал.

— Вообще-то я по бурбону, но, думаю, смогу распробовать и вино.

Кисловатый вкус свёл губы, лёгкое покалывание разлилось по языку но оно заставило меня почувствовать, что я свечусь изнутри — как будто я попала в ловушку среди серой зимы и внезапно увидела крокусы, пробивающиеся сквозь землю. Я откинулась на спинку стула, наслаждаясь каждой деталью этого места. Запахи, звуки и нахождение в окружении людей — я так сильно скучала по всему этому, что это почти причиняло боль. Я снова наполнила свой бокал и чокнулась с Сарионом.

— За жизнь вне двора.

Он сделал большой глоток.

— И пусть нам больше никогда не придётся туда возвращаться.

38

Саманта

К тому времени, как мы осушили кувшин, я была более чем слегка навеселе, как и другие посетители, некоторые из которых начали танцевать.

— Хотите еще? — спросила подавальщица, бросив взгляд на пустой кувшин.

— Вообще-то, у вас подают рутвейн? Я бы не отказалась от одного из них, — попросила я.

Ее глаза округлились, прежде чем она перевела взгляд на Сариона.

— Она серьезно?

Слегка опьяненный, он помахал рукой в воздухе.

— Принесите леди то, что она хочет.

Женщина ушла, качая головой, а я откинулась на спинку жесткого деревянного стула.

— В чем ее проблема?

— Откуда ты знаешь о рутвейне? — спросил он, полностью игнорируя мой вопрос.

Я неловко поерзала.

— Астра упоминала об этом во время тренировки. Подумала, что мне стоит попробовать.

— Стоило бы.

Он усмехнулся и допил остатки своего напитка.

Подавальщица вернулась с полной кружкой, которую она слишком резко поставила на стол.

— Может, это и не «золотой квартал», но у нас есть стандарты. Это не то, что мы здесь подаем.

Я нахмурилась, глядя на рутвейн, который был очень похож на мутную воду.

— Что заползло ей в задницу?

— Какая странная фраза, — Сарион с любопытством посмотрел на меня, прежде чем продолжить. — Думаю, она обиделась, что ты подумала, что в таком месте, это действительно будут подавать. Удачи.

Я подозрительно посмотрела на кружку, прежде чем сделать глоток.

— Черт возьми! — я выплюнула остатки обратно в кружку. — Это ужасно.

Широкая улыбка озарила лицо Сариона, и его глаза весело заблестели.

— Я уверен, что это так. Рутвейн — это то, что пьют жители подземного города.

Мои щеки вспыхнули от жара. Астра намекала не только на то, что я дралась как пьяная, но и на то, что я была ублюдком без сословия — кем-то, недостойным того, чтобы со мной обращались как с высшим фейри, или даже с достоинством. Насмешка пролетела совершенно мимо моей головы, но, конечно, она это знала. Насмешка предназначалась не мне, а для того, чтобы показать остальным, какая я дура.

Я вытерла рот и поставила стакан.

— Вот сука.

— Ну, я бы не торопился. Ты, по сути, оскорбила ее, — сказал Сарион.

— Нет, не она. Астра.

Я отодвинула кружку на край стола, чтобы больше не чувствовать этого запаха. К сожалению, теперь у меня изо рта пахло дизельным топливом.

Три дня назад я была бы в ярости. Но теперь, когда Астра действительно пыталась убить меня, это казалось мелочным. Слабым. Поступком, совершенным подлыми, неуверенными в себе старшеклассницами, которые играют в свои маленькие иерархические игры.