Оставалось дождаться противника. Очевидно, по прибытии он не станет сразу включать двигатели на коррекцию, а сперва попытается прощупать обстановку. Значит о его присутствии они некоторое время знать не будут. Расчеты ухода вражеской группы в гипер были приблизительными, основанными на показаниях торгового шкипера, к тому же переданных через третье лицо. Разница могла составлять несколько суток. Это требовало от эскадры находиться в режиме молчания, используя только лазерную связь и пассивные сенсоры. Кроме того не имело смысла держать команду в напряжении несколько суток, так что Ивор распорядился по эскадре понизить уровень тревоги.

Затаился и «Птолемей» Очевидно Тимея не решилась покидать систему. Не могла или не хотела прерывать исследования? Возможно, она считала себя более защищенной под прикрытием эскадры Ивора, чем убегая в неизвестность?

Проявлять какую-то активность теперь мог только «Менесфей», изображающий из себя патрульный фрегат. Все остальные вместе с ильсонским корветом «Силла» затаились и шли на малом ходу по дальней окраине системы.

Развитие ситуации выглядело довольно предсказуемым. Противник знал маршруты патрульных кораблей — это мог быть только вектор на Крайтон. Кроме того, он мог довольно точно вычислить районы разворота. Схема патрулирования тоже не являлась тайной. Корабль разгонялся по вектору на Крайтон до тысячи или полутора тысяч километров в секунду (ради обеспечения эффективного запуска почтовой торпеды), затем дрейфовал по системе неделю или две, тормозил и возвращался на исходную позицию через гипер.

Таким образом диспозиция не являлась для противника тайной. Она в свою очередь определяла единственную возможную тактику. После выхода из гипера эскадра противника должна лечь в дрейф и в полном молчании ждать, пока патрульный корабль не проявит себя. Наиболее удачным для атаки моментом следует считать тот, когда патруль будет заканчивать торможение возле северного полюса системы, но еще не закончит его. Идеальный диапазон скоростей — пятьдесят-сто километров в секунду. Из такого положения отправлять торпеду к Крайтону или уходить туда самому станет бесполезно (и торпеда и корабль проведут в гипере целую вечность и вообще не факт, что прибудут по назначению), а с другой стороны скорость патрульного корабля будет еще достаточно высока, чтобы не позволить ему открыть ответный огонь за спину и быстро затормозить.

Во всяком случае Ивор на месте противника поступил бы именно так.

Запасным вариантов, на тот случай, если время операции ограничено, будет поймать патруль на разгоне в том же северном направлении. Хотя в этом случае у патрульного корабля останется больше пространства для маневра, зато джет двигателя на разгоне не позволит увидеть атаку. Лучших решений попросту не существовало. Атаковать на встречных курсах бессмысленно, это не дало бы атакующему преимущества, да и обратный разгон обычно бывает коротким, а большая часть обратного хода патруль проводит в гиперпространстве.

Разве что противник совсем дурак, но на дурака Ивор давно перестал рассчитывать.

Операция по перехвату могла затянуться на неделю и больше, если бы патрульный корабль к появлению эскадры противника только-только ушел в гипер. Но как раз на этот фактор Ивор мог повлиять. Штаб рассчитал маршрут так, чтобы «Менесфей» проявил себя не позже, чем нужно.

В оговоренное время «Менесфей» начал торможение. Два из трех его двигателей на части мощности, с отключенными магнитными кольцами и активированными форсажными камерами выдали именно такие конусы, какие мог ожидать противник.

— Выглядит как фрегат, — сообщил Томкинс из ОКП. — Мы конечно фиксируем отличия, но у нас подробная сигнатура в базе данных.

К этому моменту эскадра противника уже наверняка находилась в системе, если вообще собиралась прибыть именно сюда. Ивор не исключал полностью возможность ошибки.

Он, однако оказался прав во всем. Противник проявил себя через шестнадцать часов, когда скорость эсминца «Менесфей» приблизилась к идеальной для перехвата.

— Фиксируем эмиссию от шести источников, — сообщил ОКП. — Предположительно два вражеских эсминца или легких крейсера. Дистанция до «Менесфея» около миллиарда и ста миллионов километров. Начальная скорость приблизительно 480 километров в секунду. Корабли проводят коррекция, предположительно с целью оптимального выстрела торпедой по цели. Ускорение около 11 км. в секунду за секунду.

«Менесфей» находился далеко впереди и пока не видел джеты противника, а тот вряд ли собирался давать жертве время на реагирование.

Сразу после доклада ОКП на обоих мостиках стало шумно.

— Если бы они вышли дальше от центра, то смогли бы открыть огонь сразу, — предположил Баннистер.

— Тогда они могли бы вовсе упустить патрульный корабль, — заметил Ивор. — Нет, они рассчитали оптимальную зону выхода.

— Меня волнует, что мы отследили только двоих, — сказал начальник штаба.

— Третий летит скрытно, — предположил Ивор. — Но вряд ли он вышел из гипера в другое время.

— Почему? — возразил Билл Фармер. — Он мог выйти раньше и наблюдать за боем издалека. Он мог отправиться в другую систему, чтобы подловить там патруль.

— Это вообще мог быть не третий эсминец, а три транспортных судна, — добавил Баннистер.

— Пока не получим новых данных, будем предполагать что это эсминец и он шел вместе со всеми, — настоял Ивор. — РТР, лейтенант Шарма, попытайтесь отследить не будет ли контакта между этими кораблями и предположительным третьим.

Конечно, если они вышли из гипера вместе, то наверняка использовали лазер, но если разделились, то для поиска вполне могли задействовать радиоволны.

— Мэм, как обозначим противника? — тем временем запросил ОКП у Марты Монаган.

— Засранец? — предложила старпом.

— Это слово в стоп-листе, — вмешался в их разговор Ивор.

— Правда, сэр? — удивилась Марта. — Никогда о таком не слышала.

— У вас баронесса нет достаточно высокого допуска, чтобы изучать все разнообразие оскорбительных терминов не рекомендованных флотом к применению.

Видимо от напряженного ожидания у Ивора возникла потребность пошутить. Где-то за спиной раздался смешок.

— Давайте назовем их Скунсами, — предложил Билл Фармер, подключаясь к линии.

— Давайте, — согласилась Марта. — ОКП! Обозначить противника кодами Скунс-1 и Скунс-2.

— Когда «Менесфей» заметит противника? — запросил Ивор.

— Примерно через час, сэр, — ответил оператор.

— Значит чуть раньше последует залп.

Скунсы летели немного в стороне от той линии, на которой расположилась эскадра Ивора и «Менесфей», ближе к центру системы. Поэтому информацию о действиях противника на «Нибелунге» получали раньше «Менесфея», а о действиях «Менесфея» узнавали позже противника.

Угол вектора входа вражеской эскадры относительно плоскости векторов на Крайтон был известен заранее и составлял 15 градусов. Этот угол давал противнику преимущество. Однако его торпедам следовало преодолеть ещё и боковой снос, так как Скунсы шли в стороне от маршрута патрулирования. В семидесяти миллионах километров к западу, если быть точнее.

Торпеда разгоняется до 10 км. в секунду. Но учитывая дистанцию, этой скорости будет недостаточно для компенсации сноса. Требовалось втрое больше. И ускорение самих эсминцев оставалось единственным способом компенсировать снос.

Что они и предприняли.

— Сколько им ещё нужно? — вновь спросил Ивор.

— Скунсу-Один тридцать минут, — ответил оператор ОКП. — Скунсу-Два тридцать пять.

— Готовность к бою, — распорядилась Марта Монаган. — Сохранять режим тишины.

Старпом имела в виду радиомолчание, что же касается отсеков «Нибелунга», то в них шум лишь нарастал. Разговоры двух мостиков как бы слились в один. Начальник штаба что-то обсуждал с навигатором, начальник оперативного отдела делал запрос в ОКП, в то время как Марта, отвечая нескольким людям сразу, пыталась одновременно командовать кораблем. Индикаторы, обозначающие каналы сплошь заполнились красным. Свободных линий почти не осталось.