Больше не задерживаясь ни на миг, Илар оделся и бесшумно вышел во двор. Откуда-то тянуло влажностью – хороший знак, значит, он сможет найти болота. По пути ему ведь не удалось рассмотреть окрестности, и если бы кругом были сухие поля и леса, то это усложнило бы ему задачу.

Со стороны хлева слышался негромкий шум. Поколебавшись, Илар решил всё-таки заглянуть: вдруг удастся что-то вызнать? Он понятия не имел, может ли человек попасть на дно болот и вернуться оттуда, в родной деревне о таких случаях не говорили. Но если есть хоть малейшая возможность, нужно было попытаться.

Рдан наливал козам воды в корыта. Илар тихо свистнул, привлекая внимание, и хозяин, заметив его, поставил ведро на землю и остановился в дверях, опершись боком о стену.

– Чего в такую рань встал? – буркнул беззлобно. От Рдана пахнуло сеном, шерстью и навозом.

Илар со вздохом взъерошил волосы.

– Поговорить хочу. Может, ты хоть знаешь.

– Ну? Не тяни тогда. Скотина пить хочет.

Илар замялся, чувствуя себя глупо. У них в деревне редко говорили о болотном царе, а что говорили, то всегда шёпотом. Да и не верили особо, так, передавали как страшную быличку для самых непослушных детей. Говорили, будто огромная тварь с жабьей головой сидит под болотом и изрыгает упырей изо рта. А ещё – что все, кто сгинул в болоте, уходят жить в его сумрачное царство. Быть может, он совсем сошёл с ума, если решил говорить с суровым райхи о детских сказках, но больше у него ничего не оставалось – только глупая надежда.

– Как думаешь, что там, под болотами? Есть ли кто-то главный над упырями? И какой туда путь?

Рдан задумчиво посмотрел на него исподлобья, и Илару стало неуютно под этим взглядом. Захотелось махнуть рукой и пойти уже разбираться самому, но Рдан хмыкнул в ответ:

– А то как же. Есть у них главный. Царь.

В горле у Илара пересохло от волнения. Неужели?

– И как к нему попасть?

– А тебе зачем?

Илар сперва хотел отшутиться, бросить что-то небрежное, но по лицу Рдана понял: такое с ним не пройдёт. Либо говори начистоту, либо не стоило и заводить разговор. Илар сдался.

– Сестра у меня есть. Младшая. Год назад нашего семилетнего брата утащили на дно болота. Мы с сестрой так думаем. И недавно она решила уйти искать его, никого не предупредив. Придумала себе, что это из-за неё упыри стали чаще ходить вокруг деревни. И теперь я думаю: если она как-то попала… – Он передёрнул плечами, ещё раз взлохматил волосы и мотнул головой. – Если как-то можно… Если вдруг она не сошла с ума и правда…

В горле встал ком, и Илар не смог договорить.

– Ну-ну, парень, чего ты, – голос Рдана смягчился. Шагнув вперёд, он похлопал Илара по плечу. – Я понял, о чём ты. Пойдём присядем.

Он сперва налил скотине воды, а потом провёл Илара к скамье, сделанной из распиленного вдоль бревна. Они сели рядом, Рдан – откинувшись спиной на стену хлева, Илар – подавшись вперёд и уперев локти в колени. Здесь, в тени, ещё лежала утренняя роса, и густая трава мигом намочила ноги. Утро золотило двор, вовсю пели петухи, и Купава, наверное, тоже скоро встанет и пойдёт к Талане за молоком и хлебом…

– Вот я что тебе скажу, – прогудел Рдан, глядя перед собой. – Говорят, и вправду есть под болотами нечто, что породило болотников, которые затем переродились в упырей. Про город их тоже слышал. Последний из городов нежаков. И будто бы попасть туда можно из любого места, болота сами направят. Но я знаю всего одного человека, который побывал на болотном дне и вернулся оттуда. Это мама Царжа из Озёрья, старая чародейка-райхи.

Рдан оттолкнулся спиной от стены и заглянул Илару в лицо, направив указательный палец ему в грудь.

– Только ты, парень, не забывай. В тебе теперь горит искра, значит, вернуться оттуда не удастся. Даже если ты такой же везучий, как Царжа. Чародеев болото не выпускает. И не впускает. Это как коса на камень. Нельзя бросить горящую головню в реку и ждать, что она так и продолжит гореть. Так и тебе туда нельзя. Ты никому не поможешь, только девке своей горе принесёшь. И родителям, если они тебя ждут. А сестре не поможешь, нет. Лучше сиди и жди, когда она сама вернётся. Молись, неважно, кому. Если тому суждено, то вы ещё встретитесь. А если нет… У Покровителей потом все встретимся.

От слов Рдана у Илара внутри похолодело. Конечно, он был прав – чародея не впустят в упыриное царство. Но может, как-то удастся поговорить с этой тварью? Может, удастся выяснить хотя бы, была ли Мавна под болотами? У кого-то ведь получилось.

– Из любого места, говоришь… – Илар взглянул Рдану в лицо и хмыкнул. – А далеко ли тут болота?

– Да повсюду кругом. Как выйдешь за ограду, так после дороги сверни и… Ох, дурная твоя голова. – Рдан поднялся на ноги, махнув на Илара рукой. – Ты плохо закончишь, парень. Я предупреждал, но свой ум в твою башку не вложу. Не мальчик, решишь сам. Но девку твою жалко. И так много слёз льётся из-за упырей и чародеев. Нет нашим людям покоя и не будет ещё долго.

– Спасибо! – на ходу бросил Илар. – Только прошу, не говори Купаве, что видел меня сегодня. Пускай не беспокоится до вечера. Я мигом обернусь, обещаю.

Рдан снова махнул рукой и скрылся в хлеву. Илар пересёк задворки, решил не брать лошадь – раз болота недалеко, лучше доберётся пешком. Почти бегом добрался до ворот и попросил сонного дозорного открыть ему.

Перед деревней всё было до боли похоже на вид возле Сонных Топей – настолько, что Илар удивлённо выдохнул, очутившись за оградой. От ворот тянулась широкая дорога, а дальше – поля, переходящие в редкие пролески, кустарники и поросшие высокой травой кочкарники. Над полем поднимался туман, но солнце заливало его тягучим золотом, и вид вовсе не казался зловещим. Илар хмыкнул себе под нос: выбрал время, когда лезть в болото. Не мог дождаться привычного моросящего дождя.

Осмотревшись, Илар понял: нужно забрать правее, чтобы выйти к болотам. Пожав плечами, он пошёл по дороге. В груди щемило: наверняка Купава ищет его в пекарской, но его там и не было. Она умная девушка и сразу поймёт, что он её обманул. Разозлится? Или подумает, что он бросил её? Илар вспомнил, что почувствовал, когда понял, что Мавна без предупреждения ушла из дома. Но он ведь уходит не навсегда. А Мавне наверняка было ещё хуже…

Илар поймал себя на мысли, что думает о сестре так, словно её уже нет, и выругался.

Дорога обогнула поле, и впереди стали видны озёрца стоячей воды, окаймлённые порослью камышей. Илар свернул к голому еловому стволу: дерево давно погибло и теперь походило на скелет, без коры и почти без веток, лишь серый ствол и несколько обломанных ветвей, как распростёртые руки. Впереди зеленели затянутые ряской заводи, и Илар решительно двинулся к ним. Скоро ноги начали проваливаться в трясущиеся зыбкие лужи, но это лишь раззадоривало: он на верном пути.

Вдалеке виднелись туманные развалины какого-то города. Илар уже привык, что такие видения стали попадаться там, где раньше он увидел бы только просторы и пустоши, но каждый раз смотреть на это было жутко и будто бы даже примешивалось чувство вины – только неясно, за что.

– Эй, болотный царь! – крикнул Илар во всё горло. У него из-под ног вспорхнула испуганная птица и с криками села на кривую сосну. – Не хочешь посмотреть на меня? Я топчу твои земли! Я убивал твоих ублюдков! У меня тут, – он ударил себя кулаком в грудь, – горит треклятая искра, которую ты ненавидишь. Выходи, чудище!

Плотные мшистые кочки перемежались лужами темноватой воды, которые сливались в небольшие озёрца. Илар хорошо помнил такие у себя, чуть вдали от Сонных Топей: там росли кривые берёзки, а на кочкарниках летом спели целые россыпи ягод – морошка и клюква удавались особенно сочными, и именно за ягодами мать отправила Мавну и Раско в тот злополучный день.

Илар остановился у края озерца и заглянул в гладь воды, силясь разглядеть хоть что-то. На поверхности отражалось небо: синь да облака, а глубже, как ни вглядывайся, ничего не было видно.