Тиль резко завернул в сторону, проскочил между толстенными серебряными стволами, увлекая Алиду за собой, как ребёнка. Они перескочили через упавшее дерево, поверженное в схватке с вихрем, и оказались в редком перелеске, заросшем кустами и тонкими, болезненно искривлёнными деревцами.

Мурмяуз деловито нырнул в кусты, друзья сбавили шаг, дыша громко и тяжело. Перезвон колокольчиков утих позади, и Алида позволила себе робко улыбнуться.

– Кажется, убежали. Чем бы это ни было, я жутко перепугалась!

– Да я и сам струхнул, – хмыкнул Тиль. – Когда оно начало бренчать прямо перед носом, аж сердце в пятки ушло. Ты неплохо бегаешь для девчонки.

– Ты ни за что не обгонишь девчонку, когда ей грозит опасность, – усмехнулась Алида. – Ух, передохнуть бы…

– Погоди, сейчас из кустов выйдем. Мало ли какое ещё лихо таится тут. Всё из-за веток. Вечно в них путаются какие-нибудь духи да нежить всякая. Впереди, кажется, просвет. Думаю, на пустоши будет безопаснее. Там и отдохнём.

Алида молча согласилась с ним, но не стала говорить, что, по её мнению, на пустоши тоже может водиться что-то странное. От мест, которых прозвали Мёртвыми, можно ожидать чего угодно. Она пошла за Тилем, который уверенно прокладывал себе путь в густом переплетении заиндевевших веток бересклета, и поискала глазами Мурмяуза. Кот трусил неподалёку, распушив хвост, как белый флаг. У него был такой невозмутимый вид, словно перезвон и бег по чаще совсем не вывели его из равновесия.

«В следующей жизни буду кошкой, – решила Алида. – Никаких волнений. Никаких сделок. Лежи себе на подушках да жди, когда нальют молока».

Бересклет постепенно поредел. Небо покрылось бледно-лиловой корочкой, стало похоже на огромную ягоду голубики в тонком слое сахарной глазури. Алида раздвинула руками кусты и ахнула. Впереди простиралась болотистая пустошь с редкими островками поломанных, искалеченных деревьев. Землю сковал мороз, и пушистый иней белёсо сверкал под серым небом. Было похоже, будто на землю набросили огромный пуховый платок.

Они с Тилем выбрали сухую крепкую кочку и устало опустились на землю. Алида пошарила в своей сумке, но нашла только половинку пряника, искрошенную и помятую. Она подняла на Тиля вопросительный взгляд, но он покачал головой.

– Будем беречь еду. У нас её не так много, чтобы перекусывать так часто, как тебе хочется. Может, найдём тут что-то съестное. Ягоды, например.

– Значит, самое время продемонстрировать твой талант, – хмуро произнесла Алида, бесцельно ковыряя палочкой мёрзлую землю.

– Какой? – не понял Тиль. – Ты вроде не любишь мою музыку.

– Нет, не музыка. Помнишь, ты не так давно хвастался, что в любом лесу можешь отыскать лисички? Так вот. Время пришло.

– Так это в лесу. А мы на болоте. Может, твой кот поймает нам что-нибудь поесть?

– Очень по-мужски перекладывать всё на котика, – фыркнула Алида. – Напомни-ка, кто решил идти налегке?

– Ладно, ладно. – Тиль встал, отряхнул штаны и с задумчивым видом огляделся. – Я ничего не обещаю, просто попробую.

Он отошёл на несколько шагов и скрылся за кустами.

– Эй-эй! – встрепенулась Алида. – А я? Куда ты? Я что, должна тут сидеть одна? А если эти колокольчики опять зазвенят?

– Всего один поцелуй, Клари, – откликнулся Тиль из кустов, – и я никому не расскажу, что ты, оказывается, боишься колокольчиков.

Алида вспыхнула. Что за человек! И надо всё так переврать!

– Тиль, ты мерзкий тип.

Она продралась сквозь кусты и увидела, что музыкант разглядывает явно несъедобные бледно-зеленоватые грибы, выросшие кольцом посреди торфяного холмика.

– Это не лисички, – заметила Алида.

– Вижу. Мне вообще вот что странно. Тут лютый холод, если бы мы что-то нашли, то грибы были бы побиты морозом. А этим – хоть бы хны.

Алида ощутила, как по пальцам пробежала мелкая дрожь. Ноги в тёплых валенках похолодели, сердце забилось часто и быстро. От земли медленно поднимался ненавистный запах магии.

– Тиль, давай уйдём отсюда, – прошептала она. – Мне здесь не нравится. Это… кажется, это ведьмины круги. Наверняка их здесь ещё много. Пожалуйста, пошли дальше.

Она потянула Тиля за рукав, но он упёрся ногами в землю, как упрямый телёнок.

– Погоди, – отмахнулся он.

Тиль поднял с земли ветку и ткнул в самый крупный гриб. Поганка тут же вспыхнула серебряным огнём, а через миг весь круг занялся колдовским пламенем. Тиль замер, заворожённо глядя на танцы магических сполохов.

– Тиль, нет! – закричала Алида и изо всех сил потянула его на себя. – Даже не думай! Не трожь это!

Она рванула Тиля за руку, и он, не удержавшись на ногах, упал на землю. Юноша ошеломлённо посмотрел на Алиду, будто впервые увидел.

– Что ты делаешь?

– Это я у тебя должна спрашивать! Ты что, совсем мозги растерял?! Это же тёмная магия! Она убьёт тебя, Тиль!

– Тебя же не убила, – проворчал он, поднимаясь.

Алида едва сдержалась, чтобы не ударить его. Её трясло, перед глазами стояла картина, как Тиль тянется к магическому огню. Ещё немного, и он дотронулся бы до него… Что бы она делала, стань он таким, как Рич? Что стало бы с ней, лишись она своего здравомыслящего и простого Тиля?

– Никогда, – процедила она, глотая слёзы. – Никогда, слышишь меня? Не смей даже близко подходить ни к чему такому. Ты мне нужен таким, какой ты есть, понимаешь? Я без тебя не смогла бы проделать и половину пути.

Она всхлипнула и затряслась в глухих рыданиях, спрятав лицо в ладонях. Усталость, страх, напряжение набросились на неё, как хищные птицы, и она не в силах была их отогнать. Алида опустилась на колени и согнулась, будто хотела стать совсем незаметной и маленькой.

– Ну, чего ты? – Тиль присел рядом и обнял её за плечи. – Со мной же всё хорошо. Значит, и с тобой будет.

Он снял свой плащ и укутал им Алиду, как замёрзшего котёнка. Мурмяуз ревниво мяукнул и стал тереться о её бок. Алида уткнулась лицом в грудь Тиля и замерла, чувствуя на своих плечах его крепкие руки. Недолго. Осталось потерпеть совсем недолго, и всё будет позади. Они справятся. Хищные птицы страха и сомнений неохотно полетели прочь.

– Успокоилась? – поинтересовался Тиль. – Если я тебе так нужен, то не желаешь ли кое-как меня воодушевить, милашка?

Алида притворно нахмурилась, сдерживая улыбку. Она обняла юношу за шею и крепко поцеловала в щёку.

– Неплохо, – ухмыльнулся он. – Но мне больше нравится так.

Тиль взял её лицо ладонями и поцеловал в губы долгим поцелуем. Алида не возражала. Тиль был таким тёплым, таким настоящим, что ей захотелось прижаться к нему и сидеть долго-долго, пока мороз сам собой не отпустит болота и жуткая тьма не уйдёт из этих краёв.

Мурмяуз тревожно замяукал. Алида подумала, что он просто требует внимания, но потом она скорее почувствовала, чем услышала низкое утробное ворчание, жуткую дрожь, доносившуюся откуда-то из-под земли.

– Что это? – насторожился Тиль.

– Понятия не… Смотри!

Алида с визгом вскочила на ноги. Перед ними, в выгоревшем ведьмином круге, земля зашевелилась, будто кто-то пытался выбраться наружу. Льдистая корка треснула, вода в болотистых лужах вспенилась, забурлила, словно закипая, заплевалась чёрным зловонным илом. Что-то серебристое мелькнуло среди торфяной гущи, и наружу показалось нечто, похожее на большого светлого паука.

– Всевышний и Преисподняя! – воскликнул Тиль. – Кажется, мы тут засиделись.

«Паук» ощупал землю вокруг себя и стал вытягиваться сильнее. Алида с ужасом поняла, что из земли торчит рука, очень похожая на человеческую, если бы не её мертвецкий прозрачно-серебряный цвет. Алида закричала и бросилась прочь. Тиль и Мурмяуз, недолго думая, побежали за ней.

Тут и там из луж и из-под земли вздымались белые руки, хватая воздух. Не помня себя от ужаса, Алида мчалась вперёд, перепрыгивая через торчащие кисти и подобрав полы одежды, чтобы костлявые пальцы не схватили её.

– Если бы ты не ткнул своей треклятой палкой в этот треклятый гриб, ничего бы не случилось! – выкрикнула она Тилю.