— Да кто вас знает, — уклончиво проговорил Кондратий Вениаминович. — Мне можно рассказывать дальше?..

***

Таинственный хлюпик, следивший за Василисой, не возвращался, но журналистка не спешила уходить из приютившего ее дворика. Она вытащила наушники, диктофон, поставила на проигрывание сегодняшний файл.

Если верить призраку, Потехин Кондратий Вениаминович из дворян, был присяжным поверенным, потом занимался негоциями. В апреле тысяча девятьсот семнадцатого вместе с братом Петром и другими компаньонами основал акционерное общество «Братья Потехины, Потрошков и Галлахер». Дела сразу пошли хорошо, им удалось успешно вывести свою компанию на биржу. В основном занимались перепродажей недвижимости, скупая ее у владельцев, спешивших сбежать из революционного Петрограда.

Василиса нажала на Pause, остановив запись, и задумалась, вновь вспоминая разговор.

Рассказывая о той весне, призрак приосанился, его глаза заблестели. Он снова начал отпускать малопристойные шуточки в адрес Василисы. Потехин старательно изображал прожженного дельца, даже демонстративно закурил дорогую трубку с сильно изогнутым чубуком. Он ее вытащил из кармана, а потом долго набивал и раскуривал, давая девушке возможность оценить изящную роспись на фарфоровой чаше.

«Олигарх на минималках, — усмехнулась про себя журналистка. — Что-то темните вы, господин Потехин. А то и откровенно врете!»

Блефовать у Кондратия Вениаминовича получалось неважно, был он слишком суетлив для человека, ворочавшего десятками тысяч дореволюционных рублей. Василису смешило даже то, с каким апломбом он произнес «успешно вывели компанию на биржу». И это весной-летом семнадцатого года? Да в это мутное время между двумя революциями на бирже не играл только ленивый! Фирмы-однодневки множились, как кролики весной. Взлететь можно было мгновенно, буквально в один день… А на следующий день лопнуть с большим треском. Что братья Потехины и сделали, судя по появлению внепланового трупа в их бизнесе. Или, наоборот, планового?

Кондратий Вениаминович так прямо и сказал, что пристукнул его кто-то из компаньонов. Но кто?! Разгадать тайну его смерти, по мнению призрака, должна была Василиса. Вот только девушка совсем не была уверена в том, что ей это интересно. И если бы не вторая просьба Потехина, она сразу бы и отказалась.

— Девонька, можно возле тебя присесть? — раздалось над головой Василисы.

Журналистка вздрогнула от неожиданности — так глубоко задумалась, что даже не услышала шагов. Подняв голову, она увидела рядом с собой пожилую женщину. Одета незнакомка была скромно: немаркий зимний плащ, теплый шарф, вязаный берет, но при этом умудрялась выглядеть интересно. Василиса могла только позавидовать ее умению элегантно носить банальный пуховик.

— Здесь солнце, а вторая скамейка в теньке, — будто извиняясь, сказала женщина.

— Да-да, конечно, присаживайтесь, — смущенно пробормотала Василиса, отодвигаясь.

Пока девушка разбиралась с записями, тучи немного поредели. Увы, ненадолго. Погодные сайты, как один, обещали мокрый снег после обеда. Неудивительно, что петербурженка не хотела упускать возможности понежиться на солнышке. Здесь, в маленьких дворах-колодцах, только верхние квартиры солнце и видят, да и те не каждый день.

— Ты в доме Зеехофера была? — неожиданно спросила женщина.

— А вы откуда знаете? — опешила журналистка.

— Из окна тебя видела, как ты входила в парадную.

То-то Василисе так неуютно было, когда она перед дверью стояла! Получается, за ней утром два человека следили… Или больше?

— А почему вы домом Зеехофера его называете? Здесь ведь фабрика «Красные зори» была.

Василиса и сама знала, что Вильгельм Зеехофер — первый владелец комплекса, он этот квартал застраивал. Но ей нужно было увести разговор от опасной темы.

— И дом его, и фабрика его… — Собеседница небрежно взмахнула рукой. — Тот особняк, в который ты ходила, первым построили. Говорят, хозяин на аферах в один момент разбогател, хотел пыль в глаза соседям пустить. Целый квартал под застройку выкупил. Вначале особняк себе отгрохал, потом доходный дом рядом поставил. Хотел еще доходных наставить — уж больно дело было прибыльное. А внутри, во дворе, думал сквер разбить с фонтаном. Да только подвернулась ему выгодная сделка — по дешевке станки купил у разорившегося промышленника. Сразу целую фабрику ему предложили. Вот тогда-то на этом месте цеха вместо деревьев и выросли. Люди думали, в сквере гулять будут, а он им труб под нос натыкал!

— Вы так интересно рассказываете, — улыбнулась Василиса. — Будто своими глазами видели.

— Сама я не видела, бабушка моя не один раз сказывала. Вот я и запомнила.

— А она не говорила, куда этот Зеехофер потом делся? Сбежал в гражданскую?

— Да он и гражданской ждать не стал, раньше выехал. Дом ведь несчастливым оказался, и по сей день плохая у него слава. Тут чего только не происходило! Говорят, еще до революции в нем буржуя какого-то убили. А через несколько лет, как раз в гражданскую, белогвардейское гнездо обнаружили. Когда их брали, они даже из окон выпрыгивали, по всей улице стрельба была. И на нашем доме следы от пуль есть.

Василиса невольно поежилась. Кажется, видела она эти окна, стояла рядом с ними… То-то ей почудились приглушенные звуки выстрелов, когда по подоконнику рукой провела!

Но рассказывать об этом никому не стоило. Девушка постаралась придать своему голосу скучающие нотки:

— Так ведь и время такое было, беспокойное. — Она неопределенно пожала плечами. — Почему сразу решили, что дом несчастливый?

— Ты думаешь, на этом стрельба закончилась? Во время НЭПа здесь фальшивомонетчики завелись. У них станок специальный в подвале был, деньги там и штамповали. Говорят, прямо у того станка их всех и положили. А в войну об этом доме вообще жуткое рассказывали…

Старушка на всякий случай оглянулась по сторонам, проверяя, не подслушивает ли кто, и придвинулась ближе к Василисе:

— Будто в том же подвале продукты нашли. Мясо сырое, для продажи разрубленное. И говорили, будто мясо то было…

Выдержав драматическую паузу, рассказчица замогильным голосом, с легким подвыванием произнесла:

— …человеческое!

Сказав это, петербурженка так кровожадно блеснула глазами, что Василиса даже поежилась от неприятного холодка, пробежавшегося по спине. Получается, не зря ей в том доме ужасы мерещились! Была в его биографии кошмарная история.

— Нашу соседку тогда на следствие понятой брали, — свистящим шепотом продолжила старушка. — Она сама еле живая оттуда выскочила, такого страху в том подвале натерпелась…

— После войны здесь тоже что-то случалось? — поспешно перебила собеседницу Василиса.

Девушке совсем не хотелось вдаваться в подробности старого дела. Если она сейчас поверит в местные страшилки, Потехин сразу учует ее страх. И будет изводить, как привидения умеют.

А ведь этой бабушке лет немало, сразу не поймешь: правду говорит или все городские легенды решила вспомнить. Но рассказывала она выразительно, с правильными паузами и акцентами. Не иначе актриса на пенсии!

— Да в советские времена в этом доме раз в пять лет непременно кого-то сажали. То за растрату, то за спекулянтство, то за обычную взятку, — охотно продолжила женщина.

— Что и говорить, веселый домик! — вздохнула Василиса. — Но я одного никак не пойму: здесь же не чистое поле! Прямо во дворе дома производство было. Вы говорите, даже трубы дымили…

— Сейчас трубы только для красоты стоят. Их еще до войны заткнули, чтобы воздух не портили.

— Неважно! — Василиса мотнула головой. — Почему аферисты именно здесь преступления совершали? Практически в центре Петроградской стороны? Нельзя было тайный уголок где-то на окраине найти?

— А потому что здесь место такое, проклятое! Местные жители это здание так и зовут — Дом аферистов. Кстати, ты знаешь, что тут хотят все перестроить и какой-то бизнес-центр разместить? Явно какие-то не местные это придумали. Ведь не будет у них того бизнеса!